Тогунов Игорь
Виртуальность нежности
Игорь Тогунов
Виртуальность нежности
Сборник стихотворений
Об авторе
Родился 19(20) января 1947 г. в Петропавловске (Камчатском). Детство прошло у Черного моря на земле древней Колхиды (Поти). Учился в столице Азербайджана (Баку) и Астрахани. Начал деятельность практикующего врача в Тамбовской области. С 1976 года - во Владимире.
Аннотация:
В сборнике стихотворений "Вертуальность нежности" представлены произведения созданные в разные периоды. Цикл "Шизондиада" написан в период 1969-1974 годов. Стихотворения, включенные в цикл "Лефортово", созданы в 1990-1992 годах. В 1993-1995 гг. написаны стихи цикла "Ладони летнего дождя".
x x x
Я прорасту из бед и огорчений,
Из унижения и рабства суеты,
Из безнадежно мрачных настроений,
И беспризорно призрачной мечты,
Из желтых листьев и сухого сена,
Из мрака мглы и горечи других,
Я прорасту однажды непременно
В мирах далеких, временах иных.
Сольюсь душою, телом ли, мечтами
С подобными себе, и как всегда
Прохладными святыми вечерами
Свободою забудусь на года,
И засвечусь звездою ли, свечою,
Желая каждым помыслом гореть.
Я праздник наслаждения устрою
Где можно все - дурачиться и петь,
Где нет желаний жизнь переиначить,
Где в искушениях то славой, то вином
Беззубые старухи не судачат
На старой лавке пред моим окном.
Ш И З О Н Д И А Д А
Шизонд ° 1. Трансформация.
К себе прислушаюсь:
дорога в заключение,
Палата широка да желтый коридор
И кто-то в белом,
управляет настроением,
Диагноз вынося как приговор.
Внимательно прослушают признание,
Невидимую нитку подадут
И, заглянув в анамнезы дознания,
Серьезно спросят:
- Значит, Юний Брут?
Прикинувшись, что верю им сердечно,
Покаюсь искренне в предательстве своем,
Как в современном мире быстротечном
Брут возродился в облике моем.
Как предал непосредственное детство,
Потом мечту несбывшейся весны.
Я мимо шел, а рядом по-соседству
Рубили ствол рыдающей сосны.
Я мимо шел, а кто-то тихо плакал,
На помощь звал, но только не меня...
С покосых крыш осенний день закапал,
Тепло друзей в морозы хороня.
Я мимо шел, забыв других печали,
Швыряя чувства как никчемный хлам.
Вдогонку что-то важное кричали,
Не то про смерть, не то про чистоган.
Я мимо шел и как-то незаметно
Мир потерял, оставшись на один
С самим собой.
Признаюсь, было лестно
Вот так стоять среди пустых равнин ,
Где жизнь казалась шуткой бесконечной
Где звездный свет был холоден, но мил.
Тогда я в одиночестве беспечно
В себе самом себя собой убил.
Теперь я Брут.
Оставьте ваши споры.
Решетки с окон падают звеня.
Но краем уха слышу разговоры,
Что можно в Цезаря преобразить меня.
Шизонд ° 2. Непричастность.
Было все непонятно мне
В этот странный полночный час:
Стыл оркестр в беззвучном сне,
Упирая на зычный бас,
Засыпая печали дней,
Падал иней и мокрый снег,
Я стоял в стороне ничей
И ругал понапрасну век.
Стыли пальцы в пробелах дел.
Был оркестр монотонно вял.
Белый ангел беззвучно пел
Ораторию про металл.
Добровольно крещенный бес,
По утрам подбривал усы.
...День рождался в муках чудес,
Заглушая в оркестре басы.
Шизонд ° 3. Унижение.
В теплом фоне, в сером фоне
Черный вырезан кусок,
Завывает в телефоне
Злой охотничий рожок.
Ветер рвет бумагу в клочья.
Паутина на делах.
От милиции до почты
Все по форме, на ногах:
Ловят черного безумца.
(Сети, холод и гнилье).
Даже горы молча гнутся,
Слыша грозное: - Хамье!
Свищут пули. Визг и крики.
Но куда же все толпой?
Вот он я, пусть не великий,
Пусть с безумной головой.
Руки скручены до боли.
По зубам мне кто-то: - Гад!
В теплом фоне, в сером фоне
Красный вырезан квадрат.
Шизонд ° 4. Безволие.
Проведу линию плавную
От изгибов чувств до ребристости слов
И стану двигаться по ней заправски
Как по дороге скоростной,
Сонным взглядом ротозея
Глазея по сторонам.
Березы зеленью мелькнут в посадках,
Сердце сожмется от скорости.
Подскажет ли регулировщик
Поворот от застойной повседневности
К светлому восторгу счастья,
Любви и окрыленности?
Дорога, прости обгоняющих.
Встречным - прости скорость.
Глупея, лечу под гору,
Вцепившись в орбиту баранки.
О дело тело разума
Разбито пустым расстоянием.
Мысли - рваные.
Впереди: "СТОП",
Черный треугольник на желтом фоне,
И знак "Въезд воспрещен",
Но дорога есть и далее
Для нарушителей и начальства.
Останавливаюсь. Нет нахальства
Переступить через воспитанность
И прилизанное благородство.
Эгоистический ригоризм
Внешне как асфальт,
Под которым земля мягкая
И свободная
Даже в том,
Чтобы провести по ней дорогу
Моей жизни.
Шизонд ° 5. Гибель.
Саботажники спасаются бегством
В пышность фраз дипломатических раздумий
И негаданно переплывают реки
Под огнем фугасного напора
Непристойных гаденьких вопросов.
Но до берега смешные доплывают,
Дураками ставшие случайно,
То ли по природному генезу,
То ли по сознательной природе.
Осыпается отлогий серый берег,
Бьет наотмашь горький свет светила,
Но взбирается толпы живая сила
После скомканных в один кулак усилий.
Остановка - мертвое движение,
Уподоблена рождению безволия.
Катит время страстью развлечений
По телам, укрытым мягким илом,
И над бренными останками судачат
Те же слухи. Mobile Perpetuum.
А людские кости небыль гложет,
Разлагаясь саботажем спора.
Шизонд ° 6. Молитва.
Ночь выписана черной гуашью.
По лестнице поднимаешься медленно.
Скрипнет уставшая дверь. Медная
Ручка сохранит тепло пальцев.
Голубоватым сиянием возникнешь из ничего,
Бережная в обращении найденного
Неповторимо настоящего счастья.
День уплывет безвозвратно
В небыль небытия и боль памяти.
Пепельный цвет луны
В пепельном свете волос
Ринется в неизгладимую непередаваемость.
Стул, отодвинутый, сохранит позу
И проявятся шаги размышлений
Как размышления шагов.
Много миллионный город зашумит
Потусторонней невзрачностью
Сумасшедшего мира,
Голубое сияние тела теплом разольется
В комнате, произнесенных словах и буквах.
Прикосновения разрушат эфtмерность,
Туман нежности прогнется
И затрепещет потерей памяти,
Трепетом боли и восторга.
Свернувшись змейкой,
На белом подоконнике воспоминаний,
Станет греться под взглядом моим
Зеленый пояс пальто.
Да в руках верности
Навечная свершенность
Есть и останется
Единственным заклинанием заклинаний.
Шизонд ° 7. Движение.
Сами ли падаем в землю,
Силой ли давят болезни,
Только, слезами умывшись,
Вновь возрождается гений
Из возбужденных порывов
К вечному празднику жизни,
К страху потери и смерти,
К боли и чуду рождаться
В каждом цветке сновидений,
В каждом глотке небосвода,
В каждой улыбки страха,
В каждом разбеге счастья
И горя, и горя, и горя.
Кто вы, пришедшие позже,
Что вы о нас пропоете ?
Чувства - они огрубели
От приближения завтра
И переброски столетий,
Личностей и монополий
Из лабиринта историй
В пропасть грядущего счастья
И горя, и горя, и горя.
Счастью опять подниматься
Огненным диском светила,
Трескаясь болью в фарфоре
Ночи, печали и грусти.
Ливням опять подытожить
Старые надобно песни.
Тянемся к свету и знаем:
Страждущим душам покорно
Неумолимое счастье
И горе, и горе, и горе.
Шизонд ° 8. Рабство.
Станет ли радость общей
Чашей прозрачного неба?
Ты ли в разлуке стынешь,
Требуя в помощь друга?
Руки протянуты в славу.
Но половинками суток,
Скрыта в коробке печали
Общая радость счастья.
Нечто, вливается в аласть
Сгустков заката и крови.
Меркнет в пустом бессилие
Жажда разрушить безволие.
Тянемся к тучным бомбам
Рушим и мир и хаос.
И на развалинах пепла,
Электризованы светом,
Быстро крепчают печали
Под оболочками лести.
-Временные причуды!
Тешим себя надеждой.
Там за пустыней желтой
В листьях и соках лета
Селится пряный запах
Не ворошенного сена
Да паутины прозрачность
Связана легким восторгом
С неосязаемой жизнью
Чуда любви желаний.
Только б разрушить стены,
Только б ворваться в свободу,
