Москва "Художественная литература 1979Константин СИМОНОВСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙВ ДЕСЯТИ ТОМАХ
Москва"ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА" 1979Константин СИМОНОВСОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙТОМ ПЕРВЫЙСтихотворенияПоэмы Вольные переводы
Москва"ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА" 1979Р2
С37
Вступительная статья Л. ЛАЗАРЕВА
Комментарий А. АЛЕКСАНДРОВОЙ
Оформление художника Вл. МЕДВЕДЕВА
70302-12
С--------------подписное
028 (01)-79
Вступительная статья, комментарий, стихи, отмеченные звездочкой, оформление. Издательство "Художественная литература", 1979 г.
"НА ШТЫКАХ ПРИНЕСЕННОЕ ВРЕМЕНЕМ" (о творчестве Константина Симонова)Собрание сочинений - это "материализованный" творческий путь писателя. И выпускаемые десять томов, в которых заключены все наиболее значительные произведения, созданные Константином Симоновым за долгие годы литературной работы, свидетельствуют о том, что вот уже почти четыре десятилетия он неизменно находится на авансцене литературного процесса. С той первой военной зимы, когда в "Правде" появилось стихотворение "Жди меня", в считанные дни сделавшее имя двадцатишестилетнего поэта, фронтового корреспондента "Красной звезды", известным всей читающей России на фронте и в тылу, - с той поры и до нынешнего времени не иссякает острый интерес читателей и зрителей к произведениям Симонова. Его имя постоянно присутствует в обзорах критиков, на театральных афишах, в репертуаре кинотеатров - так было в военные годы, и двадцать лет назад, и сегодня. Творчество Симонова волнует не только тех читателей, для которых его стихи и очерки, прочитанные когда-то в землянке или госпитале, стали частью их военной судьбы, но и тех, кто по молодости лет миновал то суровое время, но их представления о войне сложились в немалой степени под воздействием произведений Симонова.
Почти все, что написано Симоновым, - будь то стихи или пьесы, очерки или дневники, повести или романы - посвящено войне. Даже то, - пусть не покажется это парадоксом, - что создано было в мирные еще, предвоенные годы. С тех пор, как в 1937 году в поэме "Победитель" он написал полные "предгрозья холодного ощущенья" строки: "Слышишь, как порохом пахнуть стали передовые статьи и стихи?", в его произведениях - и в исторических поэмах, и в лирических стихах - все чаще и чаще, все явственнее обнаруживает себя предчувствие будущего:
Когда-нибудь, сойдясь с друзьями,
Мы вспомним через много лет,
Что в землю врезан был краями
Жестокий гусеничный след,
Что мял снега сапог солдата,
Что нам навстречу шла война,
Что к Западу от нас когда-то
Была фашистская страна.
Сюжеты для своих исторических поэм Симонов находит в военной истории России: ледовое побоище, последний поход Суворова, освобождение красногвардейскими отрядами в 1918 году Пскова, захваченного германской армией. В этих героических событиях прошлого поэт видит пример для современников, стоявших на пороге грозных ратных испытаний, пафос его поэм в утверждении действенной силы военно-патриотических традиций.
И исторические поэмы Симонова, и лирические - "Пять страниц" и "Первая любовь" - не утратили поэтического обаяния и нынче. И вот на что еще следует обратить внимание. Перечитывая довоенные произведения Симонова, мы обнаруживаем мотивы, ставшие затем доминирующими, сквозными в его творчестве. Можно, скажем, проследить, как образ родины, возникающий в "Суворове": "...и та холодная страна, где прожил он две трети века, и синие леса вдали, и речки утренняя сырость, и три аршина той земли, скупой и бедной, где он вырос..." - отзовется потом в стихотворениях "Родина", "Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...", в пьесе "Русские люди" и, наконец, в "Живых и мертвых", в том эпизоде, где Синцов, увидев близ дороги старое сельское кладбище, пережил "острое и болезненное чувство родной земли". В этих довоенных поэмах Симонова, если, рассматривая их, держать в поле зрения его творческий путь, откроются и некоторые существенные черты дарования писателя, проявившиеся затем не только в поэзии, но и в прозе. И природа сюжета в поэмах Симонова, и предметно-пластичное изображение - все это в будущем предвещало прозу. Во многом благодаря "Ледовому побоищу" и "Суворову" историзм стал затем у Симонова неотъемлемым свойством художественного анализа и современности - без этого опыта ему было бы труднее в трилогии "Живые и мертвые" воссоздать такую широкую картину движения времени.
И от лирических поэм тоже тянутся нити к военным и послевоенным вещам, они видны не только в произведениях поэзии, но и в пьесах, и в "Записках Лопатина". Взаимоотношения героя и героини в симоновских поэмах драматичны и сами по себе (что в лирике той поры встречалось не так часто), но в их любовной драме незримо присутствует и "третий" - время, так много требовавшее тогда от человека, так властно распоряжавшееся его судьбой. По сути оно играло в этом своеобразном любовном "треугольнике" роль "соперника". Не случайно в финале поэмы "Первая любовь" возникает образ времени, определяющего жизненный маршрут героя:
Сквозь время тоже ходят поезда,
Садимся без билетов и квитанций.
Кондуктор спросит: - Вам куда? - Туда. -
И едем до своих конечных станций...
История трудной любви, которая стала содержанием цикла лирических стихов "С тобой и без тебя", потому нашла такой горячий отклик у читателей, что "третьим", стоявшим между героями, был не "он" и не "она", а война. В житейской ситуации, когда он "бросил" или она "разлюбила", "ушел к другой" или "поменяла на другого", кто-то неизбежно обречен на сердечные муки и боль. И все-таки это не то, что война-"разлучница", которая приносила в дом непоправимую беду и безутешное горе: жена становилась вдовой, а дети - сиротами. Вовсе не каждого подстерегает в жизни сердечная драма, а война-"разлучница" не обошла никого. Тема камерная, интимная приобретала у Симонова гражданское звучание. Это подтверждается удивительной судьбой стихотворения "Жди меня", - сугубо личное послание, даже не предназначавшееся автором для печати, стало произведением для газетной полосы, для листовки, а позже обрело всемирную известность как символ женской верности в годы войны.
Симонов увидел, что такое война, еще до Великой Отечественной. Та первая - еще "малая" - война, на которой ему довелось побывать в 1939 году на Халхин-Голе и о которой он так много писал тогда и после большой войны, была для него и осталась не просто локальным конфликтом где-то "далеко на востоке". Он вспоминал о том, как осенью 1939 года в Монголии, где только что закончились бои, слушал немецкую радиопередачу из захваченного фашистами Кракова и "с полной очевидностью почувствовал, что вот-вот мы будем воевать с немцами, что это непременно будет, и будет скоро, и что все это, что там происходит, - лишь самое начало чего-то огромного и необъятно страшного".
Рожденную этим чувством, написанную еще до нападения гитлеровской Германии на нашу страну пьесу "Парень из нашего города" поставило множество театров, - в первый год войны это был самый популярный современный спектакль, а ведь 22 июня стало тем рубежом современности, который не удалось перейти почти ни одному из произведений о будущей войне. Но именно потому, что война и тогда уже представлялась Симонову неотвратимо надвигающимся тяжким испытанием, а не демонстрацией того, что все нам нипочем, она не перечеркнула его довоенных произведений. Само название пьесы - "Парень из нашего города" - стало надолго чуть ли не крылатой фразой, потому что за ним стоял образ ее главного героя Сергея Луконина, человека, готового сражаться за правое дело и доказавшего это, человека обыкновенного и вместе с тем необыкновенного, профессионального военного и романтика. Это был новый для литературы тип, становившийся в военное время центральной фигурой. Пьеса учила стойкости и мужеству, самоотверженности и беспощадности к фашистам, она вселяла веру в победу, как бы ни были трудны пути к ней. Финал ее был "открытым", обращенным в будущее: зритель расставался с героями не в минуты торжества, а перед тем, как им предстояло идти в бой. И Луконин отлично понимает, что для него и для его товарищей этот бой но будет последним.
