Карл Гуцков
Уриель Акоста
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Библиотека в доме де-Сильвы. Сумерки.
Де-Силва. Бен-Иохаи.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Де-Сильва
Вновь от меня Пытаетесь уйти?Нет, нет! Коль вы порог перешагнули,Остаться должно вам, Бен-Иохаи!Вы вновь на родине! О, тяжкий трудВрача! Прошу простить за ожиданье.
(В то время, как говорит, кладет свою шляпу и протягивает руку Иохаи.)
Добро пожаловать к нам в Амстердам!
Иохаи
Благодарю, Де-Сильва.
Де-Сильва
Под ярким солнцем чужеземных странСозрели быстро вы. Еще недавноВот здесь, у книг, прощальный поцелуйЗапечатлел я на челе, лишенномСледов морщин. Вернулись мужем вы!На вашем лбу заботы я читаю.Иль новое отечество и вас,Наследника огромного богатства,Озлобленною мачехой встречает?
Иохаи
Я Амстердам нашел таким, как встарь.В нем крепнет дух свободного гражданства —Торговля помогла уврачеватьИспанией оставленные раны.Да, в гордости свободы молодой,Своей рукою добытой недавно,Средь сутолоки гаваней своихОн, как всегда, взирает с братским чувствомНа нас — сынов Израиля.
Де-Сильва
ТорговляЧтит золото, которое успелНарод несчастный, что бежал когда-тоИз португальских и испанских стран,Укрыть от взоров Германдад презренных.Хотите знать причину, почемуНас терпят здесь? Ну, смейтесь, Иохаи!Есть две причины. Я привык всегдаК научности и ясности бесспорной.
Иохаи
(с принужденною улыбкой, протягивает ему руку)
И здесь не вижу перемены я.Научное светило Амстердама,Знаток природы и учитель наш, —За что вас прославляем неустанно, —Забыть не сможет, верно, никогдаСвои «во-первых», «во-вторых»…
Де-Сильва
БесспорноТому хвала, кто учит мыслить так!Я, право, с Аристотелем согласен,Ведь он…
Иохаи
Вы о евреях говорили…
Де-Сильва
Коль не питает ненависти к намГолландская республика и злобноНе гонит нас, как гонят нас везде —В Испании, за Рейном, за Дунаем,И в Португалии — причина в том:Чтит библию народ голландский крепко,Источник веры видя только в ней;Тем самым принужден он чтить евреев,В кромешной тьме языческих временХранивших откровение господне,Как вечную лампаду! Чтят они,Хранителей обетованья — нас,В сынах Давида почитают то,Что их спаситель также был евреем.А во-вторых, за нас заступник — кровь,Что пролита за юную свободуПровинций Нидерландских, ибоНарод, который на спине своейСам прелесть рабства испытал когда-то,Не будет из-за глупых предрассудковТеснить других, не станет из мечей,Что перекованы когда-то былиИз цепи рабской, снова цепь ковать.Вот вам два основания. Не правда ль,Считали все счастливым вас, когдаВы в Амстердам решили возвратиться?
Иохаи
Сам счастлив был. Исполненный надеждВ страну морей и островов я прибыл;Когда же судно по каналу плыло,То на досуге… там…
Де-Сильва
Мечтали выО радости сладчайшего свиданьяС пленительной Юдифью, как онаОбнимет снова жениха и друга.От Вандерстратенов идете вы?
Иохаи
Простите, я устал.
(Садится.)
Де-Сильва
Как это странно!Что с вами, — друг? Быть может, вы больны?
Иохаи
Три дня меня с радушием обычнымМанассе принимал.
Де-Сильва
Ну, а Юдифь?Под нежный шопот песен колыбельных,Почти с пеленок волею родных,В невесты вам обещана она!Царица ваших детских игр веселых!Цветок прекрасный прославлять я смею,Хотя она — племянница моя!
Иохаи
Под нежный шопот песен колыбельных?Боюсь, де-Сильва, что невеста лжет!
Де-Сильва
Как?
Иохаи
То, что я видел, дайте рассказать.Меня Манассе обнял словно сына,Любовь и верность дочери сулил,Затем увлекся разговором онНа тему о своих постройках чудных,О парке, о фонтанах, о цветах,О статуях по образцу античных,Что во Флоренции он заказал,О Рубенсе, Ван-Дейке, светотени,О перспективе — ах, известно вам,Что он привык вокруг себя искусноВсе золотить мидасовой рукой.
Де-Сильва (в сторону)
Не все то злато, что порой блестит.
Иохаи
Сказали что-то вы?
Де-Сильва
О, нет! Я простоПрикинул вес мидасовой руки!Да, роскоши его я не поклонник!
Иохаи
Не любит биржа всех его причуд.Мне ж, человеку, видевшему в Риме,В Париже и Неаполе — все то,Чему он здесь, в Голландии, желаетТак рабски подражать, понравиться могли б.Быть может, как другим, все эти храмы,Когда бы там явилось божество.Я обошел, сгорая от желаний,Все закоулки парка и аллей,Искал Юдифь, разлукою томимый.И вот нашел ее — но не одну.
(Встает.)
С каким-то незнакомцем, в дальнем гроте,Увитом виноградом и плющом,Она сидела; фолиант раскрытыйПред парою безмолвною лежал.Юдифь взглянула на меня, как будтоЯ — святотатец — храм сей осквернил.Но вдруг, узнав меня, с застывшим взглядомИ с ложью на лице, слегка дрожа,Холодную мне руку протянула.На мой немой вопрос, кто с ней сидит?«Учитель мой!» — мне отвечала гордо,Ему же прошептала: «Мой жених»…Тут незнакомец поднялся, бледнея,И тихими шагами отошел,И лишь тогда, волнуясь, я решилсяСпросить об имени его…
Де-Сильва
ЗоветсяОн Уриель Акоста.
Иохаи
О! БесспорноОн также вам знаком. Ведь шопот слуг,Манассе робкий взгляд, вид статуй даже —Все говорит, что неверна Юдифь!
Де-Сильва
Внимаю вам я, право, с изумленьем.Быть может, все, что описали вы,На первый взгляд и кажется столь странным,Но заблуждаетесь вы в основном.Суровость к вам не есть любовь к Акосте.Мыслитель молодой, к науке праваВниманье устремивший, стал известенВо время странствий ваших; приобрелОн славу и почет за дарованьяИ острый ум! Философ он едва ль!Ценю я то, как пишет он прекрасно,Но то, что пишет он, я не ценю.Еще звучит Опорто говор милыйВ речах его, как будто бы ещеВчера на берегах цветущих Тахо,Под солнцем пламенным, он гроздья рвал, —Так чисто он по-португальски пишет.В нем все же к иудейству нет любви,Он чужд преданьям о мамврийском дубе,Всевышнего не зрел он в купине.С собратьями не порывает связи,Но к синагоге равнодушен он.Полуеврей, полухристианин,Парит в мечтаньях и сомненье сеетВ твердынях веры, трон ее колебля.Когда ж с Манассе он знакомство свел,То в сеть его ума Юдифь попала.Здесь о любви и речи даже нет!Ей кажется, что здесь она всех выше,И повседневность стала презирать.Бери ж ее, как есть! Да, я уверен,Она переродится, став твоей.
Иохаи
Рождает слава женщины любовь,Кем поражается, того и любит.В тени другого не хочу стоятьПод сенью чьей-то славы! Да, Манассе —Безвольный человек! Но, Сильва, — выДуша всего семейства. СозовитеСкорее всю родню, представьте им Акосту-зятя…
Де-Сильва
