У Челси имеет место похвальное омерзение к романтике:
Я уверена, что если мужчина пишет женщине стихи, то это означает, что он пытается ими что-то загладить. Например, жирную волосатую спину или отсутствие одного яйца.
Однако жирная волосатая спина – это ещё цветочки. Над Челси довлеет панический ужас перед большим хуем, который ей попадается сначала у красавца негра, а потом у карлика. Именно то, что влечёт и радует сексуально активных женщин, вселяет ужас в Челси, причём такой, что она бежит от такого хуя, а не пытается хотя бы его подрочить или полизать.
Страх (показной?) к большому хую сопровождается фантазиями о многих одновременных хуях, но приемлемого размера. Челси снисходительно, но с плохо скрытой завистью упоминает мечту своей подружки Лидии (небось русской – Челси обожает иностранные акценты) быть выебанной группой мужиков: подружка так и не смогла свершить свою мечту и вместо этого перебирала по одному из группы, чтобы записать на видео, склеить и воспроизвести, что может служить зрительной заменой одновременности ебли с множеством хуёв. Но в книге, изданной респектабельным издательством и рассчитанной на массовое потребление, серьёзное описание или даже фантазии о групповой ебле запрещены.
Примечательно, что Челси вообще не любит облик хуя, а значит она не любит и сам хуй и сперму не любит, она любит лишь своё наслаждение, которое он ей иногда приносит:
Моё личное мнение, что мужчина гораздо привлекательней когда он одет,
утверждает эта сексуальная эстетка.
Она делится такими трогательными воспоминаниями:
У меня заняло несколько месяцев после того, как я первый раз поеблась, чтобы хотя бы взглянуть на член. Они так глупо смотрятся.
А в другом рассказе Челси пытается исправиться и заявляет:
Я люблю члены.
(Ага – конечно любишь, когда он тебя ебёт – такой любовью ты и дилдо любишь.)
Челси в своём отношении к хую подобна популярному сорту мужчин с их отношением к пизде: люблю ебать, но только не глядя, не нюхая и не вкушая.
Тоже мне любовь.
Страх большого хуя Челси пытается уравновесить ненавистью к маленькому хую. Когда она, сломя голову, убежала от мужика с малюсеньким хуем и сообщила об этом ужасе своей подруге, та мудро ответила:
– Тебе вовсе не нужно было убегать от него. Он мог оказаться знающим в других вещах.
– В каких? – спросила я. – В математике?
Мысль о возможности орального секса даже не приходит в голову юмористке Челси.
Когда её мать, уча дочку жить, сказала, что есть ситуации, в которых человек обязан помогать ближнему даже когда это тебе не приносит никакого удовольствия, то именно тут в головку Челси явился оральный секс:
– Для выполнения этой обязанности существует хуесосание, —
отреагировала Челси.
Вот так она относится к оральному сексу: не любит вид хуя, боится, если он большой, ненавидит, если маленький и с отвращением берёт в рот, чтобы доставить удовольствие любовнику, в котором она заинтересована.
Впрочем, оральный секс для Челси неприемлем и омерзителен в обоих направлениях.
Когда один из любовников опустился к её пизде с высунутым языком, она остановила его и потянула наверх, аргументируя свою неприязнь так:
Я не люблю оральный секс с незнакомцами.
А так как все её описания сводятся к разовым совокуплениям с разными мужчинами, то все они подпадают под категорию незнакомца и, значит, ни один разовый язык она не допускает до своего клитора. То есть то, о чём все настоящие женщины мечтают, Челси отвергает. Ещё ей следовало бы заявить, что ебу, мол, любого, а пизду дам лизать только после замужества.
Самое противное, что даже будучи в доску пьяной, Челси никогда не забывает о гандонах – по пути в постель с мужиком, она останавливается в аптеке или запасается ими заранее, или прерывает поцелуи и перед членовведением, которое я бы в её случае назвал членовредительством, спрашивает мужика, есть ли у него презерватив. Таким образом, ей даже разок не отказывает холодный расчёт, даже при разгулявшейся похоти, высвобождённой обильной водкой или таблетками экстази.
Больше всего Челси у мужчин нравятся не хуи, а круглые плотные ягодицы. Мужчины с плоским задом для неё и не мужчины вовсе. Причина этого бесполезного женского влечения к мужским задам представляет загадку, если эта женщина не рвётся вылизать мужчине анус или выебать его искусственным хуем. И то и другое находится далеко за горизонтом Челсиных сексуальных увлечений.
Ни лесбийских увлечений, ни интереса к групповому сексу Челси не проявляет, а испытывает к ним своё стандартное отвращение.
Она категорически отказывается от просьб одного из любовников подключить вторую женщину. А когда она обнаруживает его с двумя более сговорчивыми бабами, то воспринимает это как предательство и категорически отказывается присоединиться третьей.
Так же, когда она увидела двух ебущихся мужиков, одного из которых она собиралась вот-вот выебать сама, и те согласились расцепиться, чтобы попотчевать её двумя хуями, Челси с отвращением отказалась и от этого.
Когда её подруга Лидия еблась с кем-то и стонала в соседней комнате, тогда как Челси спала в одиночестве, то Челси возмутилась:
Я не могла поверить, что Лидия станет заниматься сексом в метре от меня в той же квартире. Мы ведь уже не школьницы. Слышать, как твоя подруга стонет в страсти, выкрикивая чьё-то имя, это всё равно, что увидеть своих родителей, занимающихся сексом.
(Опять вылезла её зацикленность на ебле с отцом.)
Челси не лишена и ханжества, которое она пытается затуманить шуткой, но которое, как всегда, объясняется половой завистью:
Больше всего я не люблю, когда парочка жмётся и целуется на людях. Я даже нахожу это отвратительным и оскорбительным. За исключением, когда жмут и целуют меня. Тогда у меня с этим нет проблем.
Другим ярким пятном в сексуальной жизни Челси является её побег в темноту, когда она занимается своими, как она называет их, «греховными делами». Она сообщает:
Я предпочитаю делать свои греховные дела вечерами, а не когда так светло.
Это характерно для всех женщин, которые стыдятся своего тела, считая его недостаточно красивым (о чём не раз упоминает Челси, совершая периодические попытки сбросить вес).
Неудовлетворённость своей внешностью такие женщины скрывают под ханжеской моралью – мол, грешить можно только в темноте. Чтобы её несовершенное тело было не видно любовнику.
Готовясь к свиданию с мужчиной, которого Челси хочет заполучить в постоянные любовники, она с остервенением выбривает себе волосы между ног. Ненависть к своему естеству скрывается под благовидными эстетическими предлогами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
