Детектив заглянул в блокнот и прочел свои записи:
– Итак, ваша дочь появилась здесь вчера вечером. Вы позвонили мистеру Джакобсу в Нью-Мексико и сказали, чтобы он приезжал сюда и сделал ей предложение?
– Я знаю, что с моей стороны такой поступок был нетактичным, бесцеремонным. Кто я такая, чтобы совать нос в чужие любовные дела? – пожала плечами Кэрол Уайтт. – Это было почти насмешкой. Я всегда разговаривала с ним таким тоном. Я понимала, что ему хочется узнать, где сейчас Ния. В газетах писали, что ее разыскивают.
– И мистер Джакобс прибыл сегодня вечером около шести? Мисс Уайтт не было дома. Она ходила по магазинам, сделала покупки, зашла в парикмахерский салон, чтобы постричься?
– Уничтожить свои волосы, а не постричься. Вы только посмотрите на нее!
Ния обхватила голову ладонями, словно прикрываясь от чужих взглядов.
– О чем вы говорили?
– Главным образом, о старых временах. О Париже. Нью-Йорке. Я не видела его с тех пор, как они расстались. Почти три года. Мы говорили о моей работе на телевидении. О возможности небольшой роли в каком-нибудь из его будущих фильмов. Он был в ужасном настроении. Из-за несчастного случая с Тэсс Джуран. Он постоянно возвращался к разговору о смерти этой девушки. Он воспринял случившееся слишком болезненно. Я смешала ему пару напитков.
– Сколько он выпил?
На несколько мгновений она задумалась.
– Два «Мартини». Ему он всегда нравился, когда он не пытался изображать европейца. «Кампари» и содовая не в его вкусе. Он ведь американец, – она подняла вверх глаза, словно дух Леонарда витал в комнате, – он был великим американским режиссером.
Офицер полиции еще раз перечитал свои записи.
– Итак, вы оставались здесь примерно до семи с четвертью?
– Верно.
– А вы, мисс Уайтт, – детектив обратился к Нии, – немного поговорили с мистером Джакобсом, и пошли принимать душ?
Ния кивнула.
– Первый звонок по номеру 9-1-1 о выстрелах был зарегистрирован в семь двадцать семь. Миссис Уайтт, где вы были в это время?
Кэрол приставила к щеке палец.
– В семь двадцать семь?
– Да, мэм.
– Я была в своей машине на автостраде. По пути на свидание с мистером Харвеем Штерном.
Детектив снова уставился на свои записи.
– Значит, в принципе, вы были одна в машине в момент выстрела, – подытожил он.
Ния взглянула на мать. Та посмотрела на часы, словно еще раз произведя подсчеты. Она поставила на циферблат палец, проводя небольшой круг.
– По существу, да, – сказала Кэрол. – И она тоже, – кивнула на Нию.
Зазвонил телефон на кухне. Полицейский поднял трубку, протянул ее в сторону Нии.
– Я отвечу с аппарата в спальне, – сказала Ния.
Закрыв дверь, она присела на край кровати, сняла трубку.
– Я взяла, – сказала она в трубку полицейскому. Она задыхалась в гостиной, где каждый, казалось, выступал с плохо выученной ролью. В спальне была блаженная тишина.
– Ния? – послышался в трубке голос Мирины. – Я хочу, чтобы ты приехала домой. Я не могу быть одна. Не вынесу.
Домой, – подумала Ния. Ранчо не было ее домом. Также, как и дом ее матери. Она не чувствовала тяги к собственному дому в Каньоне Лорель.
– Мирина, с тобой есть кто-нибудь?
– Конечно, здесь Мануэль. Джек, Дэн и Джино в «Охотничьем Домике». Не то чтобы я была совсем одна. Но мне нужна ты. Ты, словно моя семья. Ты – теперь единственная семья, – голос ее прервался, но она не плакала. Ния слышала, как Мирина зажгла спичку, прикурила, глубоко затянувшись.
– Утром произведут вскрытие трупа, я хочу, чтобы его кремировали, а прах выслали сюда. Ты приедешь, Ния?
Мирина в Тесукве на ранчо. Мануэль Моравио там же, с ней. Безупречное алиби. Ния подумала, что сказал ей Леонард. Мирина могла бы нанять кого-нибудь. Ния никак не могла примириться с мыслью, что он совершил самоубийство. Сейчас она боялась встречаться с Мириной. Потом вспомнила о своем плане. О том, что Харм будет рядом.
– Я сообщу тебе, как только смогу достать билет на самолет, – сказала она.
– Ния, ты нужна мне.
Только около полуночи Харм закончил беседовать с детективом. Джонсон закурил сигарету на балконе, стряхивая пепел на бугенвиллеи внизу. Харм положил руку на плечо Нии.
– Ты хочешь выбраться отсюда? – спросил он.
Она кивнула.
– Тогда пошли.
Он вынес ее вещи вниз, по лестнице и ждал у бассейна. Кэрол готовила себе на кухне еще один коктейль. Она снова включила телевизор. Кэрол не посмотрела на дочь, когда та сказала, Что остановится у Харма.
– Давай, давай, уходи, – невнятно произнесла она, – пришли с похорон открытку.
По дороге Ния молчала. Харм остановил машину в гараже гостиницы. Они поднялись на лифте в коридор. Пахло плесенью и жидкостью для чистки мебели.
– Ты путешествуешь с шиком, Харм.
– Я не знал, что со мной будешь ты. Хочешь, поедем в другое место?
Ния решила остаться. Она слишком устала, чтобы опять куда-то ехать. В ней вибрировала каждая клетка, после страшных событий вечера. Так бывает, когда перепьешь кофе перед сном. Тело падает и, кажется, разваливается от усталости, а мысли продолжают наплывать с мучительной настойчивостью.
Ния вытянулась на кровати поверх одеяла, уставилась в зеркало. Харм сел на другую кровать, застеленную клетчатым одеялом. Золотистые портьеры еле держались на кронштейнах.
– Давай поговорим о том, что ты придумала, – предложил Харм.
– Я решила, что ты считаешь меня глупой.
– Убеди меня в обратном, прошу.
Ния скрестила руки под головой, все еще удивляясь, что ее длинные волосы исчезли. Но короткая стрижка давала ощущение свежести и чистоты. Ей нравилось прикосновение стриженого затылка к ладоням.
– Я хочу загнать его в ловушку, – Ния откашлялась. – Ее, его, не все ли равно. Кто бы то ни был. Я не могу больше таиться. Близкие мне люди умирают. Это уже не просто письма и видео. Он опять шпионит за мной, как шпионил в Каннах и в ресторане Санта-Фе. Я не должна бездействовать и покорно ждать, когда он меня убьет.
– Полиция не исключает самоубийства. Кажется, записка указывает, что именно Леонард писал те письма, как ты и думала. Возможно, все кончилось, Ния.
– Не успокаивай меня. Мы знаем, что ничего не кончилось, – она повернулась на кровати. – Поэтому я должна устроить ловушку.
– Расскажи, что ты придумала.
– Хорошо. Письма обычно шли ко мне не напрямую, а через других людей. Если предположить, что автор – один из моих знакомых или имеет доступ ко мне через почту или людей, которых я хорошо знаю. Сегодня я отправила письма самой себе, через каждого, кого только смогла вспомнить. Эти люди знают, где я и где меня можно найти. Каждое письмо помечено. Каждый получает письмо на свой адрес, но предназначенное мне. Если человек честен и надежен, если не замешан во всей этой гадости, он отдаст мне письмо нераспечатанным. И только лично мне в руки. Вдобавок на конверте есть пометка, которая возбудит любопытство того человека. Он должен прочесть письмо обязательно. Он одержим навязчивой идеей, так? Поэтому он обязательно подумает: «Что это означает?» Кто-то пишет ей помимо меня?» На каждом конверте s левом углу написано: «Готова». Итак, он открывает письмо. И вот что в нем, – она вытащила из кармана сложенный листок и протянула ему.
