– Младший уже носит мужскую одежду, – дрожащим голосом произнес Ральф. – Когда я в последний раз его видел, он еще носил платьице… А малышка… Иисусе, она даже не была зачата… – Он умолк, не совладав с чувствами, и свежие слезы потекли по его лицу.
Гуго протянул дочь служанке, наказав вернуть ее Махелт. Затем снова обнял Ральфа, как положено, и в этот миг заметил глубокий красный рубец на запястье брата.
– Господь всемогущий!
Ральф отдернул руку и в тревоге оглянулся, но их мать уже была на другом конце зала, приказывая приготовить теплую ванну, горячую еду и чистую одежду.
– Она не должна увидеть! – яростно прошептал он. – На меня снова надели кандалы, когда Длинный Меч уехал. Опасались, что выкупа может не быть.
– Я и не знал, что наш отец заплатил, – покачал головой Гуго.
– Тюремщики сказали, что он прислал половину суммы и пообещал выплатить остальное в течение двух лет. Длинный Меч выступил поручителем, – скривился Ральф. – Я всего лишь младший сын, но французам казалось, что я стóю не меньше графа.
– Длинный Меч ничего не заплатил за твое освобождение?
– Он не может себе позволить, – пожал плечами Ральф.
– Неужели? – Гуго презрительно поднял бровь. – А если продать пару роскошных плащей?
– Он спас мне жизнь! – отрезал Ральф. – Если бы не Длинный Меч, меня могли повесить.
Гуго прикусил язык. Он не хотел ссориться в день рождения дочери и возвращения брата.
– В таком случае я благодарен ему и благодарен Господу за то, что ты благополучно добрался домой, – тактично высказался он.
– Где наш отец?
– В Лондоне…
– А! – Ральф наморщил лоб. – В плену мне почти ничего не рассказывали, но слухи все равно доходили, и я побеседовал с капитаном по пути домой. Говорят, мы бросили вызов королю. Возможно, это тоже сыграло роль в моем освобождении. Французам понадобится поддержка, когда принц Людовик вторгнется в Англию.
Братья переглянулись. Несмотря на антипатию к Иоанну, их тревожила перспектива присяги на верность французскому сюзерену.
– Длинный Меч до сих пор с Иоанном, – сказал Гуго. – Одному Господу известно почему, после… – Он снова прикусил язык. Не дело раскрывать чужие тайны. – Разумеется, решать тебе, и ты можешь чувствовать себя обязанным ему.
– Я сражался с французами при Бувине… Переметнуться и сражаться за них… – глубоко вздохнул Ральф, запустив пятерню себе в волосы. – Теперь я не знаю, на чьей я стороне.
– Никто из нас не знает, – ответил Гуго. – Но я бесконечно рад твоему возвращению.
– Полагаю, ты не сохранил мои волчьи шкуры? – грустно улыбнулся Ральф.
– Не требуй от меня слишком многого, – покачал головой Гуго.
Глава 39
Йоркшир, январь 1216 года
Они возвращались домой по большой северной дороге после визита в Йоркшир. Махелт скакала рядом с Гуго на своей черной кобыле. Хотя зима стояла в полном разгаре, солнце было ярким и резким, а небо – ясным и синим, с облачками, которые напомнили Махелт отару ее овец, пасущихся на холмах. Она наслаждалась ездой и свежим воздухом. Через десять недель после рождения дочери она чувствовала себя здоровой и полной сил, а путешествовать верхом ей всегда нравилось.
Позади ехала крытая повозка, которую тянули две крепкие лошадки. Закутанные в меха служанки Махелт, няня и малышка сидели в тепле, а юный Роджер гордо гарцевал на собственном пони. Теперь, когда ему разрешили ехать самостоятельно – по крайней мере несколько миль, – он полагал себя настоящим мужчиной и пока что не отставал от остальных благодаря дружескому подбадриванию дяди Ральфа, который сопровождал их. А Гуго сидел в отцовском седле и оглядывался с таким видом, будто ему принадлежало все, на что падал его взор.
– Цок-цок, цок-цок, – произнес маленький Гуго, хлопая в ладоши.
Роджер ударил пони пятками по бокам и пустил его быстрым шагом. Гуго посмеивался, радуясь отваге сына, но, когда Роджер ускакал слишком далеко и скрылся из виду, передал маленького Гуго Махелт и помчался следом, чтобы вернуть ребенка в отряд.
Завернув за поворот, Гуго увидел, что Роджер натянул поводья и смотрит на что-то на обочине. Ожидая увидеть мертвое животное, Гуго подъехал к сыну и круто развернул Эбена. Три тела распластались на траве: мужчина, женщина и ребенок в порванной и окровавленной одежде. Гуго в ужасе содрогнулся, узнав Мэтью, его жену и сына. Торговец драгоценными камнями лежал на боку с согнутыми ногами и поднятыми руками, на левом боку его котты расплылось большое ржавое пятно.
– Они умерли, папа? – Роджер смотрел на отца широко распахнутыми глазами в надежде обрести утешение.
– Да, сын. – Гуго забрал поводья Роджера и развернул пони. У мальчика сжималось горло, ему не хватало воздуха.
Подъехала Махелт и, посмотрев, прикрыла рот ладонью:
– Господи Иисусе!
Ральф поскакал вперед, выхватив меч и высоко подняв щит.
Гуго резко махнул рукой своим рыцарям, которые присоединились к ним.
– Смотрите в оба! – рявкнул он.
Потом велел Роджеру забраться в повозку к няне таким голосом, что побледневший ребенок повиновался без вопросов и возражений. Махелт передала маленького Гуго рыцарю.
Когда Гуго спешился, чтобы осмотреть тела, его кожу покалывало, словно под ней копошились муравьи. У всех троих были раны от копья. Их вещи пропали, а женщину изнасиловали. К горлу Гуго подкатила тошнота.
– Положите этих людей на лошадь и прикройте! – резко приказал он. – Во имя Господа, давайте соблюдем приличия, если их не соблюдали до нас. Не медлите – опасность близко! – И мысленно выругался, жалея, что они не остались в Сеттрингтоне.
Впереди загрохотали копыта, галопом вернулся Ральф и выкрикнул:
– Берегитесь! Вооруженные люди!
Гуго вскочил обратно в седло и поблагодарил Господа за то, что на нем гамбезон[28]. Он надел его не только для защиты, но и для тепла, однако теперь эта одежда придется как нельзя кстати. Гуго схватил с вьючной лошади свой шлем и щит и поспешно приказал рыцарям окружить Махелт и повозку с детьми.
Солдаты, которые преследовали Ральфа, оказались полудюжиной наемников, их вьючные лошади сгибались под грузом награбленного добра. Щит вожака был красным без узоров, но чепрак его лошади украшала синяя с золотом бахрома.
– Это люди нашего брата Длинного Меча! – выдохнул Ральф. – Это Жирар де Эден!
– Что?
Отвращение Гуго возросло еще больше. Наемники единоутробного брата оскверняют его земли? Или Длинный Меч еще недостаточно вывалялся в грязи?
– Он нужен мне живым! – рявкнул он.
Наемники быстро поняли, что, преследуя Ральфа, нарвались на отряд вчетверо больший и хорошо вооруженный. Они развернулись и попытались скрыться в зимнем лесу, но арбалетчики Гуго пристрелили двоих, когда те поскакали к деревьям, и еще троих догнали и пленили, прежде чем Гуго задул в охотничий рог, чтобы его люди вернулись к повозке. Он не желал разделять свое войско. Медлительных, нагруженных добычей пони переловили, и Гуго увидел на одном из них мешок Мэтью, еще набитый гранатами, гагатом и янтарем. Кроме того, среди добычи обнаружилась новая железная кастрюля, копченая свиная грудинка, явно похищенная из чьей-то коптильни, связки лука и мешок с украшениями из дешевой меди, бронзы и серебра, часть которых была перепачкана кровью. Гуго оцепенел от потрясения. Когда он говорил Ральфу о рыскающих волках, то не подозревал, что они окажутся двуногими. Наемники, которых они поймали, пропахли дымом, одежда их была в пятнах крови. Теперь дым донесся и с ветерком. Где-то горела усадьба.
