Мало присвоить добро, ещё надо - чтоб у тебя его в свою очередь не украли.
Я даже не заскочив домой и не перекусив, тут же с ходу подключился к процессу - приказав поднять по тревоге все незадействованных в наряде агентов и выставить оцепление вокруг разгружаемого добра. Смотрю – двое бородатых какой-то деревянный ящик тащат:
- Стой, куда, - ноль внимания, - стой, сказал – пристрелю нах!
Только после выстрела в воздух остановились. Подбегаю, смотрю – в ящике листовая латунь:
- Вы чё творите, утырки?
- Те чё? – угрюмо спрашивает один, - жалко?
- Да, жалко!
Его со мной в кабинете начальника губернской железной дороги и, рядом не стояло.
- А зачем тогда царя свергали?
Действительно, зачем?
- А это, бычьё полорогое - не ваше собачье дело. Знай себе – удобряй навозом свой клин, а в политику не лезь!
С подошедшим Чеботарёвым обшмонали неподалёку стоящие две телеги… Мужики, хоть и деревенские - но в ништяках шаряют! Не абы чё ржавое, а прутковая и инструментальная сталь, сами – уже готовые инструменты, подшипники и всё такое прочее.
Построив, накидываюсь на своих:
- А вы куда смотрите, утырки слепошарые?
Однако, по постным мордам вижу – у самих «рыло в пушку»…
Понимая, что оцепление не поможет – сами свои же по ночам тащить-растаскивать будут, сутки на ногах провёл - но всё ценное складировал в пустующие пакгаузы, запер их на замки и опечатал.
Однако, хабар всё прибывал и прибывал! И подчас в нём находились уж совсем неожиданные вещи. Понимая, что везде успеть не могу, я обратился к отряду ОВО:
- Товарищи агенты ОВО и младшие командиры! Даю вам своё твёрдое слово, что по окончанию «операции» каждый сможет взять себе любые вещи - которые сможет увести на телеге.
Дело сразу наладилось и, я смог хоть немного расслабиться и отойти хлебнуть чайку…
***
Наконец, поток хабара стал иссякать – значит, полдела уже сделано. Осталось совсем ничего – весь этот металлолом «прихватизировать».
Ожидаемо посодействовал в этом начальник полустанка, который продолжал ныть:
- Ну, прямо – форменное безобразие! Если так дальше пойдёт – завалят всё и не пройдёшь.
От всей души почувствовав, посоветовал ему почаще слать начальству телеграммы с запросами и, сам не забывал это делать - будируя своё, вохровское…
Вскоре, мы так их достали, что из губернского управления НКПС пришла раздражённая ответная телеграмма-молния: «Девай куда хочешь зпт идиот тчк нас больше не тревожь всякой ерундой тчк». В мой адрес тоже выразились вполне определённо: свои проблемы, мол, решай сам – для того тебе и «наган» даден!
- Нет, Вы видали?! – начальник полустанка стоял с телеграммой в руке и растерянно хлопал белёсыми старческими ресницами, - «девай куда хочешь», «идиот», «ерундой»… Двадцать с лишним лет прослужил…
- Действительно – безобразие, – поддакиваю и показываю ответ своего начальства, – «решай сам…». Легко им там из губернии командовать!
- «Девай куда хочешь…». И куда я это всё дену?
- Да, пускай валяется! – легкомысленно отмахиваюсь, - ведь валялось же раньше, с сей поры будет валяться раз в …дцать больше - всего то и делов.
Возмущается, раздражённо отвязываясь уже на мне:
- Как это «пусть валяется»?! Вы не понимаете, что без свободного тупика - вся наша ветка вскоре станет! Да, меня ж за это…
Он готов был расплакаться.
- Да, дилемма… Конечно, расстрел по новому Кодексу отменён, но «червонец» на делянке в тайге за саботаж огрести запросто можете, - соглашаясь пугаю, - откинетесь по звонку, а в вашем маленьком, уютном – но казённом домике с садиком и огородиком, уж кто-то другой…
- Спасибо, успокоили!
Что-то он совсем пал духом. С чего бы вдруг? Тогда, участливо советую:
- А Вы всё это продайте, а деньги отошлите в ведомство.
Насколько я его изучил, этот человек был скрупулёзно честен, оттого видать и просидел всю жизнь на этом месте.
- Как это «продать»?! – аж подскочил, - «казённое» имущество же!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Конечно, если подходить формально – то, это госимущество, - с готовностью соглашаюсь, - но ведь, если подходить по-революционному творчески - Вы получили официальный приказ, где русским языком по белому (хотя и с грамматическими ошибками) написано: «Девай куда хочешь». Значит, Вы в праве продать металлолом первому желающему - не забудьте только эту телеграмму в дело подшить… Так, на всякий случай.
Смотрит на меня, как на дурака:
- Да, кто ж его купит?
- Ну, предположим…, - смотрю на небо, - Ульяновский волостной Совет!
- Извините, пожалуйста – но, на кой чёрт ему всё это «добро»?
- Ну… Слышал я, Фрол Изотович хочет железную дорогу до самого города проложить. А здесь рельс понавезли… На «Транссиб» хватит!
Тот, только пальцем у виска не вертит, по причине хорошего воспитания и врождённого чувства такта:
- Так ведь эти рельсы списанные! Их нельзя укладывать в полотно – паровоза не выдержат, катастрофа будет.
- Устраняем первопричину: не будет паровоза - не будет катастрофы… Так что передать «мой король»? Председателю Волисполкома, то бишь?
Махает рукой, типа – будь что будет:
- Ну, как вам с Фролом Изотовичем будет угодно.
Товарищ Анисимов долго не кочевряжился и, вскоре после небольшого нашего с ним препирательства по второстепенным вопросам и малозначащим деталям, Ульяновский волостной Совет рабочих и крестьянских депутатов - как хозяйствующий объект, оформил сделку о купле у НКПС «по остаточной цене», чуть более тридцати вагонов металлолома. Всего это «счастье» обошлось волостной казне в сумму около ста рублей червонцами - кои я с большим удовольствием безвозмездно внёс за неё.
По соотношению «цена-стоимость», это просто «сделка века» - которую стоило бы внести в Книгу рекордов Гиннесса.
Если б она уже существовала, конечно!
***
Затем, когда земля хорошо подмёрзла, а сильных холодов и снегопадов ещё не было, чуть менее чем за месяц, методом «народной стройки» - прямо по грунту (слава Богу местность была ровной и без естественных или искусственных препятствий) была проложена одноколейная ж/д ветка направлением «полустанок-концлагерь-чугунолитейный завод». Чтоб население и, так - сильно пострадавшее во время последних субботников по «благоустройству», меньше бурчало - разработал график по которому каждый житель был обязан бесплатно отработать на стройке два дня в неделю.
Волнения средь народа, конечно были – куда без них!
Но я их нейтрализовал, не допустив возможно ещё одного ульяновского восстания - магарычом после каждого трудового дня, для чего конфисковал конфискованный товарище Кацем и его орлами самогон местных производителей и, подарками передовикам производства - на которые пошли некоторые вещи-безделицы, обнаруженные среди металлолома.
Конечно, железнодорожный путь не был полноценным: не хватало в частности шпал и костылей - поэтому их экономили как только могли и заменяли всем, что под руку попадётся.
Но своему транспортному назначению он вполне соответствовал!
Всё бывшее «казённое» имущество было вывезено с полустанка к вящей радости начальника, дочиста освободив всё железнодорожные тупики. Конечно, никаких «паровозов» - вагоны катили с помощью впряжённых в них лошадей, по принципу «тише едешь – меньше устанешь». Даже тот – «американский» паровоз, смогли таким макаром переместить в бывший «исправительно-трудовой стан» - благо без угля, воды и кое-каких скоммунизденных ранее деталей - он стал не в пример легче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Для чего спрашиваете?
Да есть кое-какие задумки…
Короче, до рождественских холодов почти управились. Конечно, кое-что по мелочи осталось ещё на полустанке – из вновь подвезённого. Советская бюрократическая машина обладает большой инертностью, поэтому составы со всяким металлическим барахлом или даже – с откровенным мусором, шли ещё долго – аж до следующей весны.
