Глава 1
Замуж хотелось просто жуть. Вот прям до зубовного скрежета.
Закусив губу, я угрюмо смотрела в окно и размышляла, почему жизнь обошлась со мной так несправедливо. Мои подруги давно числились замужем, а я и хотела бы им позавидовать, так не могла. Не было за что, ну вот совсем не было.
У Аньки олигарх, денег куры не клюют, а как глянешь на него, сразу тянет выпить даже непьющую меня. Наташка депутата отхватила, депутат был неплохой, да невезучий, посадили его, теперь Наташка сама подумывает в депутаты податься. Вика нашла себе красавца-военного, майор, горячие точки, у него папа-генерал в плен попал, срочно понадобилось много денег, чтобы его выкупить, и если бы не я, Витка-дура пока пленного генерала выручала, осталась бы голая и босая. Вот и думай, на кой он сдался, такой «замуж».
Лишь бы за кого выходить мне по рангу не положено, по рангу мне причитается мужчина серьезный, при деньгах и с положением, а сердце просит красавца со стальными мускулами, ровными кубиками на прессе и косыми мышцами, ныряющими за ремень, вот как у Лемехова, а еще чтобы темноволосый был, с темными, как омут, глазами, в которых утонуть раз плюнуть…
Вот те раз, с чего мне этот предатель вспомнился? Я же себе слово дала, что ни знать его не хочу, ни видеть не желаю. И замуж хочу не ему назло, а просто чтобы рядом был мужчина, надежный, взрослый, чтобы я в свои двадцать пять за ним как за каменной стеной…
— Привет, подруга! — Анька влетела ураганом, стребовала кофе и уселась на диванчик, вытянув свои длинные ноги, наверняка позабыв, что у меня на два с половиной сантиметра длиннее, нас Наташка специально замерила.
Пока я варила кофе, Анька трещала без умолку, не мешая мне предаваться размышлением, периодически вслушиваясь в извергаемый подружкой словесный поток и выуживая то, что поможет потом сложить в голове относительно связную картинку.
— Ты меня вообще слушаешь? — упрекнула Анюта, отпивая кофе.
— И тогда он не выдержал и дал тебе деньги, — ткнула я пальцем в небо и попала.
— Дал, разве такое было, чтобы не дал? — вздохнула она, а потом добавила без перехода. — Насть, ты знаешь, что Сашка в городе?
— Знаю, — насторожилась я. Еще бы мне не знать, не зря я в подполье ушла, уже три дня как держу глухую оборону. — А ты что, виделась с ним?
Анька замялась и виновато кивнула.
— Он меня попросил. Сказал, ты трубку не берешь, звонки сбрасываешь, от встреч отказываешься. Может, поговори с ним, у вас такая любовь была!
— Была и сплыла, — я отобрала у подруги чашку, — ты кофе пришла пить или сводницей подработать? Предупреждаю сразу, дело тухлое.
— Настя, — Анюта выглядела очень взволнованной, — ты бы его видела, на нем лица нет! Ну поговори с парнем, кто знает, что случилось у него год назад? Он жениться на тебе хочет, предложение собрался делать, а ты его бортуешь.
— Мне муж-предатель не нужен, — упрямо ответила я, отворачиваясь к окну.
— А кто тебе нужен, сонц? Вы с Лемеховым пара — закачаешься, фигура у него загляденье, а папа твой спит и видит, чтобы выдать тебя замуж за кого-то типа моего Юрика.
— Юрик хороший, — попыталась я возразить, сама себе не веря.
— Ага, особенно в темноте, когда не видно, — согласилась подруга и потянула мою электронную книгу. — Что читаешь? Снова своих попаданок?
Я кивнула и пожала плечами. Мои глаза, что хочу ними, то читаю. Истории о попаданках я обожала, поглощала их в немыслимых количествах и ничего зазорного в этом не видела.
— Вот! — глубокомысленно заключила Анька. — Все потому, что ты фэнтези своего перечитала, теперь нормальные земные мужчины тебя не интересуют. В твоей голове одни драконы и всякие темные властелины.
Для человека, так пренебрежительно рассуждающего о ромфанте, Анютка была удивительно осведомлена, что наводило на определенные подозрения. Не без усилий я выпроводила ее из дому, а потом задумалась. В чем-то подруга была права, может, я в самом деле слишком много читаю и оторвалась от реальности? Не к месту вспомнился Анькин олигарх, я вздрогнула, а затем грустно вздохнула.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сварила кофе и снова уселась у окна. Вот бы и мне попасть, чтобы меня пленил какой-нибудь драконий властелин, влюбился, долго соблазнял, а я упиралась сначала, а потом сдалась, сраженная его страстью. Или оборотень какой, или на худой конец темный маг… В голову полезли разные мысли — а что, если миры и в самом деле существуют и мой суженый не здесь, он там, а я тут сижу и выбираю между зеком-депутатом и сыном который год томящегося в плену генерала?
Я даже вскочила. Решено! Я должна попасть! Всего-то, плевое дело! Наверняка это легче, чем найти в этом мире кого-то хоть отдаленно напоминающего Лемехова… Так, все, Настюха, соберись, иначе профукаешь свое счастье!
Если что-то делаешь, делай хорошо, чем больше у меня будет информации, тем меньше останется шансов встретить старость в одиночестве. Итак, попаданки. Кто, как и откуда, я должна знать о них все, и тогда успех гарантирован на триста процентов.
Я открыла ноутбук и с головой ушла в водоворот самых разных историй. К вечеру глаза слезились, от выпитого количества кофе в мозгах было ясно, как в озаряемом молниями небе, а количество сброшенных звонков от предателя-Лемехова давно перевалило за сотню. Он бы и приехал, так тройной кордон охраны его просто не пропустит даже по старой памяти…
Тряхнула головой, прогоняя воспоминания о своей несостоявшейся вечной любви и сосредоточилась. Теперь полученную информацию следовало упорядочить и сгруппировать. При моей способности все раскладывать по полочкам с поставленной задачей я управилась очень скоро.
Итак, что имеем в сухом остатке? А в сухом остатке у меня числилось три основных пункта, все кандитатки в попаданки были: «а» — глубоко несчастными в личной жизни, обманутыми или отвергнутыми. Это как раз обо мне, идем дальше. «Бэ» — перед непосредственно переходом, так сказать, в мир иной, обязательно должна произойти череда роковых, неприятных, и главное, абсолютно мне недоступных событий.
К примеру, героиню увольняли с работы, и она очень по этому поводу страдала. Но как, скажите пожалуйста, мне потерять работу, если я сама руководитель крупного холдинга? О том, что я же и учредитель, вообще молчу. Или вот как можно добираться домой в дождь и промокнуть насквозь, так и не дождавшись троллейбуса? На кой он мне, этот троллейбус? Нет, ну в чистой теории я могу в дождливый день в час пик припереться на остановку, встать в очередь, но куда тогда девать мой Бентли, бросить на стоянке? А как утром ехать на работу?
Или, вот, к примеру, у героини каблук на туфле отваливается. Смех один, ты попробуй оторви этот каблук! Легче Аньку от ее олигарха оторвать, чем каблук от моих «лабутенов». В общем, чтобы точно и качественно попасть, следовало находиться в полном раздрае, что для меня, девушки уравновешенной и флегматичной, было примерно из области фантастики.
И, наконец, «вэ» — все нормальные попаданки были сиротами. Ну чтобы не жалко было здесь никого покидать. Или древними старушками на пенсии, которые тут отходили с миром, а там были перехвачены неведомой силой и заброшены к красавцам драконам. Можно, конечно, махнуть рукой, дожить до старости и отдать концы в надежде прилететь по назначению, но, как поется в известной песне: «А че, (вдруг), если нет?». Так что старости я решила не ждать, подумала и набрала маму.
— Здравствуй, доченька, — певуче сказала трубка, и у меня защипало в носу. Кто ж в здравом уме и твердой памяти от таких родителей отказывается? Но тут опять со страшной силой приспичило замуж, и я решилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мам, — начала туманно, — а вас с папой можно лишить родительских прав? Не по-настоящему, только по документам?
— Можно, — ответила трубка, — только уже поздно, раньше надо было думать, ты совершеннолетняя.
Я закусила губу. Что ж не везет-то так, а?..
— Вот разве что если отец тебя наследства лишит, тогда да, можно считать, лишение родительских прав так сказать от противного…
