А теперь вот и эти приехали… хорошо хоть сообразили не впятером примчаться, тут не силой и не числом брать нужно. Но думать он будет после… сейчас пора кормить зверей и спать. Он двое суток спит урывками… с тех пор, как получил сообщение, что княжичи уже в пути.
Засов на двери снова звякнул в неурочное время, и княжна невольно насторожилась. Небольшие чашки с простоквашей, наваром, а затем и с жидким супом Весе приносили строго каждый час, даже роскошные часы в виде башенки, расписанной вычурными позолоченными завитками притащили. И хотя со времени последней чашечки прошло всего полчаса, взгляд сам так и тянулся к еле плетущейся стрелке.
– Весеника, – верховный магистр стоял за дверью, не входя в комнату, – я хочу тебя пригласить… на прогулку.
Княжне очень хотелось сказать, что после заката порядочных девушек на прогулки могут приглашать только женихи, но она вовремя прикусила язычок. Во-первых, жениха у неё теперь нет, а во-вторых, чародей неспроста так упорно пытается ей кого-то показать.
Или её кому-то. И хотя всё это Веся предпочла бы сначала выяснить прямо тут, никуда не выходя, трудно было не понять: раз Феодорис приготовил сюрприз, то загодя ни за что его не откроет. Как и не станет отвечать на вопросы… а их у куницы за последние несколько часов только прибавилось.
Поэтому княжна молча встала и вышла в коридор, отметив мелькнувший в ореоле мага зелёный проблеск.
Через несколько шагов короткий, но свободный и уютный коридорчик закончился, и чародей зашагал впереди пленницы по ведущей вниз лестнице. Затем долго вел девушку по длинному проходу, более похожему своими каменными стенами и неожиданными поворотами на горный тоннель. Он был скупо освещен редкими лампами, и Веся успела внимательно рассмотреть исходящее от магистра сияние, пока они не оказались в довольно просторной комнате. Она была совершенно круглой, и в ней не было ни одного окна, зато напротив входа виднелись ступеньки к узкой дверце, усиленной массивными железными полосами с шипами. Да в четырех локтях от высокого потолка проходило кольцо внутренней галереи.
Никогда раньше Веся не заметила бы притаившихся на ней людей. Но теперь светились разноцветными бледными пятнами стоящие за драпировками чародеи, и почти у каждого основной цвет был слегка разбавлен зеленью. Несколько секунд девушка размышляла, стоит ли признаваться главе чародеев в том, что она видит спрятанную им засаду, но затем решила немного обождать. В конце концов он мог бы и сам ее спросить.
– Садись, – указал чародей Весе на стоявшие посреди комнаты кресла, и она неторопливо прошла к тому, которое было массивнее и дороже на вид. Догадываясь, что большинство гостей на её месте поступило бы наоборот. И наверняка попали бы в ловушку, хотя в окружении затаившихся чародеев нельзя считать себя в безопасности на любом месте.
– Почему ты выбрала именно то кресло? – усаживаясь на оставленный ему стул, рассеянно поинтересовался чародей.
– Если я отвечу, ты тоже должен будешь ответить, – не моргнув глазом, заявила княжна.
– Тогда не отвечай, – устало поморщился хозяин, – смотри.
Фонари вдруг начали тускнеть, и в башне сгустилась темнота, в которой только слабо светился сам Феодорис, шестеро его чародеев и, как вдруг с изумлением выяснила Весеника, она сама. Причем такого цвета, нежно сиреневого, под цвет ее глаз, не было больше ни у одного из находившихся поблизости одаренных.
Веся украдкой посматривала на свои окруженные сиянием руки и ждала вопроса, решив на несколько мгновений, будто вот это свечение и есть та новость, ради которой её сюда позвали. И тут впереди, в том месте, где была вторая дверца, возникло новое свечение, все разрастающееся в призрачное круглое оконце, и вскоре за ним стало возможно рассмотреть целую картину.
Немолодой и какой-то растрепанный мужчина крался через ночной сад к окну темнеющего в глубине тумана дома и сбрасывал туда с рук призрачное багровое облачко. А потом, отступив в кусты, ждал, пока из оконца медленно, как лунатик, вылезет юная девушка в ночной рубашке и пойдёт, не разбирая дороги, прямо к приворожившему ее одарённому. Мужчина властно привлек её к себе, несколько минут жадно целовал, затем подхватил на руки и понёс прочь.
Веся смотрела на происходящее в туманном оконце огорчённо, но смирно. Конечно, он негодяй, тот соблазнитель, но это происходит не сейчас, успела она рассмотреть яблоки на ветвях склонившегося к окну дерева. И значит, его уже успели поймать и осудить. Если не отказался жениться, то выпороли и женили, если сбежал, то поймали и сдали в Цитадель. Веся не сомневалась в том, что ей показывают воспоминания преступника, а не девушки, и значит, чародеи до донышка перетрясли его сознание.
– Ну, что скажешь? – едва видение растаяло и вспыхнули фонари, испытующе уставился на княжну магистр.
– А чего уж тут говорить?! – пожала плечами она и невесело усмехнулась. – Если вы его уже поймали и покопались в голове. Родителям юных красавиц нужно лучше охранять дочерей, на окна ставить решётки, в сад пускать собак.
– Вот как, – задумался Феодорис, – а разве у тебя не возникло желания его остановить… наказать?
– Ты уже задавал вопрос… когда моя очередь?
– Тут я задаю вопросы, – грубовато оборвал он, – почему тебе не жаль эту девушку?
– Да кто тебе такое сказал, будто не жаль? Конечно, жаль. А он негодяй, раз пришел вот так, по-воровски! Но я целительница, и меня учили не давать волю своим чувствам! Много пользы, если я начну рыдать над отрубленной рукой умирающего воина, вместо того, чтобы останавливать кровь? Всё, что происходило в саду, было осенью… а сейчас весна. Значит, всё уже решилось.
– А если я скажу, что он поступил так из мести к её отцу, и бежал, опозорив девушку, а сейчас находится тут, – продолжал допытываться Феодорис, – тебе не захочется его наказать?!
– Нет, – не раздумывая, отказалась Весеника. – Я целительница, а не палач! Раз он уже здесь, стало быть, вы и сами успели придумать ему наказание.
– Ну а если еще не успели? – прищурился Феодорис, внимательно разглядывая лицо куницы, – если мы его только сегодня поймали?
Чародей внезапно поднялся со стула и направился к двери, обитой железом, чередующимся с серебряными защитными рунами, это Веся лишь позже разглядела. Поднялся по ступеням, дёрнул кольцо.
Дверь открылась, и магистр что-то тихо сказал стражу.
А всего через минуту оттуда вытолкнули человека в простых штанах и рубахе, и княжна сразу узнала одарённого, которого видела в иллюзии чародеев.
– Петиз, – жестко объявил ему магистр, – вас тут двое, одарённых, нарушивших закон об использовании запретных заклятий. Но отпустим мы только одного, и решать это вам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
