— Но ты не обязан быть таким! — закричала Гленда. — Все знают, что тролли жуют и выплёвывают людей. Все знают, что гномы могут отрубить ноги до колен. Но в то же время все знают, что "все знают" неправильно. И орки стали такими не по своей воле. Люди поймут.
— Мне будет очень тяжко.
— Я помогу тебе! — Гленда сама поразилась своему порыву и пробормотала: — Я помогу.
В горне, остывая, потрескивали угли. В часто используемой кузнице огонь нечасто гаснет совсем. Помолчав, Гленда добавила:
— Это ты написал ту поэму для Трева, да?
— Да, мисс Гленда. Надеюсь, Джульетте понравилось.
Гленда подумала, что тут надо быть поаккуратнее.
— Полагаю, тебе следует знать, что она не совсем поняла значение некоторых слов. Мне пришлось вроде как переводить для неё.
Она подозревала, что это оказалось не слишком сложно. Все любовные поэмы более-менее одинаковы, если говорить о сути, оставив в стороне завитушки и красивости.
— Тебе она понравилась? — спросил Орехх.
— Чудесная поэма, — признала Гленда.
— Я написал её для тебя, — сказал Орехх. Он смотрел на Гленду со смешанным выражением страха и надежды.
Остывающие угли на секунду вспыхнули ярче. У каждой кузницы есть душа, в конце-то концов. Разные варианты ответа словно сами просились на язык Гленды. "Что бы ты ни ответила сейчас, это будет очень важно в дальнейшем, — подумала она. — Очень, крайне, чрезвычайно важно. И не смей гадать, что сказала бы на твоём месте эта чёртова Мэри Горничная из тех дешёвых романов. Потому что Мэри — всего лишь фантазия женщины, чьё имя звучит подозрительно похоже на анаграмму самого обычного человеческого имени. Мэри выдумка, но ты — реальна"
— Нам пора садиться в карету, — сказал Орехх, забирая свой ящик.
Гленда отчаялась придумать что-либо путное и разрыдалась. Надо сказать, это не были деликатные слёзы упомянутой Мэри Горничной, нет. Это были настоящие, крупные, бурные слёзы женщины, которая плачет весьма нечасто. Слегка липкие слёзы, честно говоря. Возможно даже, с примесью соплей. Но они были настоящими. Никакая Мэри Горничная не смогла бы так плакать.
Ну и разумеется, именно в этот момент из ночной темноты появился Трев Вроде.
— Они говорят, мы скоро отправляемся… Эй, у вас тут всё нормально?
Орехх посмотрел на Гленду. Рыдания не такая штука, которую легко скрыть, однако Гленда умудрилась улыбнуться сквозь слёзы.
— Полагаю, более чем, — сказал Орехх.
Путешествуя на крыше двухэтажной повозки, даже относительно тёплой осенней ночью, пассажиры испытывают такой холод, что недолго и заледенеть. К счастью, тут нашлись кожаные одеяла и всякое тряпьё различного возраста, толщины и запаха. Секрет выживания: завернуться в максимальное количество тряпок, соорудив вокруг себя нечто вроде толстого кокона. Лучше при этом иметь кого-то рядом: два человека согреваются быстрее, чем один. Теоретически, всё это должно вести к шурам-мурам, однако неудобство сидений и неровность дороги заставляют пассажиров думать о гораздо более насущных вещах, например, мечтать о мягких подушках. Вдобавок, начал накрапывать дождь.
Джульетта извернулась, чтобы посмотреть, что происходит сзади, но не разглядела ничего, кроме кучи мокрого тряпья — ответа транспортной компании на возможные превратности погоды.
— Между ними что-то есть, как тебе кажется? — спросила она.
Спелёнутый, как и все, Трев умудрился лишь промычать что-то в ответ. Но потом всё-таки продолжил членораздельно:
— Думаю, он ею восхищается. У него язык заплетается, когда она рядом, вот и всё, что я знаю.
"Наверное, это и есть отношения", — размышляла Гленда. Совсем не похоже на то, что еженедельно продавала читательницам Ирадна Гребень-Крупнозад. Между Глендой и Ореххом происходило нечто настоящее… настоящее и очень, очень странное.
— А ты знаешь, что после войны за орками буквально охотились? — спросил Орехх. — Уничтожали всех, включая детей.
"Обычно в романтической обстановке о таком не говорят, — подумала Гленда. — Однако это ничего не портит", — мысленно добавила она. И ответила:
— Наверное, людей заставляли. И у них тоже были дети. Окей?
"Следует ли рассказать ему о том, что я видела в магическом зеркале? — думала Гленда. — Станет от этого лучше? Или хуже?"
— Скверные были времена, — сказал Орехх.
— Верно, но подумай вот о чём: большинство тех, кто рассуждает сейчас об орках, понятия не имеют, о чём говорят. И единственный орк, которого у них есть шанс увидеть наяву — это ты. Ты, который делает такие красивые свечи. Ты, тренирующий футбольную команду. Это дорогого стОит. Ты можешь показать им, что орки способны не только головы людям отрывать. Есть чем гордиться.
— Ну, честно говоря, когда я думаю о силе, необходимой для того, чтобы эффективно отвернуть человеку голову против его воли, это слегка впечатляет. Но это сейчас, пока я сижу рядом с тобой. А потом мне хочется убежать в пустоши и холмы. Наверное, именно так мы и выжили. Или ты держишься от людей подальше, или погибаешь, иного не дано.
— Да, верно подмечено, — согласилась Гленда. — Но мне кажется, сейчас говорить о таком не надо.
Она заметила как в свете фонарей повозки промелькнула удивлённая сова.
А потом сказала, глядя прямо перед собой:
— Что касается той поэмы…
— Как ты догадалась, мисс Гленда? — спросил Орехх.
— Ты слишком часто упоминал о щедрости. — Она откашлялась. — Кстати, в данных обстоятельствах просто «Гленды» будет достаточно, полагаю.
— Ты очень добра ко мне, — сказал он. — Ты ко всем относишься по-доброму.
Гленда припомнила мистера Ухореза и возразила:
— Нет, не ко всем. Я постоянно ору на людей!
— Да, но это для их же пользы.
— Что нам теперь делать? — спросила Гленда.
— Понятия не имею. Однако позволишь ли упомянуть весьма любопытный факт насчёт кораблей?
Не совсем то, что Гленде хотелось бы услышать, но данное замечание прозвучало на 100 процентов по-орехховски.
— Хорошо, расскажи мне любопытный факт насчёт кораблей.
— Любопытный факт насчёт кораблей состоит в том, что капитанам нужно соблюдать величайшую осторожность при сближении, особенно в тихую погоду. Такие сближения часто завершаются катастрофой.
— Из-за ветра наверное. И что? — спросила Гленда, а сама подумала: "Господи, ситуация прямо как в любовном романе, а мне тут про корабли рассказывают. Ирадна Гребень-Крупнозад никогда не упоминала в своих книжках корабли. Наверное потому, что они не носят ридикюлей".
— Нет, дело не в ветре, — сказал Орехх. — Проблема в том, что корабли закрывают друг друга от мелких волн с одной стороны. Следовательно, волны с другой стороны незаметно подталкивают их всё ближе и ближе, пока не произойдёт столкновение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
