— Я уже все продумал.
— Тогда дай время на раздумье мне. Я не могу рисковать и совершать ошибки, если дело касается Джинни.
— Я же ей нравлюсь!
— Конечно. Ей нравится… дядя Даллас.
Он перегнулся через стол и протянул Рей руку.
— Держись, детка! Нам предстоит трудная, ухабистая дорога. Но все неприятности и тяжкие испытания меркнут перед светлым будущим!
Тень пробежала по лицу Рей.
— Если мы найдем Джинни…
— Привет, дорогие мои! — раздался за спиной Далласа голос Эвы Келхаун.
Она подошла к сыну сзади и обняла за шею.
— Я знаю о несчастье с маленькой девочкой. И очень переживаю. Поверьте мне, Рей!
— Спасибо, — с вежливой улыбкой ответила Рей.
— Дети всегда были ярмом на шее родителей, — вздохнула Эва. — Я имею право это сказать: у меня же их двое!
— Было трое, — поправил ее Даллас. Эва часто заморгала и отвернулась.
— Ты прав. У меня их было трое. И каждый подбрасывал свою долю головной боли.
— Они действительно приносят с собой массу Тревог, — согласилась Рей.
— Святая правда, милая, — утвердительно кивнула Эва и сразу же перешла на деловой тон: — Даллас, я собираюсь совершить небольшое путешествие. Лето, похоже, принесет нам немалые испытания. Думаю, не надо объяснять вам, какие именно.
— Не надо. А куда конкретно ты собралась поехать?
— В Нью-Йорк. Вместе с Кларой Боллинг. Мы остановимся в отеле «Плаза» и совершим несколько прогулок. В том числе по магазинам. Затворническая жизнь может кого угодно сделать ограниченным тугодумом. А мне просто необходимо несколько развеяться. Кроме того, ни у меня, ни у Клары нет мужей, о которых надо было бы заботиться. Так что почему бы нам не развлечься? Едем завтра утром. И прошу тебя, дорогой, не надо обо мне беспокоиться!
— Приятных развлечений! — пожелал ей Даллас.
Эва, шелестя шелковыми юбками, поплыла по веранде. Рей неохотно поднялась из-за столика.
— Я пойду предупрежу Ника о том, что уезжаю. Надо будет позвонить Баззу и договориться, чтобы за мной прислали такси. Ведь здесь меня лишили всякого транспорта.
— Никто тебя не лишал транспорта, — буркнул Даллас. Он взял одной рукой очередной сандвич, а другой обнял Рей за талию. — У тебя есть что-нибудь приличное в смысле выпивки? Или мне принести?
Рей хотела было протестовать, но передумала и, вынув из ведра со льдом бутылку вина, спустилась по ступенькам террасы на дорожку, служившую подъездом к дому. Спорить с Далласом было совершенно бесполезно, а ей требовалось набраться сил для следующей ночи, которая вновь окажется бессонной в ожидании телефонного звонка.
Меньше чем через час, сидя на перевернутой лодке, которую уже успели водворить на место, Рей потягивала из бутылки вино и думала, что нужно отослать домой Далласа, пристроившегося рядом с сотовым телефоном в руках. Он еще утром договорился с шерифом, занимавшимся поисками чуть ниже по течению реки, что тот непременно позвонит, если будут новости.
— Уже поздно, — сказала Рей, бросив камешек в реку, уровень воды в которой заметно понизился.
— Ты считаешь, пора ложиться спать? — спросил Даллас.
— Да.
Рей подумала, что ей просто необходимо остаться наедине со своими мыслями и, возможно, постараться заснуть. Хотя бессонница могла быть следствием нервного истощения.
— Тогда пойдем, — согласился Даллас.
Рей посмотрела на него. Лицо Далласа казалось матово-бледным при отраженным водой лунном свете. Под глазами залегли тени.
— Ну что? — спросил он. — Идем спать?
— Я хочу лечь. Советую и тебе сделать то же. Ведь ты эти две ночи спал не больше, чем я.
— Меньше всего я сейчас думаю о том, чтобы отправиться спать.
Рей никогда не отличалась застенчивостью, тем более глупостью. Поэтому бросила на Далласа презрительный взгляд.
— Даллас, не морочь мне голову! Ты думаешь, я не понимаю, чего ты хочешь?
— Чего же?
— Лечь со мной в постель и заняться любовью. И это сейчас!
— Что ты имеешь в виду?
— То, что ты думаешь лишь о сексе в тот момент, когда у меня пропала дочь. Может, даже умерла. А Бела? И ты просишь… — Голос Рей задрожал и прервался.
Даллас привлек ее к себе и нежно обнял.
— Я ничего не прошу. А просто воспринимаю действительность такой, какая она есть. Сейчас мы особенно нужны друг другу. Конечно, можно просидеть здесь всю ночь, обсуждая случившееся. Но это вряд ли будет разумно. Мое же предложение пойти спать вызвало у тебя взрыв негодования. Как я в такой момент могу думать о подобных вещах! Значит, вернувшись в дом, всю ночь просижу на крыльце. Правда, я могу петь для тебя серенады. Если бы владел фортепьяно, то раздобыл бы рояль и играл. Или бренчал бы на гитаре… Я мог бы…
— Даллас!
— Что?
— Не городи ерунды!
— Ерунды? Неужели?!
— Да. Что с тобой?
— Я сексуально озабочен.
Рей опустила голову и долго смотрела на дно стакана, который продолжала держать в руках.
— Разве это правильно — заниматься любовью при такой беде?
— Не вижу ничего предосудительного, — прошептал Даллас. — Любовь не только всегда прекрасна. Она излечивает…
— Даже если продиктована горем и отчаянием? Ты что, предлагаешь мне не думать и безоговорочно сдаться?
— А если это необходимо? Если приходится покоряться некой силе, от которой только и зависит решение этой страшной проблемы? И правильно ли в подобной ситуации отвергать преданного человека, готового для тебя на все?
— Я… — Рей не договорила и встала. — Пойдем, — решительно сказала она. — Ты меня далеко не убедил. Но действительно глупо сидеть здесь всю ночь напролет!
— Не старайся заставить себя уйти от меня, — совсем тихо сказал Даллас.
Он взял Рей двумя пальцами за подбородок, нагнулся и поцеловал в губы. От неожиданности она чуть было не выронила стакан. И почувствовала, как задрожали колени. А губы Далласа прижимались все сильнее. Они были теплыми и сладкими. Страстный поцелуй заставил Рей отклониться назад. Ей вдруг нестерпимо захотелось прямо здесь, около этой лодки, лечь на землю и…
— Я не хочу никуда уходить, — шептал Даллас. — Здесь спокойно, тихо, чисто и никого нет…
— У нас еще столько проблем. — так же шепотом ответила Рей. — Их надо решать.
— Решим, — проговорил Даллас. — А сейчас поцелуй меня.
Губы Рей открылись ему навстречу. И она вдруг почувствовала, что вся растворяется в нем. Плечи Далласа казались каменными. Ее пальцы утонули в его мягких темных волосах. Рей прижалась головой к плечу Далласа, почувствовав своей грудью его — широкую, сильную…
