– Гхао, – рука некроманта внезапно усохла, вспыхнула, но странное слово колыхнуло воздух зала. Все хаоситы в пещерах оказались в главном зале. Их оставалось не так много, как раньше, но тем не менее в зале сразу стало тесно.
– Уничтожить! – Один взмах чёрной руки, и движения хаоситов обрели смысл. Загудев, они вспыхнули, мгновенно раскалившись так, что камень потёк под их ногами, и пошли в сторону странного скелета, посмевшего напасть на их повелителя.
Но тут откуда-то с потолка гигантским прыжком вылетел Айяр, верхом на Краеше. И если последний сразу яростно кинулся в схватку, с удовольствием беснуясь в огненной круговерти, каждым взмахом лапы заставляя разбрызгиваться очередное порождение хаоса, то Айяр торопливо добежал до скелета, безошибочно узнав в нём Аарха, и крикнул прямо ему в лицо:
– Ты что, пришёл возиться с этой вечной нечистью? Твоя задача – закрыть трещину в мироздании, даже если для этого тебе придётся отказаться от жизни, но продолжать быть живым! Поторопись!
Аарх кивнул. Несколько нитей небытия – и прислужник Хаоса скован, во всяком случае, на время. Теперь дойти до постамента. Ноги не слушались, их приходилось ставить одну за другой, а вокруг кипела круговерть боя, что-то булькал Краеш, кипела кровь и ругался на каких-то древних языках Айяр.
За постаментом было тихо и спокойно. Багровый росчерк пустоты висел в воздухе и тихо пульсировал. Из него никто не лез, не били лучи света. Нет, он просто висел и подрагивал в такт никому не слышной музыке. Вот только с каждой дрожью он становился хоть на волос, но больше.
– Успокойся, расслабься и подумай, даже если это будет последнее, что ты сумеешь сделать в жизни.
Аарх улыбнулся. Мысленно. Губы давно истлели, но так улыбка даже ярче. Не было лёгких, которые могли бы дышать, и сердца, которое отвлекало бы его своим стуком. Так почему же он так возбуждён и не может сосредоточиться, когда от этого зависит судьба мира?
– Потому что вокруг тебя идёт бой. – Тонкая рука Илис легла ему на плечо, заставляя оглянуться. – Посмотри.
Темнота вдруг спала, и Ладар увидел свой отряд. Оория увлечённо гоняла каких-то непонятных духов, похожих на переродившихся изменённых. Ируг, выстроив оборотней, защищал подступы к колонне, не давая умертвиям приблизиться к Аарху. Айя, забравшись повыше, увлечённо метала призрачные ножи, и почти никто из призраков не мог выдержать и одного попадания серебряных кинжалов, сохранивших свои свойства и после смерти.
– Битвы идут на разных планах. И тут – мы побеждаем. Я не отпустила ни одну погибшую душу из твоего отряда, зная, что они потребуются тебе здесь – все, до единой. И они оберегают тебя – успокойся и сделай то, что должен.
Аарх… нет, Ладар, обычный крестьянский мальчишка, кивнул и повернулся к прорехе во Вселенной. Сознание вдруг стало ясным, словно кто-то прошёлся по нему невидимой тряпкой. Ни одной лишней, суетной мысли – только понимание того, что нужно делать. Пространство слоисто и нестабильно, пористо и хрупко. И соединяет, цементирует его – время. Уберите его из какой-либо точки Вселенной, и произойдёт… много что может произойти, но данный конкретный казус стоило устранить. И поскорее. Краеш уже давно сгорел и теперь гонялся за призрачными духами, даже не заметив этого. Айяр истекал кровью, но, даже доживая последние минуты, он никого не подпускал к занятому делом Ладару.
Время – это не мысль, не пространство, даже не часть Вселенной. Вселенная без времени – это труп без искры жизни в нём. Время – это как стук человеческого сердца. Местами медленный и ленивый, местами спешащий, но – стук…
Стук… Вектор появился, изогнулся, ударил. Изнанка послушна Аарху, даже если он на грани развоплощения. Но не хватает музыки. Маленькой отцовской свирели, пусть даже воображаемой. Ладар закрыл глаза, поднял руки к губам…
Свирель вскрикнула, как испуганный ребёнок. Каждый звук – мгновенье. Короткое и длинное, яростное или спокойное. Раздай их векторам – и сыграй свою мелодию.
Странный, призрачный мир встрепенулся, тугие волны застыли, готовясь к непонятно чему – и лёгкая, весёлая мелодия ударила в призрачные своды, заставив вектора, больше всего похожие в этот момент на длинные извивающиеся нити, сплестись в какой-то новый, простенький и незамысловатый узор.
Изнанка – прообраз, зародыш зримого мира. Место, где время и пространство перемешаны воедино, а образ действия равен самому действию. Именно здесь, на тонком плане мироздания, среди образов реального мира и замыслов творца удивительно эффективны вектора – силовые импульсы Вселенной. Ноты незримой музыки Творца, сыграть которую, как оказалось, может и любой из его сыновей.
Тонкий гулкий стон пронёсся по залу. Исчез, пропал разрыв во Вселенной, и хаоситы, лишённые своей силы, принялись беспокойно бродить, потеряв цель, на ходу обращаясь в каменные статуи.
Некромант яростно и возмущённо взвился в воздух, превращаясь в тёмный дым, самую опасную свою, боевую ипостась, но то ли энергия Хаоса, питающая его все эти тысячи лет, перестала поступать, то ли просто миру Порядка, наконец, надоел маг Хаоса – невесть откуда взявшийся ветерок развеял его, так и не дав высказать очередную угрозу.
Эпилог
– Это возмутительно!
Смерть, в своей мужской ипостаси, стояла перед рядом застывших призрачных фигур. Склонили головы ряды оборотней, отдельно переминался с ноги на ногу весь состав штрафбата. Нет, не весь: Ладар стоял вместе с Илис, впереди всех, и спокойно глядел на метания блюстителя жизни – и смерти.
– Как ты могла! Илис, я вынужден отказаться от тебя, как от ученицы! Мало того что ты пренебрегла своими прямыми обязанностями, ты ещё умудрилась совершить ряд действий, просто потрясших основы самой смерти! Закрыть доступ к вратам группе лиц, сохранив им сознание и возможность действовать! Грубо вмешиваться в процесс угасания, не давая им настроиться на нужный лад, а продолжать убивать!
– А ещё она остановила Хаос, не дав ему уничтожить это мироздание, попросту спасла этот мир.
Тёмный капюшон досадливо взмахнул рукой.
– Этот мир – не единственный, знаете ли. А вот если нарушать правила, то и спасать будет нечего. И как теперь найти ваши двери? Вас самих куда-то тянет?
Перед отрядом раскрылись небольшие серые полотна. За каждым из них угадывалось что-то обычное, привычное, родное: мать, качающая колыбель, закат солнца, лес и горы до неба. Кто-то в ряду заколебался, но Оория, успевшая вернуть себе прежний голос, лишь презрительно свистнула.
– Ты опоздал, старик. Ладар показал нам кое-что другое, и оно нам больше по нраву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
