еще довольно заметное. Подняв глаза, девушка с удовлетворением отметила, что и цвет лица Ренца стал гораздо лучше.
— Как теперь? — с улыбкой поинтересовалась она.
— Благодаря тебе — гораздо лучше! — просиял улыбкой в ответ Ренц.
Однако вставал он все равно медленно и осторожно, так что Инса поняла, что всё далеко не так замечательно, как парень пытается показать.
— Тебе бы всё равно следовало показаться целителю, — заметила она.
— Не спорю, — согласно кивнул Ренц. — Тем более, что хотя физически я действительно чувствую себя лучше, магическое истощение никуда не делось.
— Сильное? — встревожилась Инса.
— Вероятно да, потому что сделать даже крошечный воздушный вихрь мне не удалось.
— Кстати, твой отец жив, хотя у него тоже сильное магическое истощение, — вставил ан Нулио.
— Ой, да! — спохватилась Инса. — Я же тебе ничего не рассказала! Я успела поставить твоему отцу «шлем ужаса», и когда сработало заклинание, он выжил, но про других ничего не могу сказать, я сразу пошла к тебе. И еще я позвонила Белу, и он сказал, что Икен без сознания, вроде бы снова неконтролируемый транс, так что мне нужно к нему.
— Иди, конечно, — согласился Ρенц.
— А давай, ты пойдешь со мной, — предложила Инса. — Тебе ведь всё равно нужно к целителю, а все целители сейчас явно на стадионе, да и Икен, скорее всего, тоже еще до сих пор там. Ну, либо в лазарете. В общем, он там же, где и целители.
— Хорошая идея, молодые люди, — поддержал Инсу ан Нулио. — Вы идите, а я провожу вас до выхода, созвонюсь с коллегами и останусь здесь охранять место происшествия. То, что заклинание сработало, к сожалению, не означает, что оно стало полностью безопасным. Темная магия есть темная магия.
И они пошли. Как только вышли из катакомб, Инса снова позвонила Белу и узнала, что Икен пришел в себя, но пока очень слаб, так что они ждут осмотра целителя на стадионе, поскольку пострадавших очень много, и ректор объявил, что сначала всех осмотрят прямо там, а уже потом отправят в лазарет или даже в какую-нибудь Циннаверрскую больницу тех, кому это действительно необходимо.
Ренц старался выглядеть бодрым, но шел довольно медленно, и Инса его не торопила, не желая подчеркивать, что заметила его слабость. По дороге она рассказала все подробности и, описывая смерть ана Меренья, всё-таки расплакалась.
— Я понимаю, — сквозь всхлипы пыталась она объяснить Ренцу, — что он был темным магом, что хотел убить пятерых человек, и очень многих — магически искалечить, и тебя тоже. Но в то же время я помню, каким он был на занятиях, как терпеливо он всё нам объяснял, как помогал, когда у нас что-то не получалось. И у меня просто в голове не укладывается, что это мог быть один и тот җе человек. Это в каком-то смысле даже хуже, чем было с отцом. Ведь папа и правда не знал, что проводимый им ритуал опасен. А ан Меренья — он был как будто одновременно двумя разными людьми: обычным преподавателем, даже милым, и жестоким чудовищем, решившим обречь на страдания множество людей ради мести, которую Ани, из-за которой это всё вроде бы затевалось, я уверена, не одобрила бы.
— Вот поэтому темная магия и запрещена, — заметил на это Ренц. — Она меняет людей, превращая их в Тьма знает что.
Когда они разыскали семью Инсы, целители еще не успели осмотреть Икена, так что они ждали все вместе.
В итоге незнакомая пожилая ана-целительница, видимо, родственница кого-то из студентов, уделив брату самое пристальное внимание, заверила их, что с Икеном всё будет в порядке, но его всё равно лучше как можно скорее показать целителю, специализирующемуся на работе с ясновидящими. Ренцу же она сказала, что уровень его дара на данный момент ненамного превышает третью категорию, а до какого уровня он восстановится и в какие сроки, даже примерно можно будет оценить не раньше, чем через неделю.
Поскольку мама, несмотря на заверения Икена, что он чувствует себя прекрасно и с удовольствием побудет некоторое время с сестрой, ужасно волновалась и настаивала на том, чтобы показать его нужному специалисту как можно скорее, после осмотра целителем они практически сразу уехали. Так что пообщаться с близкими Инсе удалось совсем недолго — только пока они ждали целителя, да пока вместе с Ренцем провожали их до места, где Бел оставил машину.
До обеда оставался еще почти целый час, поэтому Ренц предложил немного прогуляться, а точнее — посидеть на скамейке рядом со стадиоңом. Позвонив Ките и убедившись, что у них с Тердом тоже всё в порядке, Инса сообщила друзьям, что с ней всё хорошо, а Ренц жив и более-менее здоров, но известные им подробности произошедшего они расскажут позже, а до обеда немного подышат свежим воздухом, чтобы прийти в себя. Подруга отнеслась к этому с пониманием, так что Инса на прогулку согласилась. Тем более, что ей и самой хотелось немного перевести дух и побыть подальше от всей этой нервной суеты, вызванной жутким происшествием.
Какое-то время они просто молча сидели, щурясь на низкое зимңее солнце.
— Наверное, я эгоист, — медленно произнес Ренц, явно тщательно подбирая слова, — но я не могу не думать о том, что я буду делать, если мой дар так и не восстановится до второй категории.
— Как что? — с демонстративным недоумением отозвалась Инса. — Будешь бороться с пожарами, как и хотел, просто другими методами. И вообще, почему ты решил, что он моҗет не восстановиться? У тех, кто пострадал раньше тебя, прогноз в этом смысле неплохой, а на тебе еще и была моя защита.
— Понимаю, что глупо, — криво усмехнулся Ренц, — но ничего не могу с собой поделать.
— Да-а-а, — протянула девушка, — когда мы поедем в Стадстрен, тебе действительно надо будет обязательно показаться Αрлинтене, я прослежу. Уровень тревожности у тебя всё-таки очень высокий.
— А ты по-прежнему приглашаешь меня с собой в Стадстрен? — недоверчиво спросил Ренц.
— Конечно, — с искренним недоумением ответила Инса. — Откуда такие вопросы вообще?
— Ну, — замялся парень, — я просто подумал, что если я больше не буду сильным стихмагом, ты…
— Я откажусь выходить за тебя замуж и перестану тебя любить? — с печальной улыбкой подсказала Инса.
— А разве ты… — Ренц растерянно замолчал.
— Α разве я что? — выжидательно уставилась на него девушка.
— А разве ты меня любишь? — выпалил Ренц.
— Конечно! — фыркнула Инса. — Ρазве непонятно?
— Нет, — ошарашенно
