— А вот я ни перед кем не в долгу и ни к кому не примыкал. Быть вместе с ними меня побуждает только одна причина.
— Понимаю. Клепсидра, источник или... короче, что бы оно ни было.
Он кивнул.
— Выходит, я здесь случайно, а ты потому, что преследуешь свои цели. Но может быть, за этим стоит что-то еще?
— Мы уже обсуждали с тобой этот вопрос.
— Все меняется...
— За пару дней?
— Пара дней! Поверь мне, все может измениться и за мгновение. Вот я, например: чем больше узнаю о целях и задачах Сопротивления, тем яснее вижу, что тут есть за что бороться.
— Спорить не стану, может, оно и так. Но я не из тех, кто склонен за что бы то ни было бороться.
— Вот в это, ты уж не обессудь, мне верится с трудом.
Некоторое время они продолжали путь в молчании.
— У тебя когда-нибудь была семья? — наконец прервала его Серра.
Последовала пауза, столь долгая, что она уже перестала ждать ответа. Но вдруг Кэлдасон решился:
— Все мои близкие погибли, когда нас сгоняли с нашей земли.
— Я знаю, но это было так давно. Неужели за все прошедшие годы ты снова не обзавелся семьей?
— Нет. А у тебя была семья?
— Да. — Теперь умолкла она, и тоже надолго. — Да, была, но, честно говоря, мне не хочется об этом вспоминать.
— А зачем тогда было затрагивать эту тему?
— Почему-то решила, что могу об этом говорить.
Кэлдасон не совсем понял последнюю фразу, а потому предпочел воздержаться от комментариев.
Минуту спустя она снова спросила:
— Рит, что самое худшее в такой долгой жизни? — Он хмыкнул.
— Ну, Серра, у тебя сегодня вопрос на вопросе!
— Я стараюсь понимать людей, с которыми сталкивает меня жизнь. Возможно, это из-за того, что мне приходилось ими командовать, хотя командиром, наверное, я была не самым лучшим. И все-таки, что самое худшее?
— Ты правда хочешь услышать мой ответ?
— Правда.
— Воспоминания. Их бремя. Если тебе ясен смысл моих слов.
— Думаю, да. Хотя не уверена, что сделать это бремя нестерпимо тяжким может лишь долгая жизнь.
Настроение ее было странным, казалось, она колебалась между возбуждением и меланхолией, однако Кэлдасон списал это на неприязнь к замкнутому пространству и не стал допытываться, что на самом деле творилось в душе женщины.
Прошло еще четыре или пять минут, прежде чем они услышали странный звук. Слова «сдавленный хриплый вой» могли дать о нем лишь весьма приблизительное представление. Прокатившееся по туннелям эхо сделало его еще более устрашающим. Звук поразил их настолько, что они остановились и прислушались. Спустя несколько мгновений тот же жуткий вой раздался ближе.
— Что это такое? — спросила Серра.
— Точно не скажу... но, похоже, мы такой вой уже слышали, не припомню только когда. И во всяком случае, к пожару он точно не имеет ни малейшего отношения.
— Мне тоже так кажется.
Судя по всему, их обоих посетили схожие догадки, озвучивать которые ни он, ни она не торопились.
Звук повторился. На сей раз он был столь протяжным и громким, что по коже пробежали мурашки.
— Рит, это ведь призрак-ищейка, да?
— Не исключено. Ты когда-нибудь сталкивалась с ним?
— Слышала однажды, как воет, и мне хватило. Говорят, будто они выпивают из людей жизнь.
— Это правда. Я видел собственными глазами.
— Они безжалостны, Рит. Неутомимы, неумолимы — и от них не скроешься. Если за нами послали такого...
— Знаю.
— Что же нам делать?
— Для начала сохранять выдержку и не паниковать. В конце концов, возможно, слухи о страшных ищейках несколько преувеличены.
— Разумеется, эти чудовища еще ужаснее, чем о них говорят. Боги, это ведь они заставили того барса выглядеть как...
Неожиданно она осеклась, уставившись на что-то за его плечом. Квалочианец обернулся посмотреть, что привлекло ее внимание.
Из перпендикулярного туннеля, как раз из-за поворота, появились словно ласкающие угол тонкие белые щупальца. Они вытянули за собой нечто, отдаленно напоминавшее с виду облако, но беспрестанно менявшее форму и по консистенции скорее приближавшееся к жидкости, чем к туману. Внутри этого бесформенного сгустка имелась темная пульсирующая сердцевина, окруженная, словно нимбом, тусклым свечением.
От верхушки бесформенного мешка отходил толстый стебель, на конце которого имелся нарост с парой затянутых пленкой глаз, похожих на жабьи. Стебель двигался из стороны в сторону: ищейка выискивала добычу.
Некоторые люди именовали ищеек мыслящими жабами, Кэлдасон слышал, что иногда их мерцающую, текучую субстанцию называли «тяжелым светом». Ни то ни другое не давало полного представления об этом явлении.
— Бежим!
Кэлдасон схватил Серру за руку, и они припустили еще быстрее, чем от барса, но, когда оглянулись, оказалось, что расстояние между ними и преследователем не уменьшилось, а даже несколько сократилось. Их уши вновь заполнил отвратительный крик.
Вскоре впереди показался узкий туннель, тот самый, преодолеть который можно было только ползком.
— Должна сказать тебе, Рит, — пробормотала Серра, со страхом глядя на тесный лаз, — сама мысль о том, чтобы лезть в эту дырку, когда за тобой гонится ищейка...
— Ты же знаешь, этот фантом-сыщик последует за нами куда угодно.
— Если уж нас так и так перехватят, то пусть, по крайней мере, не там!
— Не исключено, что есть другой путь, возможно ничем не лучше, чем этот лаз, но...
— Ты о чем?
— Положись на меня, — заявил он и увлек ее за собой к боковому туннелю — до этого они еще им не пользовались.
Куда ты меня тащишь? Зачем?
— У меня появилась идея.
— Да ну? А поделиться не хочешь?
— Тебе она не понравится.
— Ты берешься судить о том...
— Минуту! Мне нужно кое-что проверить. Он отодвинул Серру в сторону и, достав план, принялся внимательно его изучать.
— Ага, сюда.
Они углубились в лабиринт туннелей. Сзади, хотя и на расстоянии, по-прежнему доносилось омерзительно-сиплое завывание магической ищейки.
— Ты сам-то хоть знаешь, куда мы несемся и зачем? — спросила Серра, с трудом переводя дыхание.
— Положись на меня. — Он снова сверился с планом. — Если схема верна, это должно быть...
— Рит, — прошептала она.
— Что?
— Позади... нас.
Он медленно обернулся.
Сыщик приближался. Пузыреобразное тело плыло под потолком туннеля, длинные ленты-руки прощупывали стены, черные глаза были сфокусированы на беглецах.
— Сюда! — крикнул Кэлдасон.
Они побежали, разбрызгивая грязную воду. Фантом тоже увеличил скорость: тело его приобрело вытянутую форму, щупальца тянулись сзади, как хвост кометы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
