Кассандра Клэр
Город стекла
Моей матери.
Я считаю каждый час во всем его блеске
Долог путь, безмерно тяжек,
От Преисподней к свету.[1]
Д. Мильтон, «Потерянный рай»
Часть первая
Взлетают искры
…Но человек рожден для страданий,
как искры, чтобы устремляться вверх.
Иов, 5:7
1
Портал
Вернулось тепло, и вновь ярко светило солнце.
Не то что на прошлой неделе.
Клэри бежала к дому Люка по пыльной дорожке. Чтобы волосы не лезли в глаза, девушка натянула капюшон. Погода, может, и прояснилась, но с Ист-Ривер по-прежнему задувал злой ветер: пахло химией, асфальтом и бензином из Бруклина, а еще – жженым сахаром с заброшенной фабрики.
Саймон дожидался на крыльце, сидя в продавленном дырявом кресле. Он пристроил на коленях карманную «Нинтендо» и сосредоточенно водил стилусом по нижнему экрану.
– Есть! – сказал он, когда Клэри поднялась по ступенькам. – Я чемпион по «Гонкам Марио».
Клэри откинула капюшон и, поправив челку, достала из кармана ключи:
– Ты где пропадал? Я тебе все утро звонила.
Саймон спрятал сверкающую коробочку игровой консоли в «почтальонскую» сумку:
– У Эрика. Мы репетировали.
– Репетировали? – нахмурилась Клэри и даже перестала возиться с замком. – Та к ты…
– Все еще в группе? Ну да, а что? – Обойдя Клэри, Саймон предложил: – Давай помогу.
Уверенно, без лишней суеты он провернул ключ в ржавом замке, и механизм, щелкнув, поддался. Саймон случайно коснулся руки Клэри. Девушка вздрогнула: кожа вампира была холодна, как уличный воздух. При Саймоне Клэри по-прежнему становилось неловко, ведь они всего неделю как расстались.
– Спасибо, – буркнула девушка, забрав ключи и не глядя на друга.
В гостиной было жарко. Повесив куртку на крючок в прихожей, Клэри прошла в спальню; Саймон, к ее неудовольствию, плелся следом.
На кровати лежал чемодан, раскрытый, будто устрица. Повсюду валялись одежда и художественные принадлежности.
– Я думал, ты в Идрис всего на пару дней собираешься, – заметил Саймон, рассматривая беспорядок с легким оттенком неприязни во взгляде.
– Та к и есть. Просто я не знаю, что взять: вдруг мне запретят носить брюки? Ни платьев, ни юбок у меня почти нет.
– Почему это тебе запретят носить брюки? Ты в другую страну отправляешься, а не в другой век.
– Нефилимы на вид старомодные. Изабель всегда в платьях ходит… – выпалила Клэри и тяжело вздохнула. – Ладно, проехали. Я из-за мамы расстроена, вот и загоняюсь насчет гардероба. Давай о другом поговорим. Как репетиция? Название группе подыскали?
– Все отлично. – Саймон уселся на стол. – Думали над слоганом. Хочется чего-нибудь с игрой слов, типа: «Наш рок не отпустит».
– Ты признался Эрику и остальным?..
– Что я вампир? Нет. В подобном, знаешь ли, не так-то легко признаться.
– Наверное, ты прав, но они – твои друзья. Им можно открыться. Тем более, узнав, что ты вампир, они станут почитать тебя. Ну, как рок-н-ролльного бога, вроде того вампира, Лестера.
– Лестат, – поправил ее Саймон. – Вампира звали Лестат[2]. И вообще, он выдуманный. Ты, между прочим, тоже не особо торопишься рассказывать друзьям, что ты нефилим.
– Каким еще друзьям? Ты – мой друг. – Клэри навзничь упала на кровать. – И тебе я открылась.
– Выбора не было. – Склонив голову набок, Саймон посмотрел на Клэри. В свете ночника его глаза приобрели серебристый оттенок. – Я буду скучать по тебе.
– И я по тебе буду скучать, – призналась Клэри.
Предвкушая путешествие в Идрис, Клэри больше ни о чем другом думать не могла. От возбуждения по телу забегали мурашки.
«В Идрис! – ликовала Клэри. – На родину нефилимов, в Город Стекла. Спасать маму… И рядом будет Джейс».
Глаза Саймона заблестели. Вампир как будто прочел ее мысли.
– Напомни, – попросил он тихим голосом, – зачем тебе в Идрис? Разве Люк и Мадлен без тебя не управятся?
– Маму погрузило в сон заклинание одного мага, Рагнора Фелла. Мадлен говорит, надо найти Фелла и уговорить его снять заклятие. Понимаешь, колдун с Мадлен не знаком, а мне он поверит, потому что знал маму… Я ведь на нее очень похожа. Люку со мной нельзя: в Идрис-то его пустят, но в Аликанте без разрешения Конклава – нет. Конклав разрешения Люку не даст. И пожалуйста, не говори с ним об этом. Он и так не хотел отпускать меня. Хорошо, что Люк давно знает Мадлен, иначе точно не отпустил бы.
– В Идрис идут Лайтвуды. И Джейс. Они помогут. В смысле, Джейс ведь обещал тебе помочь? Он не против твоего присутствия?
– Конечно, он поможет! И с чего бы ему быть против? – ответила Клэри.
Она прекрасно знала, что это неправда.
* * *
От Мадлен Клэри прямиком побежала в Институт, к Джейсу. Когда-то она рассказала о секрете матери именно ему, не Люку. Как ни странно, теперь, во время разговора, Джейс стал бледнеть, будто Клэри не план спасения излагала, а с жестокой неспешностью тянула из брата кровь.
– Никуда ты не пойдешь. Если придется, я свяжу тебя, повалю на пол и сяду сверху. Не пущу в Идрис! – произнес он хлестко, будто по лицу ударил.
Ничего себе! Клэри бежала к нему со всех ног, а он… Стоит на пороге, смотрит как на безумную и побледнел, что твоя смерть.
– Вы же идете.
– Да, идем. Та к надо. Конклав созвал всех активных членов на общий Совет. Голосовать насчет Валентина. И раз уж мы последние, кто имел с ним дело…
– Так почему мне нельзя с вами?! – возмутилась Клэри.
Джейс еще больше разозлился от такой прямоты:
– Для тебя там слишком опасно.
– А здесь спокойнее, да?! Меня за последний месяц раз десять чуть не убили. В Нью-Йорке!
– В городе были два Орудия смерти, и Валентин стремился их заполучить, – процедил Джейс. – Теперь он обратил свой взор на Идрис, все знают…
– Насчет Идриса мы совершенно уверены, – сказала Мариза Лайтвуд, стоявшая до того в тени. В ярком свете на лице у нее отчетливо проступили следы жуткой усталости. Во время последней битвы Роберта Лайтвуда ранил демон, отравил ядом, и теперь Маризе приходится постоянно ухаживать за мужем. Один бог знает, скольких трудов ей это стоит. – А еще Конклав пожелает встречи с Клариссой. И тебе, Джейс, о его намерении известно.
– Шел бы этот Конклав…
– Джейс! – неожиданно по-матерински одернула его Мариза. – Следи за речью.
– Конклав много чего хочет, – поправился Джейс. – Только мы не обязаны ему потакать.
Мариза словно читала мысли Джейса, и эти мысли ей очень не нравились.
– Конклав редко ошибается. С их стороны логично требовать встречи с Клэри – после всех испытаний! Ей есть что рассказать…
– Я буду говорить за нее. Отвечу на любые вопросы, – настаивал Джейс.
Вздохнув, Мариза обратила взор голубых глаз на Клэри:
– А ты и сама в Идрис хочешь, я верно поняла?
– Всего на пару дней. Ничего со мной не случится, – взмолилась Клэри, стараясь не замечать, как испепеляюще смотрит на Маризу Джейс. – Клянусь.
– Дело не в опасностях. Дело в том, согласишься ли ты на встречу с Конклавом. Они хотят поговорить с тобой. Если откажешь, нам не разрешат провести тебя в Идрис.
– Нет… – начал было Джейс, но Клэри ответила:
– Согласна!
По спине пробежался холодок. Из всего Конклава ей была знакома лишь Инквизитор, да и с ней-то лишний раз общаться не радовало.
– Решено, – подвела итог Мариза, массируя виски. Ее голос дрожал перетянутой скрипичной струной. – Джейс, проводи Клэри на выход, а потом я жду тебя в библиотеке. Надо поговорить.
После этих слов Мариза растворилась в темноте, ни слова не сказав на прощание. Клэри будто окатили ледяной водой. Дети Маризы – Алек и Изабель – восхищались матерью, которую и сама Клэри считала человеком хорошим. Вот только теплоты ей недостает.
– Полюбуйся, что ты натворила. – Брат недовольно сомкнул губы.
– Мне надо в Идрис, как ты не поймешь! – ответила Клэри. – Ради матери.
– Мариза чересчур доверяет Конклаву. Думает, они непогрешимы, а я не смею разубедить ее, потому что… – Он осекся.
– Так действовал бы Валентин? – подсказала Клэри.
Вопреки ожиданиям, Джейс не взорвался гневом.
– Непогрешимых не бывает… – скованно произнес он, потом вызвал лифт и закончил фразу: – Даже в рядах Конклава.
Скрестив руки на груди, Клэри спросила:
– Ты поэтому не хочешь меня отпускать? Думаешь, я в опасности?
– А что, есть еще причины не пускать тебя в Идрис? – удивился Джейс.
Клэри тяжело сглотнула:
– Ты… – Фразу она не закончила, договорив про себя: «Ты сказал, что больше не любишь меня, а я, представь, все еще люблю тебя. Глупо, да, но ты сам прекрасно все понимаешь».
Тем временем Джейс подсказал:
– Не хочу всюду таскать за собой младшую сестренку? – В его голосе прозвучала насмешка… и что-то еще.
Грохоча, прибыл лифт. Войдя в кабину, девушка обернулась:
