“Это ужасно”, - говорю я, глядя на скатерть, мой разум наполнен воспоминаниями о Сильви. Она была так добра ко мне — пока не перестала. “А как насчет— Уита?”
“Что насчет него?”
Голос Монти наполнен таким количеством едва сдерживаемого юмора, что я резко смотрю на него, мои глаза сузились. “Что ты знаешь такого, чего не знаю я?”
“Так много”, - говорит он с дьявольской улыбкой. “С чего мне начать?”
“Сначала расскажи мне самую пикантную вещь”. Я наклоняюсь вперед, с нетерпением ожидая каких-нибудь новостей. Хороших и плохих.
“Он порвал с Летицией”.
“Что?” Я резко втягиваю воздух, мой разум кружится от новостей, прокручивая их снова и снова. Возможно, он сказал, что это то, чего он хотел, но я думала, что это просто разговоры. Что он не это имел в виду. Что его родители никогда бы этого не допустили.
“Вот в чем дело.” Голос Монти понижается до шепота, как будто он мог знать кого-то в этой комнате, кто мог бы услышать его сплетни. И он просто может это сделать. “Она большая любительница кокаина. Все стало по-настоящему плохо. На Рождество перед твоим отъездом? Она была в плохом состоянии. Прогуливала школу, едва функционировала изо дня в день. В начале года родители отправили ее на реабилитацию. Уит придумал какую-то чушь о том, как они подписали контракт, и что она нарушила пункт из-за употребления наркотиков. Я имею в виду, я не могу винить этого парня. Кто хочет жениться на наркоманке?”
“Но это правда?” - спрашиваю я, пытаясь свыкнуться с мыслью, что они действительно заключили добросовестную сделку. “У них был контракт на предстоящий брак?”
“Что-то в этом роде. Я уверен, что они это сделали. Семьи со старыми деньгами - странные существа. Они хотят, чтобы все было изложено в письменном виде”. Монти пожимает плечами. “В любом случае, он порвал с ней отношения. Он также прошел тестирование, как и ты, и досрочно закончил школу. В колледж тоже не поехал, к большому шоку и ужасу своих родителей. Он решил поступить так, как поступает каждый респектабельный молодой человек со средствами, и путешествовать по континенту.”
Я хмурюсь. “Континент?”
“В основном по Европе, дорогая. На некоторое время на Виргинские острова, где он приобрел глубокий загар. Австралия на очень короткий период. Я слышал, он считал, что люди там слишком милые.”
Я хочу смеяться. Мне тоже хочется плакать. Это звучит так же, как сказал бы Уит — что дружелюбные австралийцы были слишком милы.
“Он был повсюду. Разве ты не следишь за его инстаграмом?” - спрашивает Монти.
Я бы себе этого не позволила. Я заблокировала его сразу после всего, что произошло, и я не проверяла его. Не важно, как сильно я этого хотела. “Где он сейчас?”
“Я не знаю”. Монти пожимает плечами, но что-то есть в тоне его голоса, в том, как мерцают его глаза.
Я думаю, он может знать, но он не говорит.
Как только мы заканчиваем, Монти оплачивает счет — он не позволил мне разделить его, назвав меня своим гостем, — и мы покидаем отель, медленно проходя мимо витрины VanCleef и Arpels.
“Боже, их украшения восхитительны”, - говорит он, бросаясь к одной из витрин. “Как маленькие произведения искусства”.
“Это красиво”, - соглашаюсь я, как только останавливаюсь, чтобы встать рядом с ним.
Он некоторое время смотрит на нее, и что-то меняется в выражении его лица. Как будто ему внезапно пришла в голову лучшая идея. Не отрывая взгляда от витрины, он говорит: “Если бы у тебя было какое-нибудь изысканное украшение, скажем, кольцо с огромным бриллиантом или огромные серьги с изумрудами, что бы ты выбрала? Что было бы твоим самым желанным произведением искусства?”
“Ожерелье”, - говорю я без колебаний.
“Ожерелье?” Он хмурится, когда его взгляд встречается с моим, по-видимому, разочарованный.
"Да. Если небо - это предел, я бы хотела, чтобы оно было усыпано бриллиантами и плотно облегало мою шею, почти как ошейник”. Мои мысли блуждают по Уиту, как это обычно бывает. Все еще. Даже спустя столько времени. “Я хочу, чтобы он был тяжелым, чтобы я могла чувствовать вес камней и металла на своей коже. И я хочу, чтобы человек, который мне его подарит, воспринимал ожерелье почти как... подарок. Как будто я принадлежу ему .” Я плотно сжимаю губы, за этим быстро следует смущение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На мгновение я немного потерялась в своих фантазиях.
“Так-так”, - протягивает Монти. “Это звучит совершенно извращенно”.
Мои щеки вспыхивают. “Я уже говорила тебе, что мне нравятся такие вещи”.
И он единственный, кто знает об этом — за исключением Уита.
“Принято к сведению. Поэтому, когда однажды ко мне придет мужчина твоей фантазии и спросит, что он должен тебе купить, я знаю, что ему сказать”, - говорит Монти.
“Сомневаюсь, что мужчина моей фантазии захочет купить мне бриллиантовое ожерелье”, - говорю я. Монти обиженно поджимает губы. “А почему бы и нет?”
“Мужчина моей последней фантазии, скорее всего, не захочет, чтобы его видели со мной. Я, вероятно, изгнана на всю жизнь из нью-йоркского общества,” - говорю я ему. Моя мать больше не на периферии, она тайком встречается со своим любовником Говардом. Всегда любовница. Очень редко невеста.
Суждена ли мне такая жизнь?
Нет.
Я не позволю этому случиться.
“Дорогая,” - протягивает Монти. “Со мной на твоей стороне? Ты станешь королевой нью-йоркского общества. И никогда не забывай об этом.”
44 глава
Саммер
Записка – она больше похожа на послание, на старомодную визитную карточку — остается засунутой между моей дверью и рамой. Я замечаю это, когда подхожу к двери своей квартиры, мои шаги замедляются, меня переполняет любопытство. Я дергаю листок бумаги, впечатленная его прочностью. Плотный картон кремового цвета с элегантным черным тисненым шрифтом.
Приглашение.
Вы были сердечно приглашены на ужин
Монтгомери Майклзом IV
В Гай Савой
Пятница, 22 апреля
Восемь часов
Пожалуйста, ОТВЕТЬТЕ НА приглашение
Улыбаясь, я захожу в свою квартиру, закрываю дверь и прислоняюсь к ней, пока набираю быстрое сообщение Монти.
Я: Получила твое приглашение. Отвечаю на него.
Он быстро отвечает.
Монти: Отлично. Это, безусловно, самое вкусное и дорогое место, в которомты когда-либо бывала.
Я: Конечно, это так. Кто все это придумал?
Монти: Люди.
Это все, что он говорит. Люди.
Я: Сколько?
Монти: Достаточно, чтобы сделать это интересным.
Я: Как мне следует одеться?
Монти: Сексуальная элегантность. Наверное, мне следовало написать это на карточке.
Я: Я не могу поверить, что ты пошел на такие неприятности только ради приглашения на ужин.
Монти: Я ничего не делаю наполовину. Ты уже должна была узнать это обо мне.
Я посылаю ему серию смайликов со смеющимся лицом.
Монти: Тебе понадобится новое платье.
Я: Ты уверен?
Монти: Что бы у тебя ни было в этом крошечном шкафу в твоей крошечной квартирке, это никуда не годится.
Вчера я пригласила Монти выпить перед тем, как мы пошли ужинать. Он ненавидел каждую минуту этого. Сказал, что моя маленькая квартирка вызывает у него клаустрофобию. Я просто рассмеялась и позволила ему немного поскулить, прежде чем мы пошли и поужинали в одном из ресторанов на открытом воздухе на берегу Сены. Это была такая прекрасная ночь, и мы были окружены парами. Любящим людьми.
Это заставило меня скучать по мужчине в моей жизни. Хотя я понятия не имею, каково это - быть в нормальных отношениях. Что-то долгосрочное и полное любви. Я молода, мне почти двадцать, у меня еще много времени. Но я жажду этого. Чтобы мужчина смотрел на меня с голодом во взгляде. Тянулся ко мне, как будто он ничего не может с собой поделать. Я хочу, чтобы меня обожали. Насиловали. Любили. Я хочу, чтобы это было большим, замечательным, беспорядочным и ошеломляющим.