— Если бы женщины города узнали о том, что случилось, это могло бы спасти вторую половину флота, — тихо вступил в разговор король по имени Баласи. Он не был храбрым, поэтому все удивились, услышав его предложение. — Говорят, — продолжал он, — движение женщин против войны очень сильно, но император надеялся, что быстрая и легкая победа над Терой навсегда заставит их замолчать. Кто знает, брат Ашерон, что они сделают, когда станет известно об этой катастрофе.
Остальные короли кивнули в знак согласия.
— Я готов защищать уцелевших людей с флота, — сказал Ашерон. — А вам хватит смелости поддержать меня в этом деле? Или я в одиночестве?
— Мы поддержим тебя, — ответил Баласи, а остальные короли пробормотали: «Да».
— А твой сын Аркас ничем не может нам помочь? — спросил Ашерона король Пелиас.
— Я не буду ни о чем его просить, — ответил Ашерон. — Вы все знаете, что я отрекся от него. У меня нет сына. Кроме того, я знаю из надежного источника, что он служит шпионом у Ионы, ближайшего советника императора. Если представится удобный случай, Аркас предаст нас всех снова, как предал раньше. Где мой секретарь?
Слуга, все это время стоявший рядом в ожидании приказа, помчался за секретарем Ашерона. Когда тот пришел, Ашерон продиктовал ему суровое письмо для Гая Просперо, в котором сообщил императору о бедствии, обрушившемся на хетарский флот. Ашерон недвусмысленно объявил императору, что не отдаст приказ командам остальных кораблей идти на смерть, потому что Тера явно защищена сильной магией, и все короли Прибрежной провинции согласны с ним. Поэтому, если Гай Просперо хочет завоевать Теру, он должен найти для этого другой способ. Когда письмо было закончено, все короли Прибрежной провинции его подписали и отправили в город по почте фей.
Прочитав послание Ашерона, Гай Просперо обезумел от гнева, отшвырнул от себя лист пергамента и закричал:
— Он смеет говорить, что он и его собратья-короли не будут выполнять мой приказ?! Это измена! Может быть, мне пора как следует пнуть его по благородной заднице — сбросить с трона и заменить Аркасом?! В конце концов, я же обещал этому проныре Аркасу, что он когда-нибудь станет моим наместником в своей родной провинции. Его я хотя бы смогу контролировать.
— Мой добрый господин, — вполголоса заговорил Иона, — я знаю, как вы опечалены предательством вашего наместника, но Аркаса вы не зря очень часто называли дураком, он действительно глуп. Если вы пошлете его в Прибрежную провинцию, короли не подчинятся ему. Я абсолютно уверен, что Ашерон сам перережет горло своему сыну. Кроме того, я с сожалением должен сообщить вам, что известие о катастрофе уже распространяется по городу. Нам придется сделать все возможное, чтобы заставить молчать госпожу Джиллиан и ее женщин. Потери Хетара ужасны! Это не семь телег с трупами на улицах города. По гибло больше восьми тысяч человек, большинство из них солдаты и Доблестные Рыцари — цвет наших войск. Мы потеряли половину наших лучших защитников.
— Это снова дело рук проклятой феи! — рявкнул император. — Если бы я знал, сколько бед мне принесет изящная девушка, которую я когда-то продал, я бы насладился ее телом, а потом приказал задушить.
— К сожалению, мой господин, думать о прошлом бессмысленно, — сухо сказал Иона.
Гай Просперо вонзил острый взгляд в своего ближайшего советника, но на лице Ионы было обычное бесстрастное выражение, служившее ему маской. «Занимается ли Вилия любовью с новым мужем?» — подумал император. Он почему-то не представлял Иону в состоянии вожделения.
Раздался тихий стук в дверь, и в комнату вошел Лионель, секретарь Ионы.
— Простите меня, мой государь и мой господин, что я прерываю ваш разговор, но только что прибыло срочное сообщение от сквайра Дараха из Центроземья.
— Что он сообщает? — спросил Гай Просперо.
Лионель движением руки подозвал человека, чей силуэт просматривался в дверном проеме, и тот вошел в комнату.
— Мой господин, вот гонец, — сказал Лионель.
— Ну что, какие новости?! — нетерпеливо крикнул Гай Просперо.
— Мой господин сквайр Дарах прислал меня сообщить вам, что какие-то существа — как он думает, вольфины — в огромном количестве выходят из леса и опустошают наши земли. Они поджигают поля, убивают скот, уносят женщин и детей. Сквайр Дарах просит вашей помощи, государь. Мы делаем все, что можем, чтобы остановить их, но у нас мало солдат, и большинство из них старики. Они не могут бороться с этими существами. Гай Просперо удивился.
— Я думал, что вольфины — это сказка, придуманная, чтобы пугать непослушных детей, — сказал он Ионе.
— Все легенды основаны на фактах, — ответил советник, а сам подумал, что это плохая новость. До этого известия он надеялся, что катастрофа в Прибрежной провинции поможет ему сбросить с трона Гая Просперо.
— Я не могу помочь твоему господину, — сказал наконец Гай Просперо. — Все наши солдаты сейчас в Прибрежной провинции, там началось наше вторжение в Теру. В городе осталось менее тысячи Доблестных Рыцарей, и это в основном пожилые люди. К тому же они нужны нам для обороны, если вольфины вздумают прийти сюда.
На лице гонца отразились возмущение и глубокое горе. Иона быстро вступил в разговор.
— Император хочет сказать, что мы должны готовить город к возможной атаке вольфинов, но можем выделить вам сто Доблестных Рыцарей, чтобы они помогли и вам строить укрепления и обучили ваших малочисленных солдат. Разве я не прав, мой государь? — спросил Иона и выразительно взглянул на императора.
К чести Гая Просперо, он сразу понял своего ближайшего советника.
— Да! Да! — ответил он. — Конечно, я посылаю вам маленький отряд на помощь!
Гонец сквайра опустился на колени, горячо поцеловал императору руку:
— Спасибо, государь! Спасибо!
— Лионель! Передай кому следует необходимые распоряжения! — скомандовал Иона.
— Да, мой господин, — ответил Лионель и вывел гонца из комнаты.
— А теперь, — сказал Гай Просперо, — надо выяснить, что это за новая напасть и почему лесные лорды не предупредили нас о ней. Мы должны быстро отозвать наши войска с побережья. И пошли кого-нибудь к лесному лорду Энде за разъяснениями.
— Сейчас же все исполню, мой господин, — сказал Иона, поклонился императору и быстро вышел из комнаты.
Ему нужно предупредить Вилию об этой новой внезапно возникшей опасности. Вдвоем они решат, как использовать эту беду себе на пользу. Время Гая Просперо быстро приближается к концу.
На лице Ионы появилась улыбка — редкое для него явление. Он почти чувствовал на губах вкус власти, которая скоро будет принадлежать ему.
