Халан перехватил сломанную руку и тут же отпустил её — кровь выступила на повязках. — Орина, уходи сейчас же!
Полузнорка шагнула назад, глядя на сармата по все глаза. Её рот странно кривился.
— Кто позволил тебе родиться? Кто нарушил закон?! — Гедимин высвободил левую руку и оттолкнулся от земли, не обращая внимания на вспыхнувшую боль в правом боку. — Это будет исправлено, сулис, и очень ско…
— Нет! — сталь тихо зашелестела, покидая ножны, и сармат вздрогнул от изумления, почувствовав холодное лезвие у своего горла. Халан стоял над ним, приставив меч к его шее и заслонив собой сулиску.
— Гедимин, не двигайся. Я не хочу тебя ранить, — ровным голосом сказал знорк, слегка надавив лезвием на кожу.
В полной тишине громко всхлипнула Орина. Кровь текла по руке сармата — швы не выдержали, разошлись. Очень медленно Гедимин опустил голову и прикрыл глаза.
— Жаль, что до этого дошло, — так же спокойно сказал Халан, отводя клинок в сторону. — Надеюсь, мне не доведётся пролить твою кровь. Я уважаю тебя, и твой народ, и его законы — но здесь они не будут исполнены. Если ты не лишён благодарности, ты не навредишь той, кто лечил твои раны и оберегал твой покой.
Стало тихо. Убрав оружие в ножны, знорк встревоженно посмотрел на сармата.
— Как давно я здесь? — глухо спросил тот.
— Третий день, Гедимин, — сармату почудился облегчённый вздох. — Третий день мы ищем твоих сородичей, но они не отзываются. Мы оставили послание на развалинах завода и на восточном берегу, но…
Халан покачал головой.
— Передатчик… — Древний шевельнул здоровой рукой. На запястье, поверх крышки дозиметра, смыкалось полукольцо пластин, отделённых от брони правой руки, и одна из них — крышка над экраном передатчика — была слегка сдвинута… и едва ли прибор сам переполз на другую руку.
— Гедимин, у тебя раны вскрылись, — знорк обошёл тело, зашёл со спины и дотронулся холодными пальцами до плеча, потом провёл чуть повыше виска. Вспышки боли и жара, пульсирующие в правом боку, слегка ослабли.
— Мы пытались отправить послание, — продолжал Халан, поправляя съехавшие повязки. — Сообщили на «Идис», что ты ранен и ждёшь помощи. Это было вчера, но никто до сих пор не отозвался. Возможно, мы сделали что-то неправильно…
— Кто отправлял? — сармат неохотно поднял взгляд. Серый силуэт так и маячил в дверях.
— Гедимин… — знорк насторожился, проследив направление его взгляда. — Ты прав, Орина разобралась в твоих приборах.
— Я лежал так же, когда работал передатчик? — Древний бесстрастно смотрел на сулиску. Она сделала шаг вперёд.
— Да, — тихо отозвалась полузнорка. — Точно так же. Я высвободила твою руку из-под тела, совсем немного. Все усы выдвинулись, были вспышки, и передатчик сказал, что его работа сделана. Что-то не так?
— Передающие антенны сейчас направлены на север, — сармат сжал пальцы в кулак, и «усы» передатчика выдвинулись с тихим щелчком. — Станция за моей спиной. Чтобы сигнал дошёл до неё, он должен отразиться от промежуточного передатчика. До Применения таких передатчиков было много. Сейчас их нет.
Сулиска стояла теперь в двух шагах от сармата, завороженно глядя на него. Капюшон она так и не надела.
— Подойди. Я сейчас беспомощен, тебе нечего опасаться, — глаза Древнего слегка сузились. — Есть способ послать сигнал на «Идис». Помоги мне лечь на спину. Так броня не будет блокировать излучение.
— На спину? — сулиска с тревогой смотрела на израненный бок. — Как бы тебе не навредить… Не двигайся, сейчас мы поможем.
Его переворачивали медленно, осторожно, как будто он мог рассыпаться на части, долго возились со сломанными конечностями и потолочными балками, к которым они были подвешены, что-то подсовывали под голову. Четверо крепких знорков— и им, как показалось сармату, было непросто управиться с ним и его бронёй.
— Вот так, — Орина присела рядом, жестом выпроваживая знорков за дверь, и настороженно взглянула на Древнего. — Не больно тебе так лежать?
— Несущественно, — Гедимин поднял здоровую руку и положил на грудь, стараясь, чтобы локоть не прижимался к броне. «Усы» передатчика полностью выдвинулись, пластина с экрана сползла.
— Теперь помех нет, — сказал Древний. — Ты понимаешь все символы на экране?
— Да, — полузнорка склонилась над прибором, затаив дыхание.
— Хорошо. Сообщение такое: «Гедимин Кет — Хиу: Жив. Ранен. Нужен транспорт.»
Сулиска, придерживая ладонь сармата свободной рукой, медленно набрала строку. Дышала она через раз, и Древний сквозь броню чувствовал, как она дрожит.
— Теперь цветовые сигналы. Зелёный, чёрный и ещё раз зелёный. Кнопка со Звездой Урана. Значок «Фау». Хорошо. Теперь — отправка.
Ветвистые «усы» сверкнули красным — ярче, чем ожидала Орина. Она вздрогнула, едва не уронив руку сармата.
— Хорошо, знорка, — Древний высвободил ладонь и опустил на землю. — Ты лечила меня?
— Да. Я не хотела обидеть тебя, Гедимин. Только помочь, — сулиска смотрела в землю. — Ты защитил всю Реку от светящейся смерти. Помогать тебе — честь для всех нас. Если хочешь, я уйду сейчас, не буду злить тебя своим видом. Я знаю, что ты думаешь о таких, как я…
Древний тяжело вздохнул.
— Никто не обвинит Гедимина Кета в неблагодарности, — негромко сказал он. — Ты помогла мне. Чего ты хочешь взамен?
Орина вздрогнула.
— Взамен? Я… — она поднесла руку ко рту. — Подстанция, которую ты построил для людей… Я хочу работать на ней!
Сармат мигнул.
— Тебя обучили? — почти без удивления спросил он. Сулиска закивала.
— Это подстанции знорков. Если знорки согласны, мне всё равно, — равнодушно ответил сармат, глядя в светло-оранжевые глаза. «Кэрс Рахэйна. Что же, вполне ожидаемо,» — мысли Древнего текли по спокойному руслу. «Знает ли Гвеннон? Должен догадываться. Странно, что молчит. Значит, Кэрса сделали до последней войны, до закона… Я думал, их всех уничтожили.»
Орина часто замигала и шмыгнула носом. Халан неподвижно стоял поодаль, и его ладонь лежала на рукояти меча. Древний досадливо сощурился и снова посмотрел на сулиску.
— Я хочу дотронуться до тебя. Прикоснуться лбом к твоему лбу, по вашему обычаю, — хрипло сказала полузнорка. — Теперь ты в сознании, и я не буду тебя трогать. Не хочу, чтобы ты содрогался от омерзения. И всё-таки, если ты позволишь…
— Как хочешь, — Древний хотел пожать плечами, но сломанные кости снова напомнили о себе. — Знорки всё время трогают меня. Не знаю, что это за традиция…
Орина склонилась над ним. Её кожа была теплее, чем у знорка. Белая и гладкая, как у новосозданного клона, только что вышедшего из автоклава.
— На какой подстанции ты работаешь? — спросил Древний и встретил испуганный взгляд. — Я могу сказать своим, что сам буду её проверять. Закон невозможно отменить, знорка, но можно обойти…
Сулиска опустила голову.
— Понимаю, — с трудом кивнул сармат. — Твоя