Множество неприятных предположений пронеслось в моем мозгу. Я вспомнил о тех, чей «инсмутский вид» выражен настолько сильно, что они якобы вынуждены скрываться в каких-то трущобах, в тайных убежищах близ береговой линии. Еще я подумал о неведомых пловцах, которых видел сегодня у Чертова рифа. Считая с этой огромной толпой, шевелящейся вдали, а также с теми, что гонялись за мной по улицам города, число преследователей показалось мне чрезмерно большим для такого малонаселенного города, как Инсмут. Откуда могла появиться столь плотная колонна, за которой я сейчас наблюдал? Исходила ли она из древних, незримых и перенаселенных трущоб, что кишели нигде не учтенной и невесть откуда взявшейся жизнью? Или в самом деле имелся некий невидимый корабль, доставивший легион неведомых чужеродцев на этот адский риф? Кто они? Почему они здесь? И если целая свора этих тварей рыщет на Ипсвичской дороге, не разрослись ли подобным же образом патрули и на других дорогах?
Я ступил на участок пути, поросший низким кустарником, сквозь который продирался с трудом и вскоре замедлил шаг, ибо окаянный рыбий дух опять быстро заполонил воздух. Ветер ли, внезапно сменив направление, подул на запад, или еще что, но только вонь прорвалась от моря и накрыла город. Кажется, это началось с той минуты, когда с южной стороны, где до того царило безмолвие, донесся жуткий гортанный клич. Появились и другие звуки, хлюпающие и топочущие, и все это вызывало образы самого отвратительного свойства, мешая отслеживать движение колонны, неприятно колышущейся на отдаленной Ипсвичской дороге.
А затем все — и зловоние и звуки — настолько возросло, что я остановился, дрожа от страха и благодаря судьбу за то, что меня в тот момент скрывал откос. Я вспомнил, что именно здесь дорога на Ровлей ближе всего подходит к старой железной дороге, перед тем как уйти на запад. Нечто двигалось и по этой дороге, и мне оставалось только лечь на землю и ждать, пока это нечто не пройдет мимо и не исчезнет в отдалении. Хвала небесам, эти создания не используют для выслеживания псов — хотя, вероятно, это невозможно из-за вездесущего местного запаха. Лежа на дне песчаной расселины, прикрытой кустарником, я чувствовал себя в относительной безопасности, хотя понимал, что преследователи должны пересечь пути почти возле меня, самое большее — в сотне ярдов. Я видел их, но они меня увидеть не могли, разве что по какой-нибудь злосчастной случайности.
Я страшился даже украдкой взглянуть в ту сторону. Прямо передо мной было освещенное луной место, где они должны были пройти, и меня посетила мысль, что эта местность будет непоправимо загажена уже самим их присутствием. Может статься, они будут ужаснее всех прочих инсмутских типов — чем-то таким, что лучше вообще не впускать в свое сознание и память.
Возросшее зловоние подавило меня, а шумы разрастались, становясь вавилонским смешением кваканья, лая и тявканья без малейшего намека на человеческую речь. Действительно ли это голоса моих преследователей? Может, они все же раздобыли собак? Но до сих пор я не видел в Инсмуте никаких домашних животных. Нет, это хлюпанье и топотанье явно принадлежало монстрам — и мне не следовало открывать глаза, пока все эти звуки не минуют меня, удаляясь на запад. Толпа подошла теперь очень близко — воздух осквернился их хриплым ворчанием, а почва сотрясалась от их чужеродно-ритмичных шагов. Дыхание мое почти пресеклось, и я направил все силы на то, чтобы держать веки опущенными. Я решительно не хотел видеть ничего из того, что проходило мимо, неважно — страшная ли это реальность или всего лишь кошмарная галлюцинация.
Последовавшие вскоре действия властей, вызванные моими неистовыми призывами, подтвердили, что все это чудовищная правда, разве только галлюцинацией был сам этот дряхлый призрачный город с его квазигипнотическими чарами. Сама атмосфера подобных мест обладает уникальными свойствами, а наследие безумной легенды способно потрясти воображение любого человека, оказавшегося среди этих мертвых, отвратительно зловонных улиц с беспорядочной грудой гниющих крыш и обвалившихся колоколен. Быть может, темный морок безумия проник в самое сердце и душу этого злосчастного Инсмута? Кто бы поверил в реальность историй, подобных тем, что рассказывал старый Зейдок Аллен? Правительственные агенты беднягу Зейдока нигде не нашли и не смогли выяснить, что с ним в конце концов сталось. Где вообще кончается безумие и начинается реальность? Неужели и мои последние, самые жуткие впечатления были всего лишь кошмарной иллюзией?
Но я попытаюсь рассказать, о чем думал той ночью под издевательски желтой луной, наблюдая волнующуюся и пританцовывающую процессию, что шествовала из города по дороге на Ровлей и отчетливо предстала моему взгляду, когда я лежал среди диких зарослей ежевики на заброшенной железнодорожной ветке. Своего намерения не открывать глаз я, конечно, не выполнил. Эта попытка была обречена на неудачу — ибо кто смог бы слепо уткнуться в землю, в то время как чуть не в сотне ярдов от него зловонно шлепал мимо легион квакающих, взлаивающих существ неведомого происхождения?
Я полагал, что готов к худшему, и эта готовность неудивительна, принимая во внимание то, что я видел до этого. Прежние мои преследователи были отвратительно ненормальны — так мог ли я особенно удивляться, встретившись лицом к лицу с еще более отвратительной ненормальностью, глядя на тварей, в которых вообще нет ни малейшей примеси нормального? Я не открывал глаз до тех пор, пока хриплые крики не стали громче, исходя из того места, что было прямо передо мной. В тот момент я понял, что большая их часть должна быть хорошо видна там, где шоссе пересекается с путями, — и я не мог больше сдержать любопытства, какое бы ужасное зрелище ни явилось под желтой луной моему взору.
Это было концом, концом всего, в чем убеждала меня прежде жизнь на поверхности этой земли, утратой душевного равновесия и веры в целостность природы и человеческого разума. Ничего подобного я не мог и вообразить, даже поверь я безумной сказке старого Зейдока в самом буквальном смысле. Ничто не сравнится с дьявольской реальностью, которую я видел — или верил, что вижу. Хочу предупредить: вряд ли в описании мне удастся передать весь ужас этого зрелища. Возможно ли, чтобы наша планета действительно расплодила подобных тварей; что человеческие глаза действительно, как объективную реальность, видели то, что человек до сих пор знал только по древним легендам и порождениям лихорадочных фантазий?
И однако я видел их несметный поток — хлюпающий, топочущий, квакающий, блеющий, — не по-человечески волнообразно двигавшийся сквозь призрачный лунный свет в гротесковой, зловещей сарабанде[88] фантастического кошмара. Иные были в высоких тиарах из того же безымянного белесовато-золотого металла… Иные весьма странно одеты… А один, который возглавлял процессию, был в отвратительно бугрящемся на нем черном пиджаке, полосатых брюках и человеческой фетровой шляпе, нахлобученной на нечто, заменявшее ему голову…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
