Аштон часто задавал себе вопросы о Стасии, но никогда не отвечал на них. Сама мысль, что Стасия счастлива с другим, огорчала его до глубины души. Ещё совсем недавно, он думал, что смог отпустить её, что теперь в его жизни важна Никола, но увы, он не любит её. Никола лишь бледная тень Стасии, её неудачная копия.
Далтон хранил письма в сундуке, а ключ от него парень всегда прятал в своей шкатулке с аксессуарами.
Услышав голос жены из коридора, Аштон быстро спрятал письма и закрыл сундук. Войдя в покои, Никола сразу же подошла к мужу и одарила поцелуем. Рука девушки спустилась к его промежности, но Далтон отстранил её. Сейчас ему было не до этого.
— Ты не хочешь? — принцесса с удивлением посмотрела на мужа.
— Ты беременна и должна беречь себя, — Аштон улыбнулся одним уголком губ и отошёл от жены. — Джордж звал меня в свои покои, можешь не дожидаться меня. Вернусь поздно.
***
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Небольшой свиток, перевязанный голубой шёлковой лентой, лежал на туалетном столике принцессы Женевьевы. Француженка провела пальцами по ленте, ткань была такой гладкой и приятной. Девушка раскрыла свиток и начала читать полученную записку.
«Своим скромным, нежным взглядом
Покорила ты меня.
И теперь, что день, что ночь,
Мои мечты лишь о тебе».
— Джордж такой романтик, — принцесса легла на кровать и прижала бумагу к груди. Ещё никогда прежде никто не посвящал ей таких громких слов. Его любовь к ней растёт, а это значит, у них будет счастливый брак.
***
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сегодня вновь будешь спать на кресле? — ухмыльнувшись спросил Дуглас.
— Всё уж лучше, чем рядом с тобой, — Милена закатила глаза и посмотрела на кресло. Ей не хотелось признаваться, но спать на нём было дико неудобно. Бедная спина ныла от боли весь день. Далтон скучала по своей мягкой кроватке, но сон рядом с этим негодяем того не стоил.
— Да брось, я не кусаюсь, — Бланкер подмигнул жене, но та снова закатила глаза. — Милена, к чему всё это? Ты не привлекаешь меня, как женщина, так что лезть к тебе под юбку я не стану.
— Будто ты привлекаешь меня, как мужчина, — леди фыркнула и поудобнее устроилась на своём спальном месте.
— Как хочешь, — юноша пожал плечами и лёг спать. — Доброй ночи, Милена, — он всегда выделял её имя особой интонацией, что не могло не раздражать.
— Спокойной ночи, идиот.
«Неужели все браки такие сложные? Долго ещё он будет мучить меня?» — Милена задавала себе вопросы, на которые не могла отыскать ответы.
***
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Стасия не находила себе места. Роман так и не вернулся из города, как и Микаэль. А что если их план не смог осуществиться, и теперь им грозит смерть? Роман точно не выдаст её, но королю будет всё равно.
Принцесса нервно ходила по комнате и заламывала руки. Она всегда так делала, когда нервничала. План продуман до мелочей, ошибки быть не может.
Дверь в покои открылась, и в неё вошёл герцог. Его одежда не была грязной или в крови. Он вернулся таким же чистым, каким и уходил.
Стасия бросилась ему на шею с объятиями. Эта была минута слабости. На удивление, девушка почувствовала, что муж приобнял её одной рукой за талию.
— Как всё прошло? — блондинка заглянула в его глаза, они были пусты, как и всегда.
— Микаэля больше нет, — спокойно ответил он.
— А его тело?
— Валяется в лесу, — Крэкс подошёл к столу и налил себе вина.
— И как ты убил его? — Стасия боялась, что когда найдут тело Микаэля, подозрения падут на них
— Я нанёс ему кучу ножевых ран, — Роман отпил вина. — И оставил тело там, где ходят волки. Уже к завтрашнему утру, они обглодают его до костей.
— А если нет? — Кеннет стало трудно дышать, она вновь начала ходить по комнате. — Его найдут и поймут, что это наших рук дело.
— Стасия… — он пытался успокоить её, но девушка продолжала что-то бурчать себе под нос. — Стасия! — на этот раз он привлёк её внимание криком. Роман подошёл к жене и положил руки на её хрупкие плечи. — Всё будет хорошо. Никто не подумает на нас.
— А как же Софи?
— Я устраню её вместе с ублюдком, и тогда трон будет нашим.
***
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
После последнего разговора с Вэйландом Кристина совсем расклеилась. Королева не могла поверить, что скоро её младшего ребёнка заберут.
Кристина любила всех своих детей одинаково, но Торранс отличался от своего брата и сестёр. Он был умным мальчиком, его интересовала наука, искусство и семья. Мальчик был слишком идеальным.
Раздался стук в дверь, который заставил Кристину привести своё лицо в порядок.
— Доброе утро, сестра, — Дилберт заметил состояние королевы ещё вчера утром. Он был обеспокоен и решил узнать, что же не так.
— Доброе, Дилберт, — Кристина улыбнулась, глядя на брата.
— Я хотел поговорить с тобой, — Брандберри сел рядом.
— Я вся во внимании, — она продолжала держать на своём лице эту фальшивую улыбку.
— С тобой что-то происходит, можешь даже не отрицать. Крис, я наблюдал за тобой. В последнее время ты сама не своя, — он накрыл её ладонь. — Я твой брат и всегда готов тебя выслушать.
— Ох, Дилберт, — Кристина обняла брата и прижалась к нему. Она так отчаянно нуждалась в человеке, который мог бы быть её другом, что не замечала его под своим носом.
Граф погладил её по голове и поцеловал в щёку. Увидев её лёгкую улыбку, он тоже улыбнулся, и на его душе стало легче.
— Вэйланд хочет отправить Торранса в Норвегию, чтоб тот стал воспитанником короля.
— Моя золотая, это ведь не навсегда, уже на следующий год он вернётся.
— Нет, — женщина вытерла слезу с щеки. — Возможно, он женится на одной из дочерей Эвана или вернётся совсем взрослым.
— Каждый мальчик должен пройти через это, чтобы стать мужчиной. Но ты всегда будешь его матерью.
— Я ещё даже не рассказала ему. — Кристина не хотела ломать жизнь сыну, но держать всё в секрете было ещё ужаснее.
— Расскажешь когда посчитаешь нужным, — граф протянул платок сестре. — Когда Вэйланд хочет устроить его отъезд?
— После Рождества. Так мало времени.
— Пускай, это время на всю жизнь запомнится ему, — Дилберт вновь обнял сестру. — Я точно позабочусь об этом.
***
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Диана отказалась от завтрака, есть ей совсем не хотелось. Вместо этого девушка направилась в тренировочную, дабы пострелять из лука по мишеням. Порой леди скучала по дому, ведь там она могла не выпускать лук из своих рук.
Подойдя к нужному месту, девушка увидела принца Джорджа, который был занят стрельбой из лука. На лице Дианы появилась мимолётная улыбка.
— Не знала, что тут занято, ваше высочество, — с улыбкой сказала она, а когда принц повернулся, быстро сделала реверанс.
— Места на всех хватит, — Кеннет вернулся к стрельбе, но ненадолго. Юноша начал наблюдать за Дианой.
Она чувствовала его взгляд на себе, но не подавала виду. В последнее время Джордж всё своё время проводил с невестой, а Диана, в свою очередь, с Даниэлем.
— Почему ты сутулишься? — вдруг спросил принц.
— Я не сутулюсь. — Они встретились взглядами.
— Когда ты стреляешь, твоя осанка меняется, будто у тебя горб.
— Ха-ха, — Диана закатила глаза.
— Давай покажу, — Джордж поставил свой лук на стойку со стрелами и подошёл к Диане со спины. Он почувствовал, как напряглось её тело, когда он прикоснулся к ней. — Стреляй, а я буду держать твою осанку ровной.
— У меня идеальная осанка, — напряжённо проговорила она. Джордж стоял слишком близко, его дыхание обжигало её шею, а прикосновения вызывали мурашки.
— Не спорь со мной и стреляй, — второй рукой он обхватил её талию. Ему было наплевать, что их может кто-то увидеть, ведь главное, что сейчас она рядом и не сопротивляется его прикосновениям.
Стрела попала в мишень, но они по-прежнему стояли в этой позе. Диана повернула голову, и они вновь встретились взглядом. Леди опустила лук и подалась навстречу его губам.
— Вот, сейчас ты не сутулилась, — принц отпустил девушку. Заметив её удивлённый взгляд, Кеннет просто развернулся и ушёл. Желание ощутить её губы на вкус было сильным, но Джордж смог сдержаться. Главное, что она хотела поцеловать его. Своим отказом юноша удивил её и, тем самым, заставил желать его.
