Г.В. Осипов, С.Г. Кара-Мурза
Общество знания: Переход к инновационному развитию России
Введение
В первой книге1 изложение следовало той структуре социологии и экономики «общества знания», которая, с одной стороны, складывается в ходе практической реализации программы Запада, и с другой — в свете опыта строительства «общества знания» в СССР. Данный том посвящен актуальному состоянию тех систем российского общества и государства, которые непосредственно вовлечены в создание основы отечественного «общества знания» первой половины XXI века.
После выхода из глубокого и затяжного кризиса 90-х годов Россия вновь, как и в конце 80-х годов, встала перед выбором пути развития общества и государства. Субъект этого выбора — реальное российское общество начала XXI века, со всеми его достоинствами и болезнями, а не США, Франция или СССР.
В отношении хозяйства эта проблема формулируется как выбор между «двумя путями развития» — сырьевым и инновационным. На деле различия между этими двумя стратегиями столь фундаментальны, что речь идет о двух разных типах общества. В приложении ко всем системам общества и государства идея перехода к инновационному пути развития оформилась как строительство «общества знания».2
Построение существенно нового типа общества не сводится к частным реформам в технологической, экономической и социальной сферах. По своей глубине и масштабу это проблема цивилизационного порядка. Она предполагает изменения во всей системе жизнеустройства страны и народа, включая сферу мировоззрения. Строительство общества — это создание новой многомерной ткани общественных отношений, нового языка и нового типа рациональности.
Метафора «строительства» обязывает. Что за объект мы строим, каково его назначение? На чем мы строим этот объект? Нужно описать площадку, на которой мы ведем стройку, и наличный строительный материал. Как будем строить этот объект, каков первый стратегический шаг? При любом строительстве первый шаг — определить принцип выбора проекта. Есть два альтернативных принципа:
1-й принцип. Взять чужой проект и скопировать его у себя. Это — имитационная стратегия. Запад уже построил многие структуры «общества знания»? Копируем их.
2-й принцип. Делать свой проект — исходя из почвы, климата и наличных ресурсов своего «хозяйства». Изучая при этом опыт соседа.
В выборе между двумя этими принципами — одно из главных противоречий, которые раскололи российское общество за последние 30 лет. Его надо не скрывать, а рационализовать.
Реформы 90-х годов — это большая, одна из крупнейших в истории, программа имитации. Этот подход был приложен и ко всем структурам, которые будут составлять скелет нашего «общества знания», — школе и вузам, науке и армии, промышленности и СМИ. На наш взгляд, этот выбор был фатальной ошибкой и привел к глубоким повреждениям той матрицы, на которой была собрана и воспроизводилась Россия как цивилизация.
Имитационный подход к строительству «общества знания» России не годится, прежде всего, из-за невыполнения критериев подобия между Россией и Западом в приложении к их массивным структурам и социальным процессам в «большом времени». Это общая фундаментальная причина тех трудностей, которые возникали на первых, имитационных, этапах всех больших программ модернизации в России — самым драматическим образом, в 90-е годы. Но еще острее несоизмеримость условий проявляется в скоротечных процессах, которые накладывают жесткие ограничения на принятие среднесрочных решений.
В отличие от Запада последних трех десятилетий, Россия начинает свою программу строительства «общества знания» в аномальных и неравновесных условиях — в ходе продолжающегося демонтажа и беспорядочного разрушения прежних структур производства и использования знания, унаследованных от советского строя. Это процесс цивилизационного масштаба. Инерция его исключительно велика и он еще вовсе не остановлен после 90-х годов.
Задача «строительства в условиях разрушения» чрезвычайно сложна и по необходимости делает план строительства «индивидуальным». Уже это лишает имитационный проект всяких шансов на успех. Это следует хладнокровно осознать, закрепить в общественном диалоге и сосредоточить усилия на разработке своего, новаторского проекта — исходя из трезвого учета ограничений, деидеологизированного сравнения альтернатив с применением адекватных и жестких критериев.
Начнем с осмотра «строительной площадки».
Глава 1 Рациональное сознание в советском обществе накануне кризиса
Согласно грубой классификации антропологов и культурологов, Россия относилась к категории традиционных обществ. Начиная с XVII века она находилась в состоянии интенсивной модернизации, которая протекала в форме более или менее радикальных волн. Эти волны порождали кризисы и расколы, однако, в целом, России удалось успешно освоить и адаптировать к собственным культурно-историческим условиям важные институциональные матрицы, сложившиеся на Западе. Для нашей темы главными из этих системообразующих институтов были европейская наука и основанное на науке светское образование, а также институты, действующие непосредственно в поле той рациональности, которая воспроизводилась и распространялась наукой и образованием — армия, промышленность, государственное управление, европеизированная художественная культура.
В XIX веке Россия уже стала одним из мировых центров «общества знания» того времени. Ее ареал рационального знания строился на существенно иной культурной основе, чем Запад. Здесь Просвещение было «привито» на ствол традиционного общества и идеократического государства. Синтез разных типов знания в целом удался.
Однако мы в данной книге исходим из того, что в современном «обществе знания» России системообразующим ядром служит знание, «записанное» на языке рациональных понятий согласно рациональной логике, выработанных в Новое время. Для существования национального «общества знания» необходимо, чтобы его социальная база была достаточно широкой, а рациональные язык и логика были доступны и использовались достаточно большой частью населения страны.
Советский период, в течение которого основанное на научном методе школьное образование охватило все общество, означал огромный шаг к тому, чтобы рациональное сознание и нормы Просвещения овладели массовым обыденным сознанием. Однако начиная с 60-х годов XX века в этой части массового сознания стали развиваться кризисные явления, связанные быстрой сменой образа жизни большинства населения (урбанизация) и адаптационным стрессом, который привел к разрыхлению центральной мировоззренческой матрицы российского общества. Общий кризис политической и социальной систем СССР, вызванный перестройкой, вызвал разрушительные сдвиги в сфере рационального сознания.
Разум и мышление человека — едва ли не главная проблема философии. В XX веке она стала актуальной в практическом и конкретном плане, как проблема рациональности, ее границ, устойчивости и сбоев, отказов. Все виднейшие философы последнего столетия под разными углами зрения рассматривали эту проблему. Объясняется это тем, что индустриальная цивилизация, интеллектуальные основы которой были заложены Просвещением и Научной революцией, сформировалась именно как цивилизация рациональная, взявшая за матрицу познания, образования, мышления и общения научный метод. Будучи во все времена одним из «формообразующих принципов» жизни человека, в последние столетия рациональность вышла на первый план, в большей или меньшей мере оттеснив иные способы осмысления мира (например, религию, традицию или художественное чувство).
Однако в XX веке индустриальная цивилизация втягивается в глубокий кризис, одним из проявлений которого стали частые и массовые отказы и срывы рационального сознания, а также поразительная беззащитность массового сознания против манипуляции. Говорят даже, что одним из главных противоречий человеческого общества является столкновение иррационального с рациональным.3 Кризис российского «общества знания» — часть общемирового кризиса, однако в России ситуация резко усложнена тем, что «отказы» рациональности происходят у условиях системного кризиса, которого не испытывают другие общества. Так, на Западе эрозию рациональности уклончиво называют постмодернизмом — мягким и постепенным отходом от норм Просвещения, лежавших в основе мышления индустриальной цивилизации.
