- Мы же не знаем, что это, - Ейщаров постучал указательным пальцем по графинчику, и Вадик, вспоминающе кивнув, налил сока в стакан и поднес его к губам, мечтательно закатив глаза. - Это может быть какая-то мелочь. Зажигалка. Деталь одежды...
- Олег, я тебя уверяю, если до вашего появления Сорокин был большим осторожником, то после него он стал осторожником маниакальным, - перебил его Вадик настолько серьезным и рассудительным тоном, что слушать его начали абсолютно все, кто находился в холле. - Он никого не пускал в дом. Не принимал никаких подарков. Не брал почту. Почти ничего не покупал. Никого не подпускал близко, так что вряд ли кто смог бы что-то сунуть ему в карман, - журналист задумчиво подпер голову ладонью. - Я его все спрашивал - чего ты не уедешь, это ж не жизнь, так он - родовые корни, родовые корни... А любил он свою ванну или нет - этого я не знаю.
- Не может быть, чтоб он вообще ничего не покупал, - изумилась Шталь. - А еда?! - Вадик посмотрел на нее укоризненно, и она с досадой отмахнулась. - Все время забываю, кто вы... Ну а спички, лампочки, туалетная бумага...
- Нет, это должна быть какая-то более сложная вещь, - Олег Георгиевич потер висок. - Вещь с памятью. С большим запасом эмоций. И... - Эше показалось, что Ейщаров хотел еще что-то сказать, но он ограничился неопределенным пожатием плеч. Михаил что-то глухо пробормотал и принялся мерить шагами холл.
- Что-то тут не вяжется, - Слава переглянулся с Шофером, после чего тот немедленно уставился в пол, будто искал в плитах ответ на это замечание. - Вот убей бог, не вяжется что-то. Теории да... все вроде так, но чего-то не хватает.
- Это верно, - Ейщаров взглянул на свой хронометр, потом легко провел пальцем по стеклу, словно давая часам понять, что помнит о них. - Что же это за вещь, что беспрепятственно проникает во все уголки дома, в ванные, на кухни, в запертые сейфы. Она настолько мощна, что ей достаточно лишь появиться на пороге? Настолько хитра, что может попасть куда угодно? - он закурил, усмехнувшись Вадику, который, сморщив нос и сделав извиняющийся жест, тотчас отодвинулся от облачка сигаретного дыма. Эша заметила, что он то и дело пугливо косится на птицееда на ее плече, причем не со страхом арахнофоба и не с обыденной опаской укуса - нет. Так, пожалуй, человек может поглядывать на насквозь криминальную личность, которая в любую секунду может выхватить пистолет или тесак. - Или... может она всегда была в этих домах?
- Это лишено всякого смысла, - сказал Байер. - Тогда бы...
- Нет, - Эша вдруг вскочила и махнула на Игоря своим блокнотом. - Подождите, нет, он прав! Допустим, Лжец действительно придумал, создал, разговорил... уж не знаю, что он там сделал... в общем, соорудил некую вещь, способную заражать другие вещи, сводить их с ума, позволять им воплощать собственный бред и провоцировать в них ненависть к Говорящим и Нелюдям - так? А таких вещей может быть много? Ну, чтоб везде их разбросать...
- Нет, - с огорчившей ее уверенностью ответил Ейщаров, резким взмахом ладони развеял дымную скелетоподобную лапку, тянувшуюся к отодвигавшемуся журналисту длинными дымными когтями, и показал кулак дяде Вове, - я так не думаю. Лжец мало изучен нами и, все же, вряд ли он настолько силен. Подобная вещь - очень сложное, кропотливое творение, он должен был долго над ней работать. Но для охоты она не годится - ведь из очага заражения можно просто уехать. Нет, эта вещь ориентирована на поселение, а узнал он о поселении недавно, раньше вылавливал Говорящих поодиночке. У него просто не хватило бы времени.
- Может, это не вещь, а какое-нибудь мелкое животное, которое...
- Мы чувствуем любую жизнь поблизости, - встрял Вадик и сдвинул шляпу на нос, приобретя загадочный вид. Следующие его слова объяснили Шталь странные взгляды, которые бросал журналист на ее питомицу. - И, без необходимости, стараемся ее не подпускать. Для нас это ведь все равно, что для вас оставить нараспашку входную дверь для чужаков. У нас ведь тоже есть конкуренция, воры, маньяки - увы, в этом отношении мы от вас недалеко ушли. А некоторые роды используют животных и насекомых. Я уж не говорю о перевертнях. Нет, мне совсем не нравится эта версия.
Оружейник, облокотившийся на спинку кресла неподалеку, издал недоброе погромыхивание, вновь извлек один из своих ножей и принялся вызывающе крутить его в пальцах. Ему явно не нравилось, что Вадик не только не был изгнан из офиса, но и даже получил право высказываться.
- В таком случае, в нашей теории не хватает одного звена, - торжествующе подытожила Эша, откидываясь на спинку кресла.
- В каком ее месте? - угрюмо поинтересовался Музыкант. - Ваша теория уже настолько разветвленная, что я не очень-то понимаю, где она начинается и где заканчивается.
- Эта вещь не может действовать снаружи дома, иначе все в городе уже было бы заражено. Не говоря уж о старых нелюбимых вещах, люди ежедневно совершают прорву покупок, благодаря чему появляются вещи, лишенные иммунитета. Во-вторых, под воздействие попадают лишь одна-две вещи, значит, воздействие это не мощное, чем-то ограниченное.
- Это подтвердилось, когда мы проверяли твою теорию, - кивнул Зеркальщик. - Да, в квартирах есть и другие нелюбимые вещи, хотя узнать это было чертовски сложно. Не то, чтобы люди не хотели об этом говорить - просто они настолько не придавали этому значения...
- Слабый вирус магии, - сказала Шталь с умным видом. - Магия сильная, а вирус - слабый. Такое можно допустить, Леонид Викторович?
Младший Садовник, за все это время не проронивший ни слова, пробурчал, что в нынешних обстоятельствах он может допустить что угодно, хотя с медицинской точки зрения это полная чушь. Эша небрежно отмахнулась от него.
- Версия незнакомца с вещью... Даже если допустить ее и смириться с совершенно произвольным выбором адресов, не каждого незнакомца пустят на кухню, в ванную, в спальню и, уж тем более, в сейф с драгоценностями. Но если на место незнакомца поставить хозяев домов? Они возвращаются в свои квартиры, идут в ванную, в спальню, открывают сейф... По-моему, тогда все очень здорово получается. У них есть доступ ко всем вещам. Человек - вот чего не хватало в нашей теории.
- Да ну, ерунда какая-то! - фыркнул Костя. - Что ж это за вещь такая, что народ ее друг другу передает по всему городу?! Да еще так быстро!
- Да никто ее не передает! Это она передает! Люди приходят к ней, получают свою порцию магического вируса и несут его домой. Он слабый, поэтому его хватает только на несколько вещей. На людей он, вероятно, не действует, иначе мы бы уже об этом знали. Они - просто носители. Посредники. Помните, Федор Трофимович, вы сказали, что лучший посредник - это тот, кто не знает о том, что он посредник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
