ФЕДОР РАЗЗАКОВ
Жизнь замечательных времен
1975–1979 гг
Время, события, люди
1975 год
1975. Январь
Валентин Пикуль закончил «Нечистую силу» под бой курантов. Юрия Никулина утверждают на роль. Олег Даль ругает соцреализм. Новогодние телепремьеры. Рижский душегуб. Борис Гребенщиков теряет отца. Инсульт у жены Аркадия Райкина. Снимается кино. Умерла мать Леонида Брежнева. Театр на Таганке: спектакль «Пристегните ремни» запрещен. Похороны матери Брежнева. Роднина и Зайцев побеждают вновь. Из-за болезни жены Райкин берет на гастроли свою дочь. Запись первого выпуска передачи «Что? Где? Когда?». Космический старт. Трагедия в Красноярске: разбились артисты цирка. Выговор Мальцеву. Умер один из создателей «Офицеров». Начались съемки «Иронии судьбы». Убийство таксиста в Пярну. Триумф «Есенин». Открытое письмо Александру Мальцеву. Как Георгий Вицин не явился на съемку. Почему Александр Белявский позволил себе выпить на съемках. Виктория Федорова звонит своему отцу. Как наказали Виктора Корчного. Владимир Высоцкий на приеме у министра культуры. Кома Любови Орловой. Жена Райкина в больнице. Фильмы Чарли Чаплина наконец добрались до советского телевидения. Премьера «Медной бабушки», или как Олег Ефремов наплевал на Главлит. Смерть Любови Орловой. Очередное аутодафе над Викторией Федоровой. В Москве похищен младенец. Страна в третий раз смотрит «Семнадцать мгновений весны». В поле зрения КГБ. Похороны Орловой. Как арестовали Эдуарда Сугатова. Людмила Гурченко: трудное общение с Алексеем Германом. Ленинградская экспедиция «Иронии судьбы». Подарок для маршала Чуйкова. Первая грампластинка «Машины времени».
По давно заведенной традиции за несколько минут до наступления Нового года перед миллионной аудиторией советских телезрителей и радиослушателей прокрутили выступление Генерального секретаря ЦК КПСС. В десятиминутной речи генсека все было, как и прежде: перечисление внушительных достижений за минувший год, добрые пожелания на год будущий. Сразу после боя курантов на голубых экранах появилась любимая заставка миллионов советских телезрителей: на фоне Шуховской башни возникла надпись: «Новогодний Голубой огонек». Однако в первые несколько минут долгожданного действа можно было наблюдать за происходящим на экране вполуха и вполглаза, отдавая большее предпочтение оливьюшному салату — «Огонек» обычно открывал что-нибудь патетическое или номер из «классики». И только спустя несколько минут появлялся кто-нибудь из долгожданных кумиров — к примеру, Юрий Гуляев или Эдита Пьеха.
Между тем в тот момент, когда чуть ли не вся страна с интересом наблюдала за происходящим на телевизионном экране, некоторая часть граждан в силу разных причин вынуждена была работать. Речь идет о милиционерах, врачах, летчиках и представителях ряда других профессий, которые в силу своих профессиональных обязанностей встречали Новый год непосредственно на рабочих местах. К этому же ряду можно было смело отнести и известного писателя Валентина Пикуля, который наступление 1975 года встретил за рабочим столом. Правда, в отличие от других трудяг, к примеру, тех же постовых милиционеров, Пикуль был в более выгодном положении — он работал у себя дома и при желании имел возможность хотя бы на пять минут отвлечься от творческого процесса и с боем курантов пригубить из бокала шампанское. Но он даже этого не сделал — настолько был увлечен работой. Что вполне объяснимо — в те новогодние часы он дописывал последние страницы романа «Нечистая сила», которому вскоре предстоит стать одной из самых скандальных книг в советской литературе. Сев за стол около пяти вечера 31 декабря, Пикуль так и не поднялся со стула до утра следующего дня, пока не поставил последнюю точку в своем многостраничном повествовании (как мы помним, Пикуль начал писать роман с сентября 1972 года).
В четверг, 2 января, на «Ленфильме» состоялся просмотр кинопроб к фильму Алексея Германа «Двадцать дней без войны». Задумав снимать свою картину как антипоточную — то есть непохожую на тот поток фильмов о Великой Отечественной войне, который хлынул на советский экран в последние годы, — Герман пригласил на главные роли актеров, которые ни по каким критериям не подходили на роли былинных героев. Так, на роль военного журналиста Лопатина претендовал один из главных комиков страны — Юрий Никулин (к примеру, в спектакле театра «Современник» «Из записок Допатина» эту роль играл куда более фактурный Валентин Гафт), на роль возлюбленной Лопатина — тоже переигравшая массу легкомысленных героинь Людмила Гурченко, а на роль летчика — и вовсе мало кому известный питерский актер Алексей Петренко, который в эти же дни снимался в роли великого старца Григория Распутина в фильме Элема Климова «Агония». Короче, у Германа в день представления кинопроб худсовету студии были большие поводы для сомнений — утвердят или нет подобранные им кандидатуры.
Как и ожидалось, больше всего недоумений вызвала у собравшихся кандидатура Никулина. Причем в представленном материале актер выглядел превосходно, однако большинство членов худсовета продолжали упорно видеть в нем комика. Они так и говорили: «Он же клоун! Ну какой из него Лопатин!». И все же утвердить Никулина им пришлось: во-первых, в противном случае Герман отказывался приступать к съемкам фильма, во-вторых — кандидатуру Никулина одобрил сам «родитель» Лопатина — писатель Константин Симонов, произведение которого Герман собирался экранизировать. Однако, разрешая запускать фильм с Никулиным, члены худсовета оставили за собой право остановить съемки в любой момент — как только убедятся, что Никулин со своей ролью не справляется. Как тогда говорили: «не вписывается в рамки социалистического реализма». Кстати, по поводу последнего.
3 января Олег Даль записал в своем дневнике несколько смелых мыслей по этому поводу. Актер писал:
«Соцреализм — самое ненавистное для меня определение. Соцреализм — гибель искусства. Соцреализм — сжирание искусства хамами, бездарями, мещанами, мерзавцами, дельцами, тупицами на высоких должностях. Соцреализм — определение, не имеющее никакого определения. Соцреализм — ничто, нуль, пустота. Естество не любит пустоты…
Посему столь бездонная пустота, как соцреализм, мгновенно заполнилась всяческим г….. и отребьем без чести и совести. Не надо быть талантливым, чтобы сосать такую матку, как «с-р». Надо просто знать, что надо, и на книжной полке будет расти ряд сберкнижек! Соцреализм предполагает различные награды и звания…
Звания не заслуживаются. Они назначаются, а потом выдаются, как охранные грамоты. Выдаются по степени «правильности» существования в соцреализме…
В последнее время дохожу до физиологического состояния тошноты и блевотины. Это уж слишком! Куда податься? Где чистого воздуха хлебнуть?..».
Кстати, сам Олег Даль на тот момент не имел вообще никакого звания, хотя многие из его коллег-сверстников, гораздо бесталаннее его, такие звания имели. Забегая вперед, отмечу, что Даль так и уйдет из жизни, не удостоившись никакого официального звания.
Но вернемся в январь 75-го.
В то время как все взрослое население, встретив Новый год, уже спустя два дня вышло на работу, миллионная армия школьников отдыхает — начались зимние каникулы. Каникулярное утро обычно начиналось одинаково — с просмотра телевизора. Не случайно сетка вещания в те дни была насыщена премьерными показами. Так, с 1 января началась демонстрация 4-серийного мультика «Приключения барона Мюнхаузена», со 2-го — 3-серийного телефильма «Бронзовая птица» (продолжение «Кортика») и 4-серийного мультфильма «Волшебник Изумрудного города».
Хорошо помню все эти премьеры, поскольку ни одну из них я не пропустил. Сразу после просмотров я обычно мчался на каток, где продолжал совершенствовать свое мастерство катания на коньках, а к шести-семи вечера торопился назад домой, чтобы успеть на вечерние премьеры. Особенно насыщенным на них был вечер 1 января, когда по «ящику» крутили: «Чудак из 5-го «Б» (впервые по ТВ), «Ну, погоди» (4—6-я серии), «Джентльмены удачи» (впервые по ТВ), «Люди и манекены» (2-я серия, премьера т/ф), «Песня-74», «Я — Куба» (впервые по ТВ). Вечером 2–3 января показали премьеру 2-серийной комедии создателя «Большой перемены» Алексея Коренева «Три дня в Москве», 4-го еще одну премьеру — «Соломенную шляпку» Леонида Квинихидзе с блистательным Андреем Мироновым в роли прохвоста Фадинара.
Тем временем в первые дни нового года в Риге объявился опасный преступник — некто 26-летний Юрий Спицын (фамилия изменена). Бывший уроженец Москвы Спицын затем переехал в Ригу, где обзавелся семьей (женился на разведенной женщине и удочерил ее ребенка от первого брака) и устроился работать конструктором в специальное конструкторское бюро магнитной динамики. Получал вполне приличную по тем временам зарплату — почти 200 целковых. Однако мечтал о большем. Но где было взять это «большее»? И Спицын стал втайне от домочадцев разрабатывать планы незаконного обогащения. Поскольку он был эпилептиком и состоял на учете в психдиспансере, ничего хорошего в его голову прийти, естественно, не могло. А тут еще по каким-то своим каналам ему удалось раздобыть огнестрельное оружие — пистолет «парабеллум» фирмы «Борхард-Люгер».
