в ограду, и отряд пилигримов смог переночевать под защитой надежного частокола.
На следующий день пилигримы пересекли невысокий горный хребет, после чего на них напали бандиты — впрочем, нападение носило характер скорее разведочной стычки, и единственной жертвой стал Гакст, которого ранили в пятку. Более серьезная беда случилась через два часа. Когда караван проходил под крутым обрывом, со склона сорвался большой валун; прокатившись наискось через вереницу животных и паломников, валун смел на своем пути одну из вьючных тварей, а также евангелиста-канатоходца Эндла и скептика Рормонда. Ночью Гакст тоже умер — по-видимому, отравленный ранившим его оружием.
Наутро хмурые паломники продолжили путь — и почти сразу же на них снова напали разбойники, выскочившие из засады. К счастью, пилигримы были готовы к такому повороту событий: бандиты были разбиты наголову, потеряв двенадцать человек, тогда как в стане паломников в бою погибли только Крэй и Магасфен.
Оставшиеся в живых начинали ворчать и часто оглядывались на восток, в сторону Эрзе-Дамата. Гарстанг старался ободрить упавших духом:
— Мы — гильфигиты! Гильфиг вещал нам! На берегах Сонганского моря мы найдем его святилище! Гильфиг всеведущ и всемилостив. Павшие в служении ему мгновенно переносятся в райский Гамамир! Паломники! Вперед, на Запад!
Настроение пилигримов слегка исправилось; караван снова устремился к цели, и днем больше не было никаких неприятностей. Ночью, однако, три вьючные твари сорвались с привязи и сбежали, в связи с чем Гарстангу пришлось сократить рационы для всех.
На седьмой день похода Тильфокс съел пригоршню ядовитых ягод и умер в мучительных судорогах, в связи с чем его брат, толкователь Витц, обезумел от горя и принялся бегать взад и вперед вдоль каравана, проклиная Гильфига и полосуя ножом бурдюки с водой, пока Кугелю не удалось наконец прикончить его.
Через два дня поредевшему, истощенному отряду встретился родник. Не внимая предостережениям Гарстанга, Сайяназ и Арло бросились плашмя на землю и стали жадно глотать воду из источника. Уже через несколько секунд они схватились за животы, задыхаясь и не в силах произнести ни слова, их губы приобрели оттенок песка, и вскоре они умерли.
Еще через неделю взорам пятнадцати человек и четырех вьючных тварей, взобравшихся на возвышенность, открылись мирные воды Сонганского моря. Кугель, Гарстанг, Казмайр и Субукьюль остались в числе выживших. Ручей, стекавший с возвышенности, не достигал моря, образуя болото. Кугель проверил воду в ручье магическим брелоком, полученным от Юкоуну, и объявил, что эту воду можно было пить. Все напились, наелись тростников — безвкусных, но превращенных в питательную массу тем же амулетом — и уснули.
Разбуженный предчувствием опасности, Кугель вскочил на ноги и заметил зловещее движение в тростниках. Он поднял тревогу; паломники встали с оружием наготове, но то, что скрывалось в болоте — что бы это ни было, — не решилось напасть и отступило. В послеполуденных лучах Солнца пилигримы спустились на пустынный берег, чтобы оценить ситуацию. Глядя на север и на юг, они не замечали никаких следов святилища или даже его развалин. Самые вспыльчивые начали ругаться и ссориться; Гарстангу удалось предотвратить драку только благодаря самым убедительным просьбам и самым заманчивым обещаниям.
Наконец Балх, решивший тем временем прогуляться по берегу, вернулся в лихорадочном возбуждении:
— Там деревня!
Охваченные надеждой и нетерпением, паломники поспешили туда, но «деревня», когда они подошли ближе, разочаровала их — это была плотная кучка тростниковых хижин, населенных человекообразными ящерами. Те встретили путников враждебно, оскалив зубы, шипя и размахивая синими жилистыми хвостами. Паломники вернулись на берег, воткнули в песок шесты, развесили гамаки и молча смотрели на вялый прибой Сонганского моря, усевшись в гамаках.
Гарстанг, изможденный и согбенный перенесенными лишениями, заговорил первый. Он попытался придать голосу оттенок радостной надежды:
— Мы прибыли — мы победили ужасную Серебряную пустыню! Теперь остается только найти святилище и совершить очистительные молебны, после чего мы сможем вернуться в Эрзе-Дамат, будучи уверены в том, что нас ожидает блаженство!
— Все это замечательно, — проворчал Балх, — но где святилище? Справа и слева, до самого горизонта — один и тот же пустынный пляж!
— Мы должны довериться провидению Гильфига! — возразил Субукьюль. Нацарапав указательную стрелку на кусочке дерева, он прикоснулся к нему ленточкой, окропленной святой водой, и провозгласил: — Гильфиг, о Гильфиг! Приведи нас к святилищу! Я подбрасываю указатель — направь нас на правильный путь! — Субукьюль подкинул щепку высоко в воздух. Когда она упала, стрелка указывала на юг. — Надлежит идти на юг! — воскликнул Субукьюль. — На юг, к святилищу!
Но Балх и многие другие отказались повиноваться:
— Разве ты не видишь, что мы умираем от усталости? Гильфиг должен был привести нас ко входу в святилище, а не бросать нас на произвол судьбы!
— Гильфиг привел нас сюда и показал, куда следует идти дальше! — упорствовал Субукьюль. — Разве ты не заметил, куда указала стрелка?
Балх крякнул и язвительно рассмеялся:
— Любая подброшенная деревяшка падает на землю и может указать как на юг, так и на север.
Субукьюль в ужасе отшатнулся:
— Ты богохульствуешь!
— Ничего подобного. Я просто не уверен в том, что Гильфиг прислушался к твоему воззванию — или, может быть, ты поторопился и подбросил щепку прежде, чем Гильфиг принял решение. Подбрось деревяшку сто раз подряд — если она каждый раз укажет на юг, я тут же поспешу в этом направлении.
— Хорошо! — согласился Субукьюль. Он снова воззвал к Гильфигу и подбросил щепку. Когда она упала, стрелка указывала на север.
Балх промолчал. Субукьюль моргнул и покраснел:
— У Гильфига нет времени для пустячных забав. Он дал указание в первый раз и решил, что этого достаточно.
— Ты меня не убедил, — отозвался Балх.
— Меня тоже!
— И меня!
Гарстанг умоляюще вознес руки к небу:
— Мы проделали долгий путь. Мы делились заботами и радостями, мы дрались вместе и страдали вместе — пусть и теперь не будет раскола в наших рядах!
Балх и другие только пожали плечами:
— Мы не пойдем на юг наугад.
— Куда же вы пойдете? На север? Или обратно в Эрзе-Дамат?
— В Эрзе-Дамат? Куда там! Нам нечего есть, и у нас осталось только четыре вьючных твари.
— Тогда пойдемте на юг, искать святилище.
Балх снова упрямо пожал плечами, что разгневало Субукьюля:
— Так тому и быть! Те, кто пойдет на юг, — соберитесь вокруг меня! Те, кто предпочитает оставаться с Балхом, — соберитесь вокруг него!
Гарстанг, Кугель и Казмайр присоединились к Субукьюлю, другие остались с Балхом — одиннадцать человек. Противники Субукьюля собрались в кружок и стали о чем-то шептаться. Четверо сторонников пути, первоначально указанного щепкой, тревожно наблюдали за ними.
Наконец одиннадцать пилигримов закончили совещание и повернулись к четверым оппонентам:
— Прощайте!
— Так куда же вы
