После публикации статьи Никольского журнал «Новый мир» практически мгновенно (уже в № 4 за этот же 1925 г.) опубликовал и обширный ответ Морозова «Астрономический переворот в исторической науке». Статья Морозова полностью снимает все недоумения и возражения Никольского.
В итоге никаких серьезных возражений Никольский и другие критики хронологических исследований Морозова выдвинуть не смогли. Типичные вопросы, которые возникали у критиков Морозова и которые сегодня возникают у критиков наших работ, можно разделить на следующие группы.
1) Деловые и спокойные возражения. Их было немного, хотя они были самыми интересными. Все остальные вопросы были, скорее, выражением чувства негодования, чем возражениями по существу.
2) На протяжении 400–500 лет целая армия историков честно трудилась, изучая документы. Наивно думать, что они не заметили декларируемых вами ошибок в хронологии. Поэтому скалигеровская хронология верна.
3) Если вы правы и хронологическая сетка ошибочна, следовательно, на протяжении нескольких сотен лет историки обманывали общественность. Это предположение нелепо, поэтому скалигеровская хронология верна.
4) Критики скалигеровской хронологии — самоуверенные люди, одержимые манией величия (оскорблениям такого сорта особенно часто подвергался Морозов). Поэтому скалигеровская хронология верна.
5) Чтобы получить право критиковать скалигеровскую хронологию, нужно сначала стать профессиональным историком, окончить исторический факультет, защитить докторскую диссертацию по истории и т. д. Ученые, «пришедшие со стороны», некомпетентны в вопросах истории. Поэтому скалигеровская хронология верна.
6) Никогда в истории научной мысли целая научная теория полностью не перечеркивалась; знания о мире могут лишь уточняться, не отрицая всего прошлого опыта. Поэтому скалигеровская хронология верна.
7) Политические обвинения и навешивание ярлыков. Например, во времена марксизма-ленинизма самым «весомым» ответом на наши научные публикации, посвященные хронологии, было: «Эти исследования противоречат марксистско-ленинской периодизации истории, а потому являются антисоветскими».
Поэтому скалигеровская хронология безусловно верна. (Сегодня эти доводы уже «не работают». Но начинают появляться другие, аналогичные.)
Критики Морозова и наших работ часто повторяют, что Морозов и будто бы вслед за ним и мы утверждаем, что «древнего мира вообще не было». Почему усиленно повторяется эта явная нелепость? Вероятно, потому, что с ней легко спорить. Любой здравый, но не посвященный в суть дела собеседник согласился: да, действительно, какая-то глупость. В данном случае наши критики применяют весьма распространенный прием псевдонаучной борьбы. Наши исследования вовсе не ставят своей целью доказать, что «древнего мира не было». Конечно, он был.
Проблема не в этом. А в том, когда и где был этот известный сегодня «древний мир», а также когда и где написаны известные сегодня древние тексты? Сколько веков той древности, которая отразилась в письменных источниках, «доживших» до наших дней?
Вернемся к обзору откликов на работы Морозова. В 1907 г. по поводу книги Морозова «Откровение в грозе и буре» в Москве был издан ответ В. Эрна под названием «Откровение в грозе и буре. Разбор книги Н. Морозова». Когда Эрн писал свой ответ, он был знаком только с книгами Морозова «Откровение в грозе и буре» и «Пророки», так как книга «Христос» тогда еще не вышла из печати. Большинство вопросов и возражений Эрна просто не возникли бы, если бы он был знаком и с этой последней книгой Морозова. Мы приведем несколько мыслей Эрна для того, чтобы показать, какие чувства возникают в душе историка при знакомстве с нескалигеровской хронологией.
Например, говоря о сомнениях Морозова в подлинности многих древних документов, Эрн пишет: «Они поражают. Поражают высокомерием естественника, презирающего все другие науки (здесь Анатолий Тимофеевич выразил искреннее удивление, откуда автор взял этот факт?), кроме естественных, отрицающего всякое их значение только потому, что он с ними не знаком… Он говорит, что манускрипты дошли до нас «в копиях средневековых монахов», что напечатаны они были только в XVI и XVII веках. Но что он хочет этим сказать? Разве по отношению ко всей древности, решительно ко всем древним авторам, начиная с Гомера и кончая каким-нибудь Марком Аврелием, мы не находимся точно в таком же положении?
Усомниться в тех манускриптах, которые говорят об Апокалипсисе, — это значит усомниться во всех манускриптах, которые нам остались от древности, ибо все критики, все филологи единогласно утверждают, что эти манускрипты ничем качественно (в смысле сохранности текста, принадлежности к известным эпохам и авторам) не отличаются от манускриптов других… Он объявляет поединок всем многочисленным филологам и историкам XVIII и XIX веков…»
Были не только отрицательные отзывы. Так, Н. Суханов («Правда» от 27 мая 1928 г.) высоко оценил работу Морозова и призвал к организации широкой научной дискуссии по проблеме хронологии. В частности, он писал: «В сфере критики методов, критики документов, критики длиннейшего ряда утвержденных доселе «истин», Морозов силен и убедителен». Закончил свою статью Суханов так: «Я отдаю себе полнейший отчет в трудности положения. Специалисты усваивают свои истины основательно и крепко. Одни занимаются всю жизнь эпохой Пунических войн, другие — эпохой Сети и Рамзеса, третьи — Вергилием и Горацием. Традиции науки, исходные точки собственных трудов, были усвоены еще в юности. До глубоких седин, преклоняясь перед авторитетами, ученые углубляли познание эпохи — в установленных границах. Надо понять, что значит для такого ученого страшный термин «пересмотреть»! Как это так — пересмотреть жизнь, которую прожил… Но если для этого возник повод, то надо это сделать. Книги Морозова — каковы бы ни были их вес и судьба — явились таким поводом».
Отметим также статью П. Преображенского («Правда» от 13 мая 1928 г.), статью М. Данана («Литературная газета» от 18 июня 1929 г.), обзор в сборнике «Очерки историографии Библии и раннего христианства» Г. М. Лифшица, статью Г. Федорова «Откровения и наука» (Новый мир, 1975, № 1). Все эти отзывы не содержат каких-либо конкретных научных возражений.
Отсутствием у критиков Морозова серьезных возражений, возможно, и объясняется то показательное обстоятельство, что по мере выхода в свет все новых и новых томов «Христа» уровень критики идей Морозова быстро падал. Ее тон стал несдержанно скандальным, началось шельмование. Затем критики вообще смолкли и наступило мертвое молчание на несколько десятилетий. Замалчивание научной идеи — один из способов псевдонаучной борьбы, когда все другие легальные и нелегальные средства испробованы и оказались безрезультатными. О Морозове стали вспоминать лишь как об известном общественном и политическом деятеле, народовольце, почетном академике, директоре научного института им. Лесгафта, авторе важных работ по химии и т. п. Если где-то и проскальзывала краткая и малопонятная информация об исторических работах Морозова, она тут же снабжалась пренебрежительным комментарием типа: «Эти бредовые идеи давно выброшены на свалку истории».
Но, по-видимому, глубокие научные идеи не гибнут. В 1974 г. в Московском университете группа математиков заинтересовалась проблемами древней хронологии, и, естественно, через короткое время перед нами всплыли имена Морозова, Моммзена, а позднее Исаака Ньютона. Первые наши научные публикации на эту тему вышли в 1980 г. С другой стороны, в 1978 г. в США вышла в свет очень интересная книга Роберта Ньютона «Преступление Клавдия Птолемея», переведенная на русский язык в 1985 г.
— Кто и как оспаривал результаты Роберта Ньютона?
— Реакция со стороны историков последовала быстрая. На книгу Р. Ньютона обрушились со всех сторон. Мы не будем, конечно, излагать здесь все перипетии борьбы, отметим лишь, что, как и в случае с Морозовым, попытки критиков Р. Ньютона противопоставить что-либо серьезное его открытиям не увенчались успехом. Тогда в ход был пущен испытанный прием — стали говорить о «некомпетентности Р. Ньютона», о том, что он — «неудавшийся астрофизик», ищущий острых ощущений в далеких от него областях, и т. п. К такого сорта публикациям относится, например, статья Ю. Н. Ефремова в журнале «Природа», № 7, 1991 г. Наш комментарий по поводу этой статьи, посланный в редакцию журнала «Природа» в 1991 г., так не был опубликован.
Скажем здесь несколько слов о том разделе статьи Ефремова, где он пытается скрыть от читателя подлинное место в истории науки, которое заняла книга Р. Ньютона, а также создать у читателя искаженное представление о ее авторе. Это необходимо хотя бы потому, что Р. Ньютон скончался 9 июня 1991 г. и уже не может защищаться от многочисленных нападок такого сорта.
