— И правда, — сказал доктор, устраиваясь поудобнее среди подушек, — если выбирать приятную компанию для поездки по железной дороге, я предпочту мертвеца.
Марджери Аллингем
Перевод и вступление Алины Курышевой
МАРДЖЕРИ Луиз Аллингем родилась в Лондоне, но вскоре после ее рождения семья переехала в провинцию, в графство Эссекс. Дом журналиста и писателя Герберта Джона Аллингема был всегда открыт для собратьев по перу, а маленькая Марджери начала обучаться литературному мастерству уже на седьмой свой день рождения, когда ей выделили собственный рабочий кабинет. Родители серьезно относились к образованию дочери. Три года она училась в школе Эндслей-хаус в Колчестере, затем в школе Перса для девочек в Кембридже, а завершила образование в Политехническом институте на Риджент-стрит в Лондоне, где изучала сценическую речь и драму. На этом настоял отец — он верил, что сцена излечит ее от заикания и снобизма, и, по всей видимости, его надежды оправдались.
К восемнадцати годам Аллингем уже активно писала рецензии и рассказы, а первый ее роман вышел в 1923 году. Своего будущего мужа, Филиппа Янгмена Картера, она встретила в институте — одаренный и энергичный юноша изучал там живопись. Оказалось, что у отца Марджери был роман с матерью Филиппа, когда они оба учились в Кембридже; они даже были помолвлены, но помолвка расстроилась. Отношения Филиппа и Марджери оказались прочнее — они поженились в 1927 году и прожили вместе всю жизнь.
Первое время Марджери подрабатывала тем, что превращала немые фильмы в романтические повести, которые потом печатались в газетах. Но вскоре необходимость в этом отпала — детективные романы принесли ей успех. У них с мужем образовался своего рода творческий союз: Филипп Картер создавал обложки и иллюстрации к ее книгам, помогал жене придумывать сюжеты и даже написал несколько детективных рассказов.
Сама Аллингем делила свою писательскую деятельность на две части: все, что приносило ей радость творчества, она «писала правой рукой», а все, написанное ради заработка, отводилось «руке левой». Хотя по делам семейной паре приходилось много времени проводить в Лондоне, жизнь там казалась Аллингем тяжкой обязанностью, и настоящим домом для нее всегда оставался Д’арси-хаус в родном графстве Эссекс, к которому она на всю жизнь сохранила самые нежные чувства, — супруги купили этот дом в 1934 году. Именно там она создала все двадцать пять «праворуких» романов, а во время войны, когда Филипп служил в армии, уехала туда — в самую уязвимую часть страны — и проявила редкостную стойкость и патриотизм, заботясь об эвакуированных из Лондона. Несмотря на жизнерадостную натуру и творческое признание, в жизни Аллингем были тяжелые периоды. В 1940 году у нее нашли заболевание щитовидной железы, к началу 1950-х ее уже несколько раз приходилось госпитализировать. Умерла она в 1966 году от рака и была похоронена на кладбище церкви Святого Николая близ ее дома в Эссексе. Филипп закончил за нее недописанный роман.
Марджери Аллингем справедливо считается одной из четырех «королев детектива» наряду с Агатой Кристи, Дороти Сэйерс и Найо Марш. Аллингем, вступившая в 1934 году в Детективный клуб, считала, что детективный роман — это ящик, в котором четыре стены: убийство, загадка, расследование и правдоподобное решение. Только под защитой этих стен она чувствовала себя уютно — жанр определял логику и рамки, в пределах которых ее фантазия вольна была добиваться достоверности. Ранние произведения Аллингем отличаются красочностью, более зрелые — глубиной психологизма. Именно внимание к личности, предвосхитившее рождение психологического детектива, стало самым важным ее вкладом в сокровищницу жанра. От книги к книге мастерство Аллингем полнее всего проявилось в раскрытии личности Альберта Кэмпиона — сыщика-аристократа, человека кристальной честности.
В своем творчестве Марджери Аллингем всегда шла в ногу со временем, изобретая, рискуя и совершенствуясь.
© Rights Limited, a Chorion company. All rights reserved
© А. Курышева, перевод на русский язык и вступление, 2011
МАРДЖЕРИ АЛЛИНГЕМ
Старик в окне
Только что назначенный суперинтендантом Станислав Оутс совсем не был пьян, просто, как и подобает человеку, празднующему важное продвижение по карьерной лестнице, он находился в отличном расположении духа, и мистер Кэмпион, который сидел напротив него за столиком в углу мясного ресторана, с интересом наблюдал перемену в своем обычно молчаливом друге.
— Я теперь в таких чинах, что могу мемуары писать, когда на пенсию выйду, — сказал вдруг бывший инспектор с неожиданной откровенностью. — У меня получилась бы первоклассная книжка, если бы кто-нибудь за мной записывал. Мы, профессионалы, с чем только не сталкиваемся, такие бывают интересные штуки — вам, любителям, и не снилось; да вы и не привыкли замечать мелочи. Вот сегодня попалось мне кое-что весьма любопытное. Большой бизнес — это поразительная вещь, Кэмпион. Какие возможности для преступника! Вы слышали когда-нибудь об акционерном праве?
Мистер Кэмпион ухмыльнулся.
— Сейчас все о нем услышат, — добродушно отозвался он, заметив, как громко зазвучал голос суперинтенданта. — Кажется, вы утверждали, что здесь по вечерам никого не бывает. — Он вытянул под столом длинные худые ноги и поправил очки в роговой оправе. — А по-моему, здесь кипит жизнь и… эээ… бурлят страсти.
К бывшему инспектору вернулась присущая ему осторожность, и он оглянулся вокруг. На его вытянутом лице появилось привычное меланхолическое выражение.
— Должно быть, это место вошло в моду, — сказал он удрученно. — Вечно так бывает. Пойдет слух, что «У того-то» — миленькое заведение, тихое и недорогое, а дальше что? Не успеешь оглянуться, как на него слетается стая пучеглазых голубков, цены подскакивают, а кормить начинают черт знает как. Вон тот тип едва ли захочет познакомить с семьей свою спутницу.
Мистер Кэмпион, как бы невзначай глянув через плечо, заметил мужчину с тяжелым подбородком и рано полысевшей куполообразной головой, а рядом — кудрявую брюнетку с ярко-алыми губами и в серой шляпке. Он поспешно отвернулся.
— Это Марч. — Настроение Оутса снова улучшилось. — Совладелец крупной фабрики сценического оборудования. Забавно, что мы на него наткнулись. То, что я хотел вам рассказать, как раз его касается. Они снова на мели оказались, понимаете ли.
Еще чуть-чуть — и его голос услышали бы во всех углах небольшого, увешанного литографиями зала, и мистер Кэмпион попытался это предотвратить.
— Вы всегда так кричите, когда выпьете? — деликатно осведомился он. — Не шумите, я знаю этого человека. Мы с ним в одном клубе.
— Неужели? Я слышал, что для клубов сейчас настали трудные времена. — Оутс понизил голос, но не смутился. — Но не знал, что они теперь принимают кого попало.
Мистера Кэмпиона, казалось, задело это замечание.
— Насколько я знаю, в клубе его ценят и уважают. И вообще, может быть, это его жена.
— Да что вы? — развеселился Оутс. — Эта малышка танцует в клубе «Фриволитэ», точнее, танцевала, пока их не закрыли на прошлой неделе. А кроме того, дружище, меньше чем через месяц у мистера Артура Марча свадьба с совсем другой женщиной. Хороший полицейский не упускает из виду ничего, даже светской хроники, именно поэтому я и сказал, что вы, любители, не уделяете внимания мелочам. Вы пропускаете все, что не относится к делу напрямую. Вот взять, к примеру, акционерное право…
Он внезапно замолк, в его печальных карих глазах вспыхнул интерес. От их столика был отлично виден вход, и Кэмпион, проследив за его взглядом, заметил девушку и молодого человека, вошедших в ресторан. Суперинтендант Станислав Оутс широко ухмыльнулся.
— Неплохо, — сказал он. — Это та самая девушка, с которой обручен Марч, — Дениз Уоррен. Тоже решила повеселиться со своим приятелем. Готов поспорить, они пришли, потому что слышали, что это тихое местечко. Марча они еще не заметили.
Мистер Кэмпион промолчал. Он смотрел на девушку. У нее была необычная внешность: рост выше среднего, очень светлые волосы, широко расставленные серо-голубые глаза и величественная осанка. Ее спутник — широкоплечий, крепкий молодой человек — выглядел старше всего на несколько лет. Его черты были не лишены привлекательности, а в облике чувствовалась уверенность, необычная для такого возраста. Они нашли свободный столик и сели на виду у Кэмпиона и его гостя. Оутс был в восторге.
— Они вот-вот увидят друг друга. — В его голосе слышалось ребяческое озорство. — Кто это с ней? Вы его знаете?
Мистер Кэмпион нахмурился:
