Он поднял глаза.
– Начнем же, братья мои.
Багряные лучи заката ползли по бескрайнему болоту.
Волшебники начали петь – так же, как пели они тогда, возле священного озера. Азраэль сжался на краю скалы и тихо молился.
Я вынул из рукава круглый, светящийся амулет и протянул его к солнцу.
Оберег вспыхнул. Он сплющился и распластался в стороны тремя изломанными лучами. Я вернул его обратно в карман.
Там, где только что стояли волшебники, теперь возвышались храмы. Маленькие, в рост человека, удивительно странные и прекрасные.
– Их последнее творение, Френки, – произнес я. – Они сами.
Заходящее солнце окрашивало стены церквей в нежные цвета крови.
24
– Аббат сказал, что состояние Азраэля крайне тяжелое, – заметил я. – Но он уверен, монахи смогут ему помочь. Главное, пусть он теперь создает то, что ему нравится.
– Детские игрушки?
Франсуаз улыбнулась, усаживаясь на краешек скалы.
– Здесь поздно темнеет, верно? – спросила она.
– Ты уверена, что, стоило возвращаться? – спросил я. – Мы могли остаться в монастыре на ночь. Аббат предлагал нам с ними отужинать.
– Нет, – отвечала Френки. – Я провела здесь несколько прекрасных месяцев… Странно. Была война, меня пытались убить, но это было мое первое путешествие в Верхний Мир. Мне хочется побыть здесь еще немного.
– Сентиментальность, – в мягком голосе звучали ироничные нотки. – Вот что делает человека уязвимым. Не так ли, ченселлор Майкл?
Я обернулся.
Прямо передо мной стоял высокий человек в длинном атласном одеянии. На его голове возвышалась красная узорчатая шапочка; в руке он держал магический жезл.
– Вам не стоило возвращаться сюда, милая Франсуаз, – сказал Абдулла Иль-Закир, мудрец из города Маназира. – В противном случае, вы прожили бы на пару месяцев дольше.
Я видел, как рука девушки метнулась к рукоятке меча. Но это движение так и осталось неосуществленным. Франсуаз лишь покачнулась на месте, но ее ладонь не сдвинулась ни на дюйм.
– Это простое заклинание, – пояснил волшебник. – Ни вы, ни ваш спутник не сможете пошевелиться еще в течение часа. Вы будете живы. Сможете говорить. Но не более.
– Я видела, как ты умер, – сказала девушка.
Иль-Закир рассмеялся.
– Вы думали, будто меня так просто убить? Значит, вы глупцы. Полагали, что я откажусь от своих опытов лишь из-за вашего досадного вмешательства? Значит, вы глупы вдвойне. – Он улыбнулся. – Я следовал за вами из самого Маназира. Иногда ваш след терялся, но что с того? Ведь, как вы помните, я вскрыл письмо Сильвана и знал, куда вы направитесь. Фактически я вас опередил и попал в город на несколько дней раньше.
– Это ты создавал чудовищ, – прошептал я. – После того, как Азраэль отказался от колдовства.
– Конечно. Такая захватывающая история не могла закончиться столь жалким образом. Погаснуть, как лишенный пищи огонь… Монстры взяли и перестали появляться – скучно, не правда ли?
Он развел руками.
– Признаюсь, мною руководило не только стремление к совершенству. Я хотел, чтобы вы остались в городе подольше. С тем, чтобы выбрать подходящее время и место.
– Ты боялся Созидателей Храмов, – сказал я. – И потому не мог напасть на нас раньше.
– Ошибаетесь. Эти фанатики были слишком влюблены в свои сахарные домики. Они даже не заметили моего появления. А ведь приход в город такого могущественного колдуна не мог не вызвать сильных колебаний астрала… Но они были слепы.
Иль-Закир усмехнулся.
– Один раз я чуть было не добрался до вас – в облике маленькой сороконожки. Держу пари, вы даже меня не заметили… Но я почувствовал, что Созидатели близко, и предпочел дать им выполнить свою работу.
– Майкл, – произнесла Френки. – А как же твой защитный амулет? Почему он не действует?
– Ох, уж эти мне эльфийские обереги, – сказал Иль-Закир. – Эльфы боятся магии. Они не любят того, чего не могут контролировать. Поэтому ни один из них не наденет по-настоящему сильного оберега Вынужден вас разочаровать, милая Франсуаз. Амулет вашего спутника мог отразить только одно заклинание. Теперь это всего лишь искривленный кусочек металла…
Он направился к нам.
– Однако к делу. Час, отпущенный вам, скоро истечет. Но мне этого довольно.
Тонкие пальцы мудреца вынули что-то из складок атласного одеяния.
– Вы видите этот скальпель, с алмазным наконечником? В мире нет ничего более прочного, более острого… Я вскрою каждому из вас череп и выну мозг. Вы будете все видеть. Все чувствовать. Но ничего не сможете поделать.
Короткое лезвие сверкнуло перед моими глазами.
– До той минуты, пока я не перережу последний нерв, что соединяет ваш мозг с телом, вы будете оставаться в сознании… Прекрасная перспектива, не так ли, друзья мои? Хороший способ умереть. А я – я продвинусь еще немного в своих исследованиях… Возможно даже, я заспиртую ваши мозги и буду какое-то время изучать их… Но что такое?
Иль-Закир досадливо посмотрел себе под ноги. Он понял, что уже несколько минут не идет, а только шагает на месте.
– Это болото, – кратко пояснил я. – И оно вас засасывает.
– Вздор! – резко возразил Иль-Закир. – Всего лишь иллюзия. Вы, эльфы, мастера на подобные фокусы. Но дешевый трюк, годный для бродячего балагана, не остановит меня.
Он попытался сделать еще пару шагов, но только погрузился глубже.
– Я же сказал, – заметил я, – это болото.
– Ерунда! Могли я приехать сюда, не позаботившись о точной карте? Мне прекрасно известно, где заканчиваются топи. Здесь должна быть твердая степь.
– Болота постоянно растут, – сказал я. – И виной тому было колдовство Созидателей. Несколько часов назад они совершили свое самое великое чудо. Тогда топь расширилась на добрых полмили. Слава богам – больше она не будет расти.
– Но вы – я видел вас. Вы расхаживали здесь так спокойно, словно здесь нет никаких болот.
– Какое-то время я жила здесь, – ответила Френки, – и научилась отличать тропу от трясины.
Иль-Закир больше не делал попыток выбраться. Он уже погрузился в болото по грудь.
– Эльфийское колдовство, – пробормотал он. – Не думайте, что это вам поможет. Я знаю достаточно заклинаний, чтобы… чтобы…
Он в удивлении посмотрел на свои руки.
– Вы больше не можете колдовать, – сказал я. – Топь высасывает из вас магические способности. Чем вы глубже – тем меньше у вас сил.
– Нет! – воскликнул мудрец.
Только теперь он начал осознавать, что происходит.
– Я не могу умереть вот так. Это глупо. Бессмысленно. Помогите мне. Вытащите меня.
– Не знаю, стал ли бы я делать это, – ответил я. – Но я и не могу. Вы забыли? Мой час еще не истек. А вы уже не можете снять с нас свое заклятие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
