- Уйди, или я тебя убью! - Степан Иванович, наконец-то прорвавшийся к тому месту, где изумленно застыла его дочь, попытался сцапать Вадика, но тот легко ускользнул и, приобняв спинку ближайшего кресла, спросил у сидевшей в нем Сашки:
- Кто сей сердитый старикан?
- Это ее папа, - сообщила Модистка.
- Папа?! - Вадик всплеснул руками, отскочил и, ловко миновав все угрожающие выпады Посудника, исхитрился похлопать его по плечу. - Я очень рад!
- Это вы сока хотели? - пролепетала Катюша, не сводя с журналиста зачарованного взгляда.
- Катька, иди наверх, сейчас же! - Посудник резко толкнул дочь в сторону лестницы. - Чего ты на него уставилась?! Вот глупая баба! Сказано ж тебе, вампир он! Забыла, что с тобой в Лучевске сотворили. Это ж его родич был! Нечисть поганая! А ты - ну-ка, покажи ей свое настоящее лицо!
- Что?! - грозно сказал Вадик. - Так вот старуха Секлета кого... Все, больше ни единым словом не перекинусь я с этим злобным, гнусным родом, и они враги мне на всю оставшуюся жизнь.
- Гляди-ка, как запел, - хихикнул Костя. - Да будь на ее месте кто другой...
- Кто я, чтобы осуждать чужие методы и чужой выбор? - вкрадчиво сказал Вадик у левого плеча Посудника, извернувшись, исчез и выскочил у Степана Ивановича из-за правого плеча. - Но это не тот случай! Я в бешенстве! Я потребую возмездия у своего матриарха, - он сделал скачок в сторону и задумчиво облокотился на столешницу рядом с Ейщаровым, доверительно сообщив ему: - Хотя, вероятней всего, матриарх меня пошлет подальше.
- Ты еще не забыл, зачем сюда пришел? - поинтересовался Олег Георгиевич.
- Такое забыть невозможно, - Вадик посерьезнел, - еще несколько минут - и мы вернемся к нашей беседе.
- Мы уже закончили нашу беседу.
- Олег Георгиевич, тварь-то эту вышвырните отсюда! - потребовал Посудник.
- Папа, как вы себя ведете?! - одернула его Катюша.
- Да ты... - захлебнулся словами Степан Иванович, - да он...
- Папа, не нужно так нервничать, - Вадик сделал небрежный жест, и Посудник вытаращил на него глаза. - Я скоро и сам уйду, - он метнулся обратно к Катюше, - только скажу еще пару словечек этой прекрасной деве!
- У девы, между прочим, сын есть! - ехидно сказала Орлова, но добилась совершенно иного эффекта.
- Превосходно, - Вадик скрылся за Катюшиной спиной и выехал с другой стороны на одном колене. - Я счастлив! Маленький пухлый ангелочек! Или чертенок. В любом случае я непременно полюблю их обоих!
- У меня только один сын, - сказала Катюша, окончательно сбитая с толку.
- Это пока, - заверил Вадик. - У нас будут и свои дети, непременно, и их будет много... правда, их не примут в род, как полукровок, но мне плевать! И никто не посмеет назвать их полукровками, - он развернулся и обвел всех торчащим указательным пальцем. - Ну? Кто?!
- У вас пока еще нет никаких детей, успокойся, - подрагивающим от смеха голосом сказал Ейщаров, и Вадик сник.
- Да, я все время опережаю события. Вернемся к нашей теме... Просто, я так растерян, столько всего сразу - любимая женщина, папа, сын... Я взволнован, - Вадик испустил вздох и промокнул лицо измятой шляпой.
- Я, пожалуй, пойду, - пробормотала Катюша, отступая к лестнице.
- Не уходи далеко, - Вадик простер к ней руку. - Я обязательно приду. Теперь мы неразрывно связаны. Впрочем, сейчас тебе действительно лучше уйти, ибо думать я буду не о делах, а о том, когда, наконец, окажусь в твоей опочивальне!
- Неприлично решать такие вопросы на людях, - проворковала Катюша тоном, определенно дающим надежду на продолжение знакомства. - До свидания.
- Катька, ты, наверное, не поняла, но он вампир и ему двести лет, - еще раз пояснил Степан Иванович, вновь обретая дар речи.
- Вечно вы, папа, к мелочам цепляетесь, - рассеянно отозвалась Катюша и легко взбежала по лестнице. Вадик шумно вздохнул и обвалился на свой стул, мечтательно глядя в сторону ступеней.
- У него наверняка судимость! - крикнул Посудник вслед удалившейся дочери, надеясь, что подействует хоть этот аргумент. Вадик нахлобучил шляпу на голову и поправил выбившуюся из-за пояса рубашку.
- Всего одна, папа, да и то - делов-то - в двадцатых годах прошлого века спер мешок угля. К тому же, меня за это все равно уже расстреляли, о чем имею три справки.
- Не сметь называть меня папой! - рявкнул Степан Иванович и взбежал по ступенькам, явно собираясь учить дочь уму-разуму. Михаил крякнул, покрутив головой.
- Ну ничего себе, как лихо решают иные личные вопросы!
- И правильно! - неожиданно сказала Шталь, за что тут же была презентована признательным взглядом Вадика. - Так и надо!
- Подобная скорость может все испортить, - рассудительно заметил Марат.
- Чепуха! - заявил Вадик, вальяжно обвисший на стуле так, словно из него вынули все кости. - Испортить может все как раз промедление. Женщинам нравятся люди решительные, они всегда ждут от мужчин первых шагов, потому что, вообще-то, так принято с древних времен, но большинство мужиков, почему-то, встретив женщину, которая им нравится, только ходят вокруг и неопределенно вздыхают, а потом хватают первую согласную встречную, женятся на ней и все оставшееся время рассказывают окружающим, как жена загубила им жизнь!
- Вот, - воскликнула Скрипачка, - вот здоровый взгляд на предмет!
Эша внезапно зло посмотрела на Олега Георгиевича, сама не поняв, почему это сделала. По счастью, Ейщаров сидел к ней спиной и ничего не заметил, зато заметил Сева и вопросительно приподнял брови. Эша мотнула головой и, опустившись в свое кресло, снова занялась схемами в блокноте. Несмотря на то, что она одобрила методы Вадика, кто бы он там ни был, недавнее действо изрядно испортило ей настроение, хотя, после всего происшедшего оно и так не было лучезарным.
- Нечисть во всей красе, - задумчиво произнес Байер. - У него корешей замочили, а он...
- Бывают в жизни такие моменты... - лирично начал Вадик, но тут же осекся, сдвинул брови и переместил шляпу на левое ухо. - Так вот, когда я шел к двери и обратно, возник у меня один вопрос. По вашей теории, их вещи стали такими, потому что вошли в контакт с некой вещью, созданной... этим и ввезенной в Шаю?
Олег Георгиевич кивнул.
- Ну, так это невозможно! - заявил Вадик, торжествующе откинувшись на спинку стула и, заметив, недоуменный взгляд Шталь, приподнял шляпу. - Я могу это допустить в отношении Лиамы... приемщицы из химчистки - она пришла в чужой дом, да и не отличалась, бедняжка, никогда ни умом, ни осторожностью. Юрка погиб в общественном месте - ладно... Но портье, Сорокин, у себя дома... Сорокин был самый большой осторожник, какого я знал. А ведь о вас давно известно. Какими бы свойствами не обладала эта вещь, разве может она самостоятельно перемещаться по городу и проникать в квартиры? Разве ее не должен был кто-то принести?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
