а заодно потерял душу. Но при моей профессии без души вполне можно обойтись. Чтобы перейти в подручные, мне надо было избить трефа. Я подстерег одного по дороге домой и отметелил его будь здоров. Чтобы стать рядовым, мне нужно было в одиночку отделать троих, но на этот раз можно было взять оружие. У меня был нож, и меня научили им пользоваться. В той драке я тоже победил. А один из треф потом умер от ран. Я долго ждал, когда хоть что-нибудь почувствую, но так ничего и не ощутил. Вот лишнее подтверждение, что внутри я мертв – правда, оно мне и не требовалось.
А чтобы стать сержантом… Ладно, ни к чему об этом задумываться. Я сделал, что был должен. Сделал то единственное, что было в моих силах. Я стал одним из самых молодых сержантов во всем Освободительном Ополчении. Вторым человеком в нашей всеми уважаемой ячейке. Одним из самых уважаемых людей в ОО. И одним из самых востребованных.
Я скучал по маме. Посылал ей деньги, когда удавалось, но никогда не пытался увидеться с ней. Это было бы слишком опасно для нас обоих. И я никогда не посылал деньги дважды из одного и того же места. При моей работе предосторожности не бывают излишними.
Бедная мама! Она потеряла всех нас – так или иначе, – а сама ни в чем не виновата.
Брата я не видел ни разу. Слышал, он командует ячейкой где-то на севере. Мы никогда не связывались друг с другом. Мне сказали, что не следует ожидать поблажек только потому, что я брат Джуда Макгрегора и сын Райана Макгрегора, вот я и не ждал. Я вообще ничего не ждал. И ничего не хотел. И ни о чем не просил, кроме безоговорочной преданности членов своей ячейки. И абсолютного повиновения в те несколько раз, когда мне приходилось брать на себя командование. Это я получал.
Полиция не знала, кто я, не знала моего настоящего имени. Не знала даже, как я выгляжу: здесь я был особенно осторожен. Знали только название нашей ячейки – «Стилет»: самый острый, самый смертоносный кинжал, разящий без промаха.
Моей ячейке никогда не поручали ничего особенно трудоемкого – да и опасного тоже. Мы работали скорее по снабжению. Деньги, взрывчатка, оружие – что угодно: мы делали все, что требуется, чтобы достать необходимое. Я двигался по намеченному пути, и ничто не могло меня остановить.
Ничто.
Наше дело было правое.
Наша цель была благая.
Месяца через два после того, как мне исполнилось девятнадцать, Пит получил распоряжение непосредственно от командования ОО. К нам направляли лейтенанта для оценки эффективности нашей ячейки, как они выразились.
– Какая еще, к лешему, эффективность?! – негодовал Пит. – С эффективностью в моей ячейке все в полном порядке!
Всем нам было за километр видно, насколько это сообщение взбесило Пита, и мы весь день держались от него на почтительном расстоянии. Нам не сказали ни слова о том, когда ожидать этого лейтенанта, а Пит был уверен, что ревизор не сумеет найти ни малейшей погрешности ни в нашей работе, ни в процедурной части. Он заставил Лейлу просеять все наши запасы сквозь частое сито, чтобы удостовериться, что у нас нет ничего неподотчетного. Пит лично проверил всю бухгалтерию, а мы с Морганом тем временем проклинали все на свете: нам было приказано сверху донизу отмыть до блеска нашу штаб-квартиру, располагавшуюся в канализации под Праздничным парком. Наша берлога была устроена в старых технических туннелях, куда уже давно не заглядывал никто, кроме крыс. Относительно свежий воздух поступал к нам через вентиляционные решетки, до сих пор разбросанные по парку там и сям, однако избавиться от всепроникающей вони не удавалось, что бы мы ни делали. Честно говоря, после двух-трех недель в туннелях я перестал замечать запах. Все равно мы собирались провести здесь месяца два, не больше, поэтому никакого смысла ныть по этому поводу не было. Так что мы просто смирились. Мы с Морганом бдительно охраняли все входы и выходы, а на решетках были установлены надежные сигнализационные устройства.
Наконец, когда Пит был почти доволен, мы все сели ужинать – бургерами с картошкой из закусочной.
– Почему не выставлена охрана у входа в главный туннель?
Этот голос я узнал мгновенно. И подскочил как ужаленный.
– Какого дьявола ты тут делаешь?!
– Если не ты тут командир, я бы на твоем месте сел и заткнулся, – был ответ.
– Я тут командир. – Пит медленно поднялся.
– Вы должны были ждать меня. Я ваш новый лейтенант, – сказал мой брат Джуд. – И я задал вопрос. Почему главный вход не охраняется?
Я осторожно сел, не сводя глаз с брата. Он повернулся и посмотрел на меня, и его взгляд прожег меня насквозь – тогда я понял, что он до сих пор не доверяет мне полностью. И что из-за этого вся наша ячейка в опасности.
Глава 91
× Сеффи
Настала пора возвращаться домой. Я сдала переводные экзамены, уже начались летние каникулы. И мне не надо было дожидаться результатов: я и так знала, что все сдала на отлично. Так что, как лаконично выразилась мама, у меня не осталось предлогов не ехать домой. Вот только я совсем туда не хотела. Я не была
