В-четвертых, на императора обрушивался целый вал прошений с просьбами о материальном вспомоществовании. Подчас Николай II шел даже на нарушение сложившейся юридической практики, вызволяя из долгов людей, лично ему известных и приятных, людей «своего круга». Бывший министр финансов С. Ю. Витте был вынужден выполнять прямые распоряжения Николая II о негласной выдаче огромных ссуд: «Во время моего последнего всеподданнейшего доклада государь мне приказал выдать из Государственного банка Скалону ссуду в 2 миллиона рублей, прибавив: «Я вас прошу об этом ничего не говорить председателю Совета»671. Этот Скалон был сослуживцем Николая II по лейб-гусарскому полку. Витте констатировал, что колоссальную ссуду выдали «в нарушение устава банка». Были выплаты и более скромные. Александр Михайлович приводил в пример банальную историю, когда любимый флигель-адъютант Николая II попал в критическую ситуацию, проигравшись в карты. Ему дали 24 часа, чтобы уплатить проигрыш. В результате император выручил офицера, оплатив 25 000 рублей карточного долга672.
В-пятых, расходы на благотворительность были выделены «особой строкой» у всех членов императорской фамилии, с самого детства. Александр Михайлович упоминал: «Еще в бытность наследником цесаревичем император Николай II получил от своей прабабушки наследство в 4 миллиона рублей. Государь решил отложить эти деньги в сторону и употребить доходы от этого капитала специально на нужды благотворительности. Однако весь этот капитал был израсходован через три года»673. В результате из 20 000 000 рублей «на личные нужды государю оставалось ежегодно около 200 тысяч рублей, после того как были выплачены ежегодные пенсии родственникам, содержание служащим, оплачены счета подрядчиков по многолетним ремонтам во дворцах, покрыт дефицит императорских театров и удовлетворены нужды благотворительности»674. Однако эти громадные расходы были необходимы. «Крайне скромный и простой в своей частной жизни, царь должен был в таких случаях подчиняться требованиям этикета. Правитель одной шестой части земного шара мог принимать своих гостей только в атмосфере расточительной пышности»675.
Следует отметить, что в императорской семье существовала прочная традиция благотворительных базаров, на которых собирались значительные суммы, шедшие целевым назначением на крупные благотворительные проекты. Например, в 1911, 1912, 1913 и 1914 гг. императрица Александра Федоровна организовала в Ялте четыре больших базара в пользу туберкулезных больных, которые принесли «массу денег»676.
Если говорить о семье Николая II, то у императора, его жены и детей практически не имелось ни возможности, ни необходимости расплачиваться наличными деньгами. Поэтому представление о ценности денег у них было достаточно абстрактное. Особенно это было характерно для Николая II. А. А. Вырубова, описывая «походы по магазинам» императорской четы, упоминала, что император, выбирая какую-либо вещь, «брал, что ему нравилось, не спрашивая о цене: о деньгах он понятия, конечно, никакого не имел, так как был сын и внук царя, и все уплачивалось за него Министерством двора»677. При посещении Федоровского собора члены императорской семьи по традиции опускали «денежку» к кружку. На эти пожертвования Николаю II «выдавались» раз в месяц четыре золотые десятки. Однако, как это часто бывает, деньги как-то заканчивались раньше срока, и тогда император был вынужден «перехватывать до получки» у своей жены, императрицы Александры Федоровны678.
Членам императорской фамилии, как и обычным людям, нравилось «заниматься шопингом». Следует заметить, что именно этим, казалось бы, недавно вошедшим в массовый обиход термином они обозначали свои походы по магазинам. В январе 1875 г., находясь в Париже, великий князь Сергей Александрович записал в дневнике: «…потом пойти shopping, что меня очень прельщает»679. Но shopping члены императорской семьи позволяли себе, как правило, только за границей. Сестра Николая II Ольга Александровна вспоминала, как она со своей няней ходила по магазинам в Копенгагене: «Оставив экипаж где-нибудь в предместье, бродили пешком; заходили в какую-нибудь лавку. Никогда не забуду того волнения, которое я испытывала, когда впервые в жизни могла гулять по улице, разглядывая витрины магазинов, зная при этом, что могу войти в любой и купить всё, что мне заблагорассудится. Это было больше чем удовольствие!»680
Мемуаристы рассказывали, как в первые годы супружеской жизни Николай II и Александра Федоровна в Германии или Дании с удовольствием посещали магазины, накупая всякой всячины. Но инкогнито удавалось сохранить не всегда. Когда за спиной коронованной четы вырастала любопытствующая толпа, вся прелесть хождения по магазинам пропадала.
Эти походы по магазинам высоко ценились царственными покупателями, поскольку позволяли приобрести не то, что положено, исходя из сложившихся прецедентов, а то, что хотелось. Так, А. А. Вырубова описывала эпизод, когда Николай II пожаловался ей, что страстно желает получить цветные носки к своему теннисному костюму. Когда изумленная собеседница спросила, в чем, собственно, проблема, император ответил, что как только он подумает, сколько людей будет вовлечено в совершение этой пустяковой покупки, сколько будет недоуменно поднятых бровей и пожиманий плечами, то у него моментально пропадает всякое желание отдать соответствующее распоряжение. По его словам, требовалось как минимум десять человек, чтобы у него появились новые теннисные носки. Когда Вырубова на следующий день подарила ему вожделенные цветные носки, которые она купила в ближайшем магазине, царь был просто счастлив.
Последний раз императрица Александра Федоровна ходила по магазинам у себя на родине в Дармштадте в 1910 г. А. А. Вырубова упоминала: «Императрица ездила с дочерьми в Наугейм, любовалась магазинами и иногда заходила в них что-нибудь купить»681.
Какова же была личная сумма ежегодных расходов императора Николая II? Сколько денег он тратил на приобретение одежды, обуви и других личных предметов?
Средства на это шли из так называемых комнатных денег. Начальник канцелярии Министерства императорского двора А. А. Мосолов упоминал, что ежегодная комнатная, или гардеробная, сумма при Николае II составляла порядка 40 000 рублей. Он писал, что «раньше этими деньгами распоряжались камердинеры императора. Граф Воронцов-Дашков, заметив, что при этих выдачах допускаются неумелость, а кроме того, по введении «охраны государя» доступ посетителям во дворец стал недоступен», эти деньги перешли в ведение чиновников канцелярии Министерства двора682. Поэтому А. А. Мосолов, возглавлявший эту канцелярию, был в курсе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
