неизвестность!
Для государственных преступников и приравненных к ним по тяжести преступления тёмных личностей кое-какие закрытые камеры всё же имелись, традиционно — в замковых отсеках ниже уровня песка. Каменные клетки с банальными, но эффективными металлическими прутьями, сквозь который могла бы просочиться только кошка, были снабжены какой-то хитроумной системой вентиляции, а больше, пожалуй, что и ничем: во всяком случае, Тира Мин сидела прямо на каменном полу, поджав под себя ноги. Я попыталась сконцентрироваться на бледном измождённом лице Второй Стражницы: не хотелось мне сейчас знать, каким образом здесь добывают информацию, пальцы ломают или иголки под ногти засовывают. Чуть позже обязательно, но не сейчас.
— Тира, — шепнула я, ожидая чего угодно в ответ — слез, обвинения, ярости, холодного молчания. — Тира, что произошло? Я хочу ему помочь. Он не должен умереть, Тира. Ты же любила этого безответственного ветреного идиота, верно?
Её рот кажется трещиной на фарфором кукольном личике.
— Я этого. Не делала.
Мне едва ли не больнее от жалости к ней, чем от страха за Тельмана, в возможность смерти которого я просто не могу поверить. Только сейчас я задумываюсь, а кто отдавал приказы о допросах, кто вызывал целителей? Вират Фортидер? Или процесс шёл по отлаженной схеме?
— Прости, — тупо произношу я. — Они не должны были делать этого с тобой… ничего не должны были с тобой делать. Я… непростительно растерялась.
— Они всё делали правильно. Спасите его, Вирата.
— Что произошло?
Кажется, если Тира начнёт говорить чуточку громче, она попросту потрескается, разобьётся, всё той же надломленной фарфоровой куклой. И я тороплю:
— Расскажи мне, Тира! Я должна спасти его.
— Он вас любит. Не делайте ему больно, Вирата.
Какая глупость, как можно говорить об этом сейчас! Да я вообще не понимаю, что она имеет в виду, и сердито мотаю головой.
— Ты о чём?
— Вчера я… я видела вас с Ремом.
Так это была она?
— Что ты видела?
— Вас.
Милостивая Шиару, я сейчас сама её допытаю.
— Быстро. Чётко. Конкретно. Что именно ты видела? Я не помню вчерашний вечер.
Взгляд Стражницы становится чуть более концентрированным.
— Я пришла к Рем-Талю сообщить ему о результатах аудиенции у Вирата Фортидера. Не подумала, что у него может кто-то быть. У него никого никогда не бывает.
— Что я делала?
— Он держал вас на руках и… Я подумала, что у вас… личная встреча, собиралась уйти, но Рем-Таль сказал, что вам стало нехорошо, и он должен отнести вас в спальню. Попросил меня сопроводить его во избежание каких-то слухов.
— Но ты ему не поверила?
— Я же видела его лицо.
Так, с этим ясно, хотя вопросов остаётся немало, но их я задам Рем-Талю лично и позже.
— Что было сегодня утром?
Стражница съёживается, обхватывает колени.
— Я пришла попрощаться. Вират Фортидер отпустил меня… Накануне он разрешил мне уйти.
— И с Тельманом было всё в порядке?
— На первый взгляд — да. Он сказал мне пару слов…
Я не удержалась и спросила:
— Что именно?
— Он… попросил прощения. Отвернулся. И я увидела сидящего на его спине скорпиутца. Огромного, почти в полторы ладони. Он выглядел, как живой.
— Выглядел, как живой? — повторила я. — Но живым он не был?
— Не был, — эхом отозвалась Тира Мин. — Я слышала о таких… о таком, но своими глазами не видела. Это магический артефакт, один из тех, что остались с прошлых времён. После того, как яд попал в тело, оболочка лопнула, как мыльный пузырь. Поэтому никаких следов не нашли.
— Этот артефакт приполз сам? — я вспомнила своего ночного гостя и вздрогнула.
— Мне это неизвестно. Скорее всего, кто-то принёс его и незаметно посадил на одежду, он довольно… лёгкий в отличие от настоящего скорпиутца. Но, возможно, его просто подкинули в комнату, и он нашёл жертву.
— Где вообще могут достать такие артефакты?
— Этого я не знаю, Вирата. Существует хранилище артефактов при Каменном замке.
Я вспомнила, как Рем-Таль тайком приносил артефакт отвода глаз во время нашей вылазки.
— Кто может иметь к нему доступ?
— Вират. Вы. Стражи могут при определённых условиях, но обязаны отчитываться…
"Не все", — подумала я. Где справился один, справятся и остальные.
— Больше я ничего не знаю. Я увидела скорпиутца и швырнула в него кувшином. Но не успела. Вират потерял сознание, а потом… — Тира содрогнулась, очевидно, вспоминая судороги Тельмана. — Вы появились спусть четверть шага.
— Ясно, — я кивнула, хотя мне ничего не было ясно. И разговор с Тирой отнял время, ничего по сути не прояснив. Я повернулась, чтобы уйти, но вдруг вспомнила ещё об одном моменте:
— Какую услугу ты для меня оказывала?
— Что? — непонимающе спрашивает Тира, а я нетерпеливо хватаюсь руками за ледяные прутья:
— Ты говорила об оказанной мне услуге. Что это была за услуга? Говори, расскажи мне так, как если бы я не знала. Это важно.
Не знаю, честно говоря, важно ли — но мне почему-то нужно спросить её об этом.
— Это было перед Вашей свадьбой с Виратом. Меня отправили к вам… времена были неспокойные, струпы организовывали покушения, одно из которых вскоре отправило к благостному Шамрейну Вирату Ризву. Я охраняла вас… вы казались испуганной и потерянной. Мне было приказано охранять вас и успокоить вас. Поддерживать разговор и выполнять по возможности ваши просьбы.
Узнаю дорогого свёкра!
— Вы обратились ко мне со странной просьбой, — тихо продолжила Тира. — Вы знали о том, что поведение вашего будущего супруга далеко от идеального, вам успели рассказать слухи о нём, не самые… воодушевляющие. Одним словом…
— Что я у тебя попросила?
Тира сжала губы, посмотрела куда-то за мою спину, и нехотя ответила:
— Вы попросили достать для вас приворотный артефакт. Вы… были очень убедительны.
— Так много наобещала? — я хмыкнула. Наобещала или запугала. Ай да Крейне, не так уж она и проста оказалась, невинная тихоня из
