— Хорошо, действуйте. Если какая-либо моя помощь будет нужна — обращайтесь! И готовьте указ.
Машина закрутилась. У нас был горький опыт последнего года, который подсказывал, какие коррективы нужно внести в проект Конституции.
Уже 11 октября выходит указ президента о проведении 12 декабря всенародного голосования по проекту Конституции, появляется его распоряжение об образовании, кроме Общественной, еще и Государственной палаты Конституционного совещания, а 15 сентября начала действовать комиссия по доработке Конституции.
Открывая заседание рабочей комиссии, я информировал ее членов, что нам предстоит рассмотреть как минимум 95 статей проекта Конституции, которых коснулись 400 с лишним замечаний, присланные из регионов и от общественных организаций; ряд замечаний рабочей группы Н.Т.Рябова, а также сделать необходимые поправки с учетом происшедшего конфликта ветвей власти. Конституция — это документ, который сопряжен с эпохой. Всегда, в любой стране Конституция привязана к определенным событиям, отражает их.
Свою позицию выразил Сергей Сергеевич Алексеев:
— Последний текст, принятый Конституционным совещанием, — плод того времени, когда мы максимально стремились к компромиссам — с Верховным Советом, с той идеологией, которую он отстаивал. Наряду с добрыми позитивными положениями все же последний текст несет в себе значительные уступки оппозиции по сравнению с первоначальным замыслом, совмещает несовместимое, делая оба текста — и Конституционного совещания, и Верховного Совета — близнеца-ми-братьями.
Горечь Сергея Сергеевича диктовалась тем, что в Конституции появился раздел о государственном устройстве, он понимал: включение раздела диктуется необходимостью стабильности в стране, особенно на высшем уровне власти, но как ученый с этим смириться не мог. Впоследствии, уже у меня в кабинете, он в осторожной форме отказался от авторства этой Конституции.
А задача в общем-то стояла сложнейшая: подготовить такой текст Конституции, который максимально отражал бы демократические принципы, гарантию и защиту прав человека, наиболее эффективное государственное устройство и в то же время был бы положительно воспринят субъектами Федерации — республиками, краями, областями, автономными округами, различными политическими партиями и общественными организациями и, главное, избирателями.
С самого начала встал вопрос об объеме Конституции: расписывать в ней все статьи подробно или делать Конституцию компактной, стержневой, а детали определять законами. Было решено в пользу компактности, а там, где требовалось, детализировать статьи ссылками на федеральные или на конституционные законы. Последние отличаются от федеральных тем, что принимаются квалифицированным большинством и президент не может наложить на них «вето». Их введение обусловливалось и тем, что многие положения требовали компромисса, зависели от экономического и политического состояния государства и должны были меняться в лучшую сторону от достигнутого, по мере развития демократии, экономики, самого общества. Таких ссылок на федеральные законы в Конституции — 46 и на конституционные — 12.
Прошло много дискуссий, споров. Некоторые участники совещания говорили о том, что Конституция должна развязать руки Борису Николаевичу и как бы делаться «под него». Но общий настрой был другой: мы разрабатывали наиболее приемлемую, не провоцирующую конфликтные ситуации и в то же время наиболее эффективную форму российского государственного устройства, при которой все ветви власти самостоятельно занимаются своим делом.
Долго искали место президента в системе власти. Прожитый нами короткий период, когда президент возглавлял исполнительную власть, а парламент обладал всеобъемлющими правами, дал отрицательный результат. Американский опыт нам не годился — его отвергли сразу: там аналогичные полномочия имеет конгресс, а у нас ими цивилизованно пользоваться не умеют. Великобритания, с парламентом и королевой, тоже для нас не пример: мы на референдуме решили, что Россия — президентская республика. Жизнь показала, что к парламентской республике Россия не готова — слишком дорогая и неэффективная на сегодняшний день система.
Часто эту тему обсуждали с Борисом Николаевичем. Он соглашался со следующим: пусть исполнительная власть принадлежит правительству, а президенту будет отведена ведущая роль в сфере высокой политики, в соответствии с его статусом гаранта Конституции, прав и свобод человека и гражданина. Основные его функции: охрана суверенитета и государственной целостности Российской Федерации, обеспечение согласованного функционирования и взаимодействия органов государственной власти. В то же время президент нейтрален по отношению к судебной власти.
Но когда я сдавал Борису Николаевичу готовый проект Конституции 8 ноября, он не удовлетворился этими положениями и своей рукой внес несколько последних поправок, в их числе и поправки о статусе президента. Это — дополнения о том, что указы президента носят нормативный характер и президент может председательствовать на заседаниях правительства.
Но даже при этом ни один из членов Венецианской комиссии Совета Европы, которая проводила экспертизу проекта Конституции, не усмотрел в ней закрепления модели абсолютной или иной монархии, личной диктатуры, авторитарного режима.
Эти выводы, однако, достаточные для цивилизованного общества, оказались не услышанными у нас, зараженных большевизмом, который может все вывернуть так, что общество когда-нибудь и поверит в сокрытый здесь какой-то подвох. И сколько ни существует новая Конституция, атака на завышенные, «диктаторские» полномочия президента продолжается, не утихая. Меня иногда берет оторопь от того, что оппозиция в упор не видит отсутствие у президента сверхъестественньгх полномочий.
С уверенностью подтверждаю: в Конституции нет тех неограниченных прав президента, о которых говорит оппозиция. Но там нет и тех фискальных функций, которые хочет приобрести оппозиция, имея большинство в Госдуме. Там оговорена главная функция законодателей — бюджет и его контроль Счетной палатой.
Неоднократно я пытался рассмотреть проблему совместно с оппозицией, призывая это сделать без обид, без политических амбиций и столь свойственного нам, к сожалению, прилюдного кликушества.
Вот, например, в Конституции сказано, что президент «обращается к Федеральному собранию с ежегодными посланиями о положении в стране, об основных направлениях внутренней и внешней политики государства». Да, президент определяет основные направления, которые, конечно, имеют значение только тогда, когда подтверждаются бюджетом страны. Но бюджет страны принимает Федеральное собрание!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
