Андрей Рузаев
Сказка про мышей. Часть седьмая. Новогодняя история: загадка лесных троллей
Пришла зима. В одну ночь ветви деревьев покрылись белыми шапками, а пожухлая трава теперь стала пушистым мягким ковром. Быстрый ручей ещё не замерз, прозрачная ледяная вода бежала так же бесшумно, сверкая в лучах зимнего солнца.
Мыши во главе с Честером так и не вернулись в город. Предводитель стаи ворон, Корнелиус, ещё осенью отправился на юг и не смог увезти мышей обратно с дачи в их любимый дом под гаражом. Другого способа добраться до дома не нашлось. Честер, вожак мышиной стаи, принял решение остаться на даче. В кладовке стало прохладно, и мыши перебрались в дом, где жили люди. На кухне, под полом, было тепло. Еды было вдоволь. А обнаружить мышей хозяева дачи не смогли бы, даже если бы очень захотели.
С каждым днём выпадало всё больше снега. На участке появились огромные сугробы. Маленькие мышата так радовались зиме, что во время прогулок рыли в сугробах норы и проходы, в которых играли в прятки и догонялки. В конце концов, эти снежные лабиринты превратились в целый город, в котором даже самые проворные мышата, Ральф и Оззи, однажды чуть не заблудились и из-за этого опоздали на ужин.
— Даже сам крот Арчи позавидовал бы такому подземному царству, — с гордостью сказал Ральф.
— Да уж, позавидовал бы. Тут под снегом хоть и тепло, и ветер не дует, но лапы можно запросто отморозить, — ответил его друг Оззи.
— А потому что нечего посреди зимы босиком бегать! Каждый уважающий себя мышонок уже давно в валенках ходит, ворчал Ральф, — и не говори, что ветер не дует! Вон, слышишь, свистит, ещё как!
— Это в животе у тебя, наверное, свистит, от голода, — отозвался Оззи.
Но не только одними забавами были заняты маленькие мышата.
Ведь уже давно начался учебный год, и вожак мышиной стаи понимал, что детям нельзя отставать от школьной программы. А вместо того, чтобы учиться в городской школе, сейчас они резвились и бросались снежками. Честер договорился с директором Лесной школы, старым лисом, Феликсом Леопольдовичем, и попросил его принять мышат в первый класс прямо посреди второй четверти. Феликс Леопольдович согласился и даже предложил мышатам жить в школьном общежитии до самых каникул, потому что добираться каждый день из посёлка до школы и обратно было просто невозможно.
Итак, семеро маленьких мышат отправились в свою новую школу. Это были Ральф, Оззи, Геракл, Матильда, Юзик, а так же Марта и Клара, которые не захотели одни оставаться на дачном участке и уговорили родителей, Эрика и Алсу, отдать их в школу на один год пораньше, пообещав хорошо учиться.
До Лесной школы добрались вплавь, по Быстрому ручью, в старой пластмассовой лейке, которую стащили из теплицы у хозяйки дачи. Вожак мышиной стаи сам первый опробовал этот способ, когда ездил в лес договариваться с директором, Феликсом Леопольдовичем. Пришлось только немного доработать лейку. Мышата Ральф, Оззи и Геракл отгрызли у неё верхнюю часть. Так можно было высунуться наружу по пояс и грести взятыми заранее с хозяйской кухни ложками, чтобы рулить и объезжать препятствия на пути. Добраться в лес было гораздо проще — по течению ручья лейка неслась с большой скоростью. А вот чтобы вернуться обратно, пришлось просить помощи у бобров, которые толкали лейку вверх по течению, за что потом получили по килограмму рыбы из хозяйского холодильника.
Лесная школа располагалась внутри старого пня. Пень был огромен и корнями уходил глубоко под землю. В нём размещалось четыре этажа классов, спортзал и столовая. Два этажа над землёй и ещё два в подвале. Никто из людей не мог бы и подумать, что внутри учатся маленькие зверята со всего леса. Да в этой части леса люди и не появлялись. Разве что раз в год какой-нибудь незадачливый грибник заблудится и забредёт сюда случайно. Потом запнётся за извилистые корни, упадёт носом в мох и больше не захочет сюда возвращаться.
Когда мышата добрались до места, их уже встречал учитель, хомяк Хрум Бурьянович:
— Давайте, дети, бросайте якорь, швартуйте свою лейку и вылезайте. Да поторапливайтесь, холодно же, лапы мёрзнут. Сейчас я провожу вас в общежитие, там как раз ужин начинается, а завтра — в школу. И чтобы не опаздывать!
Общежитие располагалось вблизи школы, внутри большой поваленной сосны. Бобры строители выгрызли внутри неё всю сердцевину и устроили там удобные комнатки.
На следующее утро все семь мышат отправились в класс. В школе они встретили трёх маленьких совят. Клара увидела их первая:
— София, Паскаль, Фаренгейт! Как я рада вас видеть! Неужели мы будем учиться в одном классе?
Оззи тоже очень обрадовался встрече, бурно поприветствовал совят и представил их своим друзьям.
София попросила учителя, чтобы её посадили рядом с Кларой, и Хрум Бурьянович согласился. Ральф уселся рядом с Оззи, Юзик — с Матильдой, а Геракл сел за последней партой с бельчонком Рикки, с которым до этого сидела София.
Так же, на задней парте, на соседнем ряду, сидел одинокий ученик, который почему-то всегда молчал. Это был ёжик. Геракл обратил на него внимание с самого первого дня в школе. Он поздоровался с ёжиком, но тот в ответ ничего не сказал, а только грустно кивнул и уставился в свой учебник. Так же случилось и на второй день, и на третий.
— Кто это такой? — спросил Геракл у бельчонка, — Всё время молчит, ничего не отвечает. Говорить он не умеет, что ли?
— Это наш одноклассник, ёжик по имени Клубок. Он должен был учиться во втором классе, но остался на второй год, так как прошлой зимой, как раз в это время, попал в одну историю…
— Какую еще историю? — поинтересовался Геракл.
— Да в непонятную историю. Они пошли с одноклассниками в лес погулять после школы, в прятки в сугробах поиграть. И Клубок решил подальше спрятаться. И так спрятался, что пропал. Всю ночь его всей школой искали, с ног сбились. А на утро он сам появился. Правда, с тех пор молчит, ничего не говорит. Из-за этого не смог сдать экзамены, вот и остался на второй год, теперь снова в первом классе учится.
— А куда он исчез-то на всю ночь? — не унимался Геракл с расспросами.
— Это никому неизвестно. Только взрослые поговаривают, что всё это проделки лесных троллей.
— Лесных троллей? А они разве бывают? — с удивлением переспросил Геракл.
