Мила Ваниль. Тайная любовь одинокой женщины
= 1 =
– Может, этот? – предложила Марта, уставившись на мужчину у барной стойки. – Вроде ничего, м-м?
Эйра проследила ее взгляд и вздохнула.
– Возраст подходящий, – произнесла она. – Выглядит прилично, не урод. Но пьян в стельку. Посмотри, вискаря целую бутылку вылакал, на донышке осталось. Терпеть не могу пьяных.
– Тебе не угодишь! – возмутилась Марта. – В ночных клубах все пьют. Лучше признай, что не умеешь заводить нормальные отношения.
– Норма – выбор большинства, – проворчала Эйра. – А этот, кстати, на нормального не тянет. И не факт, что он – ваниль.
– Ой, ладно! – махнула рукой Марта. – Ты с ним еще не познакомилась, а диагноз уже поставила. Ты проиграла!
– Ой, ладно! – передразнила ее Эйра. – Черт с тобой, пусть будет этот.
Зря она повелась на спор, но проиграть не так страшно, как окончательно убедиться, что в отношениях с мужчинами она может только доминировать. В этом нет ничего плохого, но когда-нибудь ей захочется выйти замуж, а тащить Тему в семью нельзя.
– Горе от ума, – вздыхала Марта, слушая рассуждения Эйры о том, каким должен быть настоящий крепкий брак. – Выброси диссертацию, забудь о статистике. Другие ничего этого не знают – и не парятся. И вообще! Ты в своем исследовании не учла один важный фактор.
– Фигня! – неизменно отвечала Эйра. – Этот твой фактор – всего лишь коктейль из нейронов и гормонов.
Марта говорила о любви. Эйра мирилась с ее заблуждением, потому что для филолога, изучающего литературу всех времен, стран и народов, любовь – нечто вроде чуда, движущей силы искусства. Марта даже утверждала, что все книги написаны о любви. Однако Эйра, как врач, к любви относилась исключительно с медико-биологической точки зрения. А как психотерапевт, кандидат медицинских наук, защитивший диссертацию о сексуальных отклонениях, определенно знала, какие вещества отвечают за чувство влюбленности. И она предпочитала держать все под жестким контролем, в том числе, собственные гормоны.
Задача Эйры – познакомиться с обычным мужчиной, завести с ним ванильные отношения и продержаться хотя бы неделю, не пытаясь поставить его на колени. Марта утверждала, что доминатрикс с этим не справится, но Эйра подозревала, что цель у подруги иная. Наверняка, надеется, что романтические свидания заставят Эйру влюбиться и потерять голову. Наивная!
Эйра скользнула взглядом по выбранному мужчине, оценивая перспективы: красивый профиль, легкая небритость, небрежность в одежде, очки с темными стеклами. Хм… Свет режет глаза? Чёткам и вовсе нет объяснения. Кто перебирает бусины в баре ночного клуба? Мужчина допил виски и, окликнув бармена, показал ему пустой стакан.
Сейчас или никогда!
– Пожалуй, достаточно, – громко произнесла Эйра, усаживаясь на табурет рядом с мужчиной.
Бармен замер, не успев поставить новую бутылку на стойку. Так как пялился он на Эйру, мужчина обернулся.
– Это ты… мне? – поинтересовался он, не повышая голоса.
– Да, – ответила она, улыбнувшись.
Первый звоночек. Эйра не выносила, когда мужчины «тыкали», особенно при знакомстве.
– Почему? – Он тут же потребовал объяснений, но сделал бармену знак, мол, подожди.
– Потому что я так хочу.
Кажется, ей полагалось выдать какую-нибудь банальность вроде «Ой, мы где-то встречались». Или соврать, что обозналась. Или просто и без затей предложить познакомиться. Но Марта права, доминатрикс, вроде Эйры, не умеет романтично. И разве у правдивого ответа не больше шансов вызвать интерес?
Мужчина намотал четки на запястье, медленно снял очки и положил их на барную стойку.
– Ты кто? – спросил он все тем же ровным голосом.
Вот и второй звоночек. Эйра пожалела, что повелась на пари. Взгляд мужчины, пустой и абсолютно трезвый, не обещал ничего, кроме проблем.
«Беги, пока не поздно!» – мелькнуло в голове.
Но Эйра не сдвинулась с места. И черт его знает, то ли взыграл профессиональный интерес, то ли мужчина чем зацепил. Харизматичный, зараза… Даже с безжизненным взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Никто, – произнесла Эйра, поправляя волосы. – Просто показалось…
Она замолчала, предоставляя мужчине возможность задать очередной вопрос. Или промолчать, если он не расположен к беседе.
– Заказать тебе выпивку? – пробурчал он, отворачиваясь.
По его знаку бармен наполнил стакан, однако бутылку убрал.
– Не надо, я сама, – отказалась Эйра. И обратилась к бармену, кивнув на стакан мужчины: – То же самое.
– И что же… показалось? Что ты меня где-то видела?
– Нет. – Она провела пальцем по ободку своего стакана с виски. – Показалось, что тебе не с кем поговорить.
– С чего бы… – фыркнул мужчина.
Он тоже не спешил пить: подержал стакан в руках, поставил его обратно, накрыл ладонью, сжимая пальцы. Эйра молчала. Только обернулась незаметно и подала Марте знак, мол, не жди. Марта понимающе кивнула и показала Эйре большой палец.
Да уж, все просто супер! Вместо романтических отношений Эйра легко и непринужденно нарвалась на потенциального клиента. Вернее, на человека, которому определенно не помешает помощь психотерапевта. Чуйка Эйру еще не подводила. И радовало то, что мужчина еще не замкнулся в себе, его можно разговорить.
– Так ты ищешь собеседника? Или это такой подкат?
– Я похожа на девушку, у которой проблемы с мужчинами? – Эйра сделала вид, что оскорблена. – Ох, прости. Зря я тебя побеспокоила.
Интереса ее выпад не вызвал, но во взгляде мужчины промелькнуло сожаление.
– Это ты прости. – Он провел по лицу ладонью, словно смахивая невидимую паутину. – Собеседник из меня… так себе. Ян.
– Эйра. – Она протянула ему руку. – У тебя редкое имя.
– У меня? – Он осторожно ответил на рукопожатие. – Это твое я впервые слышу.
Она сообразила, что представилась не своим настоящим именем, а придуманным ником. Впрочем, она так к нему привыкла, что давно уже считала вторым именем. Пусть будет Эйра. Так даже лучше.
– Тогда за знакомство?
Она подняла стакан, и Ян, кивнув, сделал то же самое. Алкоголь обжег нёбо.
– Ты веришь в любовь? – спросила Эйра, едва пригубив виски.
Ян вздрогнул, одним глотком осушил стакан и одарил ее злым взглядом.
– С первого взгляда? – процедил он.
– Нет, вообще. – Эйра сделала вид, что не заметила его злости. – Я – нет. Подруга утверждает, что любовь – это чудо. Но ведь это всего лишь химия. Ты так не считаешь?
– Биохимия, – выдал Ян, усмехнувшись. – Любовь – это биохимический процесс. Дофамин, адреналин, серотонин… Я могу написать формулы и реакции всех фаз влюбленности. И все же любовь – это чудо.
Необычное утверждение для мужчины. Эйра заметила, как Ян коснулся безымянного пальца на левой руке. Кольцо?! И как она не заметила раньше… Он вдовец или католик? Имя европейское, возможен любой вариант.
– Ты разбираешься в биохимии?
Эйра предпочла бы узнать, не ждет ли его дома жена, но задала нейтральный вопрос.
– Да, – кивнул Ян. – Это моя профессия.
– И считаешь любовь чудом?
– Считаю.
Он опять помрачнел и потянулся к пустому стакану.
По-хорошему, следовало бы оставить Яна в покое. Эйра не хотела ни копаться в чужих семейных проблемах, ни утешать вдовца. Однако уйти не смогла: вроде как чувствовала ответственность из-за того, что спровоцировала Яна на откровенность.
– В фазе расставания уровень серотонина и эндорфинов снижается, – продолжил он. – Но я все так же сильно люблю Ларису.
– А она… – рискнула поинтересоваться Эйра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Моя жена. Ее убили.
Все же вдовец. Все же эффект «случайного попутчика» сработал. Все же Эйра проиграла пари.
= 2 =
Темноволосая девушка с загадочной улыбкой и необычным именем появилась, когда Ян почти с головой нырнул в черную пустоту. После похорон глухое отчаянье сменилось яростной ненавистью. Ян узнал, что девчонку, которая убила его жену и неродившегося ребенка, отпустили до суда под залог. Да и сам суд навряд ли будет справедливым: ее адвокат открыто предлагал деньги – «за моральный ущерб». И намекал, что его подзащитная выйдет сухой из воды.
