– Ужели я могу солгать вам? Да никогда в жизни! Правдивый Вил – вот как меня называют, хозяин. Спросите любого.
– И ты, Правдивый Вил, утверждаешь, что монета была не золотая?
– Да, хозяин. Посмотрите сюда. – Он показал пустую ладонь.
– Я принесла золотую монету, – сказала Ури.
Я кивнул:
– Я смотрю, как ты просил, Правдивый Вил. Но в твоей руке нет золотой монеты.
– Неужели? – Он казался искренне озадаченным.
– Да. Ровным счетом ничего.
– Сам я не вижу, сэр Эйбел, поскольку слеп, как вам известно. Только сейчас я чувствую… чувствую ее тяжесть. – Он сжал пальцы в кулак. – Вот! Вот она! – Он снова раскрыл ладонь, и теперь на ней лежала блестящая монета.
Я взял ее.
– Это медный фартинг, начищенный до блеска.
– Я знаю, сэр Эйбел. Это та самая монетка, которую я показал вам вначале, хозяин. Медная, только хорошо начищенная.
– Я много слышал о фокусниках, но до сих пор не встречал ни одного. Наверное, ты один из лучших.
Вил поклонился и поблагодарил меня.
– Теперь я должен потребовать назад золотую монету. Мы с Ури закончим через несколько минут. И тогда она вернет монету владельцу. Ты знаешь, где она, Ури?
Ури потрясла головой:
– Вам надо поколотить его, господин.
Вил вскинул руки, словно защищаясь от удара.
– Вы же не станете бить слепого человека, сэр Эйбел. Только не вы!
– Ты прав, – сказал я. – Не стану. Но я запросто вспорю ему живот, чтобы проверить, действительно ли он проглотил мою золотую монету. – Я вытащил кинжал таким образом, чтобы он услышал звук клинка, покидающего ножны. – Никто не называет меня Правдивым Эйбелом, но в данном случае я говорю истинную правду: я выполню свою угрозу. Отдай монету.
– Я спрятал ее под котом, сэр Эйбел.
Мани поднялся и отступил на два шага влево. На подоконнике лежала большая золотая монета Йотунленда, принесенная Ури.
Она взяла ее.
– Желаете рассмотреть и попробовать на зуб, господин?
Я помотал головой:
– Всецело полагаюсь на твое мнение.
– Вот так мы и действуем, сэр Эйбел. Только задача наша состоит в том, чтобы отправить зрителей за монетой куда подальше. Она находится вон под той телегой, говорим мы, или в сапоге вон того рыжего парня. Который, знаете ли, похож на человека, умеющего бегать резво. Если вы сделали все правильно, они верят вам и бросаются на поиски монеты, и пока они ищут, вы даете деру. Прячетесь, коли сможете. Я умел прятаться. Конечно, теперь не смог бы, но именно так я делал всякий раз, когда кто-нибудь приносил золотую монету.
– Безусловно, вы уже увидели достаточно, – промолвила Ури, – чтобы понять, почему девочка его боится.
– Увидел достаточно, но услышал недостаточно. Я поговорю с ним позже. Ты хочешь, чтобы я сию минуту отправился в Эльфрис?
Она кивнула.
– Чтобы сразиться с Кулили для тебя. Не так давно Баки хотела забрать меня в Эльфрис, чтобы я сразился с Гарсегом. Я не стану делать ни первого, ни второго, покуда не закончу свои дела здесь.
– Вы говорите, здесь пройдут годы, господин, но разница не такая большая, как вы думаете.
– Я приду, когда буду готов. И тогда сражусь с Кулили, как обещал. Если я останусь в живых, возможно, я поведу, а возможно, и не поведу вас на Гарсега, – я ничего не обещаю. А теперь положи монету на место.
Пока я говорил, Ури постепенно растаяла в воздухе и исчезла.
– Только между нами тремя, – сказал Мани, – и пока она не вернулась подсматривать и подслушивать, – вы действительно полагаете, что можете справиться с Гарсегом?
Я пожал плечами:
– Я убил Гренгарма.
– А он убил вас, дорогой хозяин.
Я невольно улыбнулся:
– Вот видишь, ты знаешь больше меня, Мани.
– Я даже не знаю, кто такая Кулили.
– И сегодня от меня не узнаешь. А ты знаешь, кто такой Гарсег?
Мани принял самодовольный вид, присущий только котам:
– Дракон.
– Кто тебе сказал?
– Вы, дорогой хозяин. Я спросил, можете ли вы справиться с Гарсегом, а вы ответили, что убили Гренгарма. Гренгарм был драконом – Тауг рассказывал мне про ваше сражение с ним. Следовательно, Гарсег – другой дракон. Все проще простого. Вы также знаете, кто напал на короля Гиллинга, верно?
Я помотал головой.
– Конечно знаете. Я слышал, что вы говорили лорду Тиази. Вы знаете, только не можете доказать.
– Я не хочу ничего доказывать, – сказал я и повернулся к Вилу. – Мани хотел поговорить со мной последним, а обе девушки уже воспользовались случаем. О чем ты хочешь поговорить?
– Я хочу попросить вас о помощи, сэр. Вот и все. Только позвольте мне сначала заверить вас, что ничего из услышанного мной здесь не пойдет дальше. Вряд ли вам понравится, коли я стану трепать языком, и потому я не стану.
Я поблагодарил Вила.
– Господин Тауг разговаривал со мной, сэр. Он говорит, что я принадлежу ему, но получу свободу, как только мы достигнем южных земель. Это правда, сэр Эйбел? Похоже, он не шутил.
– Насколько мне известно, да. О нашей стране я знаю не больше твоего хозяина. Возможно, даже меньше.
– Я слепой, сэр Эйбел. Вы спрашиваете, почему я сражался с ними. Почему все мы сражались? Я никогда не прощу великанам того, что они со мной сделали. Никогда в жизни. Я хотел бы простить, но не могу.
– В прошлом я мечтал вернуться сюда с войском и изгнать ангридов, – сказал я. – Сомневаюсь, что я сделаю это когда-нибудь.
– В общем, вопрос в том, сэр Эйбел… – Он поискал ощупью мою руку, и я протянул ее ему. – Вопрос в том, как я буду зарабатывать на хлеб там, на юге? Я знаю ремесло фокусника и все еще не утратил ловкости рук. Вы заметили, как я подменял монетки?
– Нет. Я внимательно наблюдал за тобой, но ничего не заметил.
– Только я больше не смогу кормиться своим ремеслом. Если, положим, я прихвачу золотую монету и дам деру… – Он горько рассмеялся. – Как по-вашему, я далеко убегу?
– Ты говорил, что можешь спрятаться, – промурлыкал Мани. – Я сам иногда так поступаю.
– У тебя есть глаза. Человек, который ничего не видит, не может укрыться от посторонних взглядов. Попытайся я спрятаться сейчас, ты бы помер со смеху. – На лице Вила, постоянно обращенном ко мне, появилось сосредоточенное выражение. – Теперь у меня новый хозяин, сэр Эйбел. Только он хочет стать фермером, как его отец. А такие люди с трудом сводят концы с концами. Вот почему я ушел. Зачем им слепой раб?
– Остается надеяться, что они слишком добры, чтобы выгнать его, – сказал я.
– Ну вот, я подумал попросить хозяина продать меня, покуда мы здесь. – Вил глубоко вздохнул. – Остальные достались сэру Свону, и он собирается продать их, мне кажется. Роуда, Гифу и Алку. Он назначит низкую цену и на торгах постарается ее поднять, сколько получится. Женщины стоят дешево, но за Роуда можно немного выручить. Только есть еще девочка и ее мать, сэр Эйбел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
