Музыка полилась смелее, но не так быстро, нежнее, подстраиваясь под истинно влюблённую пару. Она сделала стремительный рывок только один раз, когда мужчине бы полагалось отстранить от себя девушку, но вместо этого Ранхаш склонился к её лицу и легко, почти невинно поцеловал в губы. Майяри рухнула бы – земля просто исчезла из-под ног, – если бы рука харена не опустилась под ягодицы и не поймала её. Приподняв девушку, Ранхаш прижал её к своей груди и спокойно понёс прочь.
Перед глазами у Майяри всё поплыло. Ей было хорошо и то же время дурно. Уткнувшись носом в плечо мужчины, она стиснула его косу и прижала её к глазам. Боги, что с ней? Разве можно быть такой безвольной в любви?
– Доброй ночи, сестра! – Викан помахал им вслед. – Брат, будь милосерден. Это её жених, – охотно пояснил он оставшимся зрителям и гордо похлопал себя по груди, – мой брат.
– Охренеть! Ты видел?! И это наш харен? Нет, ну нам никто не поверит! А помощница-то какая горячая девка…
– Даже этого хладнокровного проняла. Ох…
Оборотни-сыскари испуганно шарахнулись, стоило Шидаю повернуться к ним. Но лекарь благожелательно улыбнулся и заметил:
– Об этом в сыске трепаться можно.
До экипажа Ранхаш добрался быстро. Редий распахнул перед ним дверцу, оборотень вместе со своей ношей стремительно взобрался по ступенькам, и дверца опять захлопнулась, а охранники замерли снаружи, бдительно осматриваясь.
Майяри даже опомниться не успела, как её повалили на сиденье и харен впился в её губы уже по-настоящему жарким поцелуем. Она, утеряв все здравые мысли, с жадностью подалась навстречу, обвивая его шею руками и раскрывая губы под напором его языка. Рука оборотня скользнула под её юбку, сжала бедро прямо через ткань штанов и двинулась выше. А поцелуи опустились ниже. Зубами рванув завязки на рубашке, Ранхаш накрыл горячими губами нежную шею, обласкал её жарким дыханием и влажным языком, наказал за недавнюю дерзость зубами и спустился ещё ниже, к нежной груди, и замер, уставившись на сияющее пятно. Он замялся всего лишь на секунду, а затем, полуприкрыв глаза, поцеловал его. Майяри дёрнулась в его руках и тихо всхлипнула. Эта часть её тела, слившаяся с артефактом, оказалась твёрдой, но при этом горячей и очень чувствительной.
Видят боги, он старался быть терпеливым. Ладонь скользнула девушке между ног, и, требовательно сжав пальцы, Ранхаш приник губами к уху жалобно пискнувшей девушки.
– Госпожа Майяри, вы уже готовы почувствовать меня здесь?
Кровь отхлынула от головы к низу живота, стало так жарко, что Майяри показалось, что она вспотела… там.
– Одно ваше слово, и нас сегодня же поженят, – пообещал харен, – и я сделаю с вами всё, что вам захочется. И… – его зубы сомкнулись на пылающей мочке, – научу вас получать удовольствие. Ну же, госпожа Майяри, зачем эти мучения? – он надавил пальцами на ставшее невозможно чувствительным место, и Майяри торопливо зажала свой рот ладонью.
В голове мелькнули искушающие мысли. Господин Шидай говорил, что богам всё равно… Она может выйти замуж ещё раз…
– О, госпожа Майяри ещё не уехала! – раздался снаружи радостный голос, и харен замер.
– Господин, туда нельзя, – донёсся строгий голос Ашия.
– Ты смеешь заступать дорогу мне? – насмешливо уточнил хайрен.
Жуть проснулась мгновенно. Распалённый желанием Ранхаш уже хотел выбраться из экипажа и избавить себя от надоедливого соперника, но в голову неожиданно закралась более блестящая мысль.
Выпрямившись, он резко поднял ничего не понимающую Майяри и усадил на свои колени лицом к себе. Разомлевшая девушка чуть было не скатилась вниз, и мужчине пришлось упереться ногой в сиденье напротив. Сдёрнув шейный платок, Ранхаш решительно расстегнул плащ, почти разорвал на себе рубаху и, взяв руку девушки, положил её ладонь на свою обнажившуюся грудь. И замер, не торопясь приводить в действие следующий этап плана. Его остановило выражение лица Майяри. Стоило пальцам коснуться горячей кожи, она замерла, напряглась, глаза её расширились, и она облизнула внезапно пересохшие губы. Пальчики неуверенно сместились вправо и осторожно, словно бы украдкой, погладили сосок. Серебристые ресницы харена опустились, взгляд потемнел ещё сильнее, ноздри затрепетали, но останавливать девушку он и не подумал. Узкая ладонь неторопливо скользнула ниже, дрожащие пальчики уже смелее пересчитали рёбра, уверенно огладили узлы мышц пресса, и Майяри, одурманенная желаниями, сама подалась вперёд и поцеловала харена.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кровь застучала в ушах, и Ранхаш забыл, что хотел сделать. Он просто сидел, чувствуя, как мягкие губы целуют его, и медленно-медленно терял выдержку. Она испарялась по мере того, как ладонь Майяри опускалась всё ниже и ниже. Он ждал, терпел и гадал, как далеко она сможет зайти. Повлажневшие от волнения пальчики коснулись дорожки волос на его животе, опустились ещё, упёрлись в ремень и остановились. Девушка замерла, тяжело дыша, и Ранхаш понял, что она достигла своего предела.
Выдержка вернулась к нему, и он, потянув девушку на свою грудь, толкнул дверцу коленом.
Та распахнулась, и хайрен Узээриш, оторвавшись от беседы с упрямыми охранниками, замер, успев увидеть Майяри, оседлавшую колени харена и запустившую руку под его рубашку, а над её плечом светящиеся в темноте глаза главы сыска. Дверца захлопнулась, но картинка так и осталась перед глазами.
Ранхаш отстранил от себя тяжело дышащую и ничего соображающую девушку и тихо, но не очень искренне извинился:
– Простите, я погубил вашу репутацию.
Снаружи донёсся весёлый голос Шидая:
– О, хайрен, а вы здесь какими судьбами? Уже уходите? Ну, хорошей дороги.
Лекарь распахнул дверцу и, увидев живописную картину, сперва отшатнулся, а потом, ругнувшись, торопливо протиснулся внутрь.
– А я-то ещё думал, что это у хайрена видок такой ошеломлённо-восторженный. Что, Майяри, подставили тебя? Ну ты не переживай, Ранхаш с самыми честными намерениями…
Майяри не слышала его. В ушах стоял гул, и девушке казалось, что все голоса звучат снаружи, за стенами экипажа. Она видела перед собой только харена, чувствовала только горячую кожу под ладонью и одуряющее желание что-то сделать. До затуманенного разума с трудом дошли слова Ранхаша. Погубил репутацию? Ну раз уже погубил…
Сглотнув и облизнув пересохшие губы, Майяри торопливо завинтила пальцы под ремень, туда, где кожа была ещё горячее. Глаза харена потрясённо распахнулись, и он едва успел перехватить её запястье. А в следующий миг уже господин Шидай стащил её с колен сына и возмущённо воскликнул:
– Майяри, ты что творишь?! Я думал, тебя подставили, а ты сама, видимо, набросилась!
Девушка рассерженно зашипела на него, и совершенно обалдевший лекарь зашипел в ответ:
– Ещё и шипеть на меня вздумала, бесстыдница! Если так хочется – замуж за него выходи! Но до свадьбы руки распускать не смей! Боги, Майяри, ты в курсе, что так обычно нетерпеливых женихов увещевают, а не невест?
В голове немного прояснилось, замелькали здравые мысли, но они пока не были способны перекричать сладкий зов желания. Девушка досадливо закусила губу и тяжело посмотрела на харена, ответившего не менее проникновенным взглядом. Нужно быстрее что-то решать с мужем. Нужно как-то рассказать об этом харену. Ей нужно быть уверенной, что он от неё не отвернётся! Ей нужно знать, что этот мужчина, из-за которого она теряет связь с реальностью, будет принадлежать ей и только ей! Тёмные, она, в конце концов, хочет с полным правом трогать его везде, где ей вздумается!
Шидай правильно оценил повисшее напряжение и, наклонившись вперёд, быстренько ткнул Майяри пальцем между бровей. Коротко сверкнула голубая вспышка, и Майяри обессиленно обмякла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Спи-спи, – лекарь озадаченно почесал голову. – Боги, да тут до осени ждать никакого терпения не хватит… Эй, Ранхаш, ты как? Мозги на место встают?
Сын посмотрел на него совершенно невменяемым взглядом, и Шидай рассмеялся.
– Не-е-ет, у вас с Майяри огня всё же поболе, чем у того же Викана!
