В организации кампании играли роль не только деньги, но и обширные связи клана. Многочисленные родственники и сторонники из разряда богатых рантье по зову Джозефа Кеннеди прибыли в Западную Виргинию и укомплектовали избирательные «штабы» и армию «добровольцев». Джон Кеннеди имел в Западной Виргинии восемь «штабов», командовавших армией в 9 тыс. «добровольцев», а Хэмфри еле-еле укомплектовал один «штаб» и горстку «добровольцев».
Потерпев поражение в Западной Виргинии, Хэмфри объявил вечером 10 мая о том, что он совсем «выходит из игры» в 1960 г.
Более опасного соперника Джон Кеннеди имел в лице сенатора Линдона Джонсона. В течение своей долгой политической карьеры Джонсон приобрел прочные связи в местных организациях демократической партии[618]. Его главный покровитель, техасский магнат Джон Браун, постарался сплотить большинство техасских капиталистов и обеспечить ему их поддержку. Браун и его богатые друзья щедро финансировали предсъездовскую кампанию «любимого сына Техаса», не раз жертвовавшего своей политической репутацией ради защиты в конгрессе их откровенно эгоистических монополистических нефтяных интересов. Ко времени открытия съезда Джонсон мог положиться на голоса примерно 400 делегатов, представлявших в большинстве своем южные штаты.
Джон Кеннеди имел гораздо больше, около 700 делегатов, но полной уверенности в том, что он получит большинство голосов в первом же туре голосования, у него не было. Исторический опыт общенациональных съездов американских буржуазных партий показывает, что при повторных голосованиях созданные до съезда блоки делегатов начинают распадаться, образуется тупик, выходом из которого иногда может быть избрание какого-нибудь второстепенного претендента на роль кандидата. На возможность появления такого тупика на съезде демократической партии в Лос-Анджелесе как раз и возлагали все свои надежды сторонники Эдлая Стивенсона.
Эдлай Стивенсон официально в 1960 г. своей кандидатуры не выставлял. Как кандидат демократической партии он дважды (на выборах 1952 и 1956 гг.) терпел поражение, имея в качестве противника такую популярную тогда в США фигуру, как Эйзенхауэр. Добиваться выдвижения своей кандидатуры в третий раз он считал нетактичным. Но его многочисленные сторонники, преимущественно из числа интеллигенции и студентов, образующие либеральное крыло партии демократов, развернули энергичную кампанию по организации массового движения снизу. Это было действительно стихийное движение. Единственной организованной силой в этом движении была группа «Американцы за демократические действия».
По всей стране создавались комитеты «Граждане за Стивенсона» и собирались подписи в его пользу. Оказывался нажим на местные партийные организации с тем, чтобы они выдвигали на съезд сторонников Стивенсона. Примерно за месяц до съезда среди его сторонников был брошен клич: всеми способами добираться до Лос-Анджелеса для участия в демонстрациях в пользу своего кандидата. Участники движения верили, что, оказав мощный психологический нажим на делегатов съезда, они внесут разброд в лагерь «наемников» Джона Кеннеди и помогут перетянуть чашу политических весов на сторону Стивенсона[619].
Едва ли Эдлай Стивенсон оправдывал это горячее обожание со стороны представителей американской либеральной интеллигенции. Только в джунглях американской политики можно было сотворить кумир из этого беспомощного политика. Ведь выбор для либеральной интеллигенции, примыкающей к партии демократов, был крайне ограничен. Кандидатура Линдона Джонсона, ставленника техасских магнатов, была для нее абсолютно неприемлема. Неприемлем был и представитель клана Кеннеди, прокладывавший себе путь к власти с помощью денег н не стеснявшийся вступать в сделки с реакционными и коррумпированными элементами местных организаций демократической партии. У интеллигенции вызывала отвращение атмосфера интриг, подкупа и политической коррупции, окружавшая деятельность «ирландской мафии». Наконец, либералы не могли забыть и простить Джону Кеннеди тот факт, что, будучи сенатором, он публично не осудил и не отмежевался от пресловутого Джозефа Маккарти даже в тот момент, когда большинство сената вынесло ему порицание. Итак, оставался Эдлай Стивенсон. Либералы верили, что он мог бы дать Америке «просвещенное» и «честное» правительство.
Но разумеется, не демонстрации, а деньги, связи и закулисные сделки решают исход борьбы на съездах американских буржуазных партий. В течение семи дней сторонники Джона Кеннеди, возглавляемые Джозефом Кеннеди, энергично трудились за кулисами, обрабатывая «неприсоединившиеся» делегации и делегатов. Весь клан Кеннеди, кроме малолетних детей, прибыл в Лос-Анджелес помогать Джону в последней фазе борьбы за голоса делегатов. В эти критические дни неоценимую услугу оказал сыну его отец. «На всю эту неделю, — пишет Т. Уайт, — Джозеф Кеннеди уединился в вилле на Биверли Хиллс, скрываясь — как он делал в течение всего этого года — от глаз публики. Но он с усердием работал в своем скрытом убежище, используя свой хорошо слаженный аппарат. Именно он замыслил и осуществил перебежку делегатов нью-йоркской делегации; это он вырвал часть делегации штата Нью-Джерси из-под власти губернатора Мейнера (склонявшегося на сторону Стивенсона. — И. Б.). Это благодаря его влиянию удалось перетянуть Ричарда Дэйли в лагерь Кеннеди»[620].
В результате этих усилий Джозефа Кеннеди удалось в ходе съезда завербовать на сторону Джона дополнительно около 200 делегатов. При первом же голосовании 13 июля Джон Кеннеди получил абсолютное большинство в 806 голосов; Линдон Джонсон получил 409 голосов, а Стивенсон — 30.
При отборе кандидата в вице-президенты Джон Кеннеди отдал предпочтение Линдону Джонсону, потому что он пользовался популярностью в южных штатах и мог обеспечить на выборах голоса избирателей-южан. Посредником между Л. Джонсоном и Джоном Кеннеди при заключении этой сделки служил Филипп Грэхэм, издатель газеты «Вашингтон пост» и член богатой семьи Мэйеров. Он был знаком с Линдоном Джонсоном и близок Джону Кеннеди. После этой сделки все магнаты Техаса, ранее поддерживавшие Л. Джонсона, автоматически переходили в лагерь Кеннеди. Среди них был и Гарольдсон Хант, представитель ультрареакционного крыла техасской буржуазии.
Высказывания Ханта о кандидатах в президенты 1960 г. раскрывают мотивы поведения техасских магнатов. В апреле 1960 г. Хант, заявив, что он будет поддерживать кандидатуру человека, который в молодости был связан с «Новым курсом» Рузвельта, сказал: «Если мы хотим спастись от коммунизма, нам нужен решительный человек, способный сделать это. А Джонсон может быть решительным человеком. И это видно из того, как он ведет за собой демократов и республиканцев в сенате. Он ведет их так, как если бы у них в носах были продеты кольца для веревок»[621]. В то время Л. Джонсон действительно вел решительную борьбу в сенате против законопроекта сенатора Дугласа о сокращении 27%-ной скидки с налога на доходы от нефти. В конечном счете Джонсон повел за собой 56 сенаторов, и они провалили законопроект Дугласа.
Вот эта борьба Джонсона и импонировала больше всего нефтепромышленнику Ханту, всегда ставящему на первое место практические соображения прибыли. Хант одобрил сделку на съезде в Лос-Анджелесе, заявив, что он полностью поддерживает список кандидатов демократической партии. На вопрос о том, как же он может поддерживать Джона Кеннеди, когда в платформе демократов говорится о необходимости пересмотра закона о скидках с налога на нефть, Хант ответил, что это его не тревожит. «Я не ожидаю, — сказал он, — что Кеннеди сократит эту налоговую скидку. Кеннеди предлагает лишь пересмотр закона об этих скидках. Этот пересмотр будет сделан независимо от того, кто станет президентом. Практически президент ничего не может сделать в отношении налоговой скидки с дохода на нефть. Все, что он может сделать, это наложить вето на законопроект, включающий пункт о налоговых скидках»[622]. Хант добавил, что решение этого вопроса зависит исключительно от конгресса, где «благополучие» Техаса хорошо защищают спикер палаты представителей С. Рэйбэрн и сенатор Л. Джонсон.
Таким образом, после съезда в лагере Кеннеди оказалась мощная группа финансово-промышленного капитала, в состав которой, в частности, входили: А. Гарриман, Г. Лимэн, Ч. Энгельхард, У. Бентон, С. Итон, А. Гринфильд, Дж. Ф. Коннэлли, К. Розенблум, А. Биддл Дьюк, П. Места, Р. Рейнольдс, Р. Хэйнс, А. Буш, Р. Керр, Р. Сирагуза, Э. Поли, Р. О. Андерсон, Л. Гарвей, Дж. Браун, Г. Хант, К. Мэркисон и Ф. Грэхэм. Мы перечислили здесь имена капиталистов, семьи которых владеют состоянием свыше 50 млн. долл.
Главный режиссер предсъездовской кампании, Джозеф Кеннеди, считал, что его миссия была выполнена в тот момент, когда съезд проголосовал за выдвижение его сына кандидатом в президенты. Джозеф осмотрительно избегал появляться на глазах публики в зале съезда и выехал из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк тотчас же, как стали известны результаты голосования. Джозеф Кеннеди был полезен сыну лишь до тех пор, пока задача сводилась к грубой работе по вербовке политических боссов и делегатов. Вслед за этим наступает более «деликатная» фаза избирательной кампании, в которой главную роль играет степень притягательности «образа» кандидата в глазах миллионов избирателей. В этой фазе кампании всякая ассоциация «образа» Джона Кеннеди с одиозной фигурой отца могла принести ущерб. Джозеф Кеннеди хорошо знал, что ничего, кроме чувства неприязни в кругах интеллигенции, он не вызывает и что страстные протесты Элеоноры Рузвельт против выдвижения Джона Кеннеди в кандидаты были связаны, в частности, с ее глубокой антипатией к Джозефу Кеннеди. Поэтому он решил уехать в Европу на все время избирательной кампании и сгинуть с глаз публики. «Я не хочу вмешиваться в избирательную кампанию, — сказал он корреспонденту журнала «Ньюс уик», — потому что я чувствую, что это только бы повредило Джону... Лучший способ помочь Джону — держаться в стороне от избирательной кампании... Именно поэтому я не могу делать какие-либо заявления до выборов. Но после выборов, уверяю Вас, я скажу кое-что весьма значительное. Может быть я предстану перед американцами в моем былом блеске»[623].
