Джорджия Бинг
Молли Мун и путешествие во времени
Глава первая
Жрец наклонился и осторожно наполнил молоком блюда в форме листьев кувшинки.
В тот же миг из темных углов появились священные крысы. Старик верил, что в одной из прошлых жизней они были людьми. Крысы устремились к молоку. Некоторые ненароком пробежали прямо по ногам жреца-брахмана, но он лишь улыбнулся и кинул крысам горсть сладостей. Потом коснулся красного знака у себя на лбу, поклонился статуе многорукого бога и привычно опустился на корточки.
Плоские большие блюда казались ему невероятно красивыми — словно белые луны или сердцевины цветов, вокруг которых темнело по двадцать крыс, лакавших молоко. А сами грызуны походили на пушистые лепестки. Их розовые хвосты подрагивали, как тонкие стебельки на ветру.
Брахман бросил взгляд в сторону ворот за колоннами. За ними виднелась залитая солнцем улица. Спорили торговцы лошадьми. Неподалеку весело галдели дети, следившие, как роются в грязи поросята. У каменного колодца сплетничали женщины в сари. Где-то ревел верблюд — на него навьючивали груз. Нищий сидел, скрестив ноги, и наигрывал на флейте. Священная корова гоняла хвостом мух, лениво созерцая все вокруг.
Позади коровы торчал шаткий торговый ларек. Здесь продавали пан — напоминавшую жвачку смесь из толченых орехов и пряностей, завернутую в листья растения бетель. Около этого прилавка и придержал свою лошадь пожилой мужчина в фиолетовой чалме. У него было узкое крысиное личико с большими усами.
Он спешился, расправил длинный шелковый халат и теперь стоял на пыльной дороге, нетерпеливо постукивая ногой в нарядной туфле. Торговец насыпал на зеленый лист бетеля сухой порошок того же растения, добавил кокосовой стружки, несколько анисовых зерен, полил все это липким сиропом, после чего скрутил лист, как блинчик с начинкой, и протянул покупателю. Тот взял пан, запихнул его целиком в рот, небрежно бросил продавцу несколько монет и, жуя, снова забрался в седло.
Едва торговец отвернулся, как произошло удивительное: раздался громкий хлопок, и всадник вместе с лошадью растаяли в воздухе.
Торговец в ужасе упал на колени.
В храме брахман покачал головой. Потом поклонился крысам, сложил ладони и принялся молиться.
Глава вторая
Молли Мун закинула костлявые локти на высокую спинку зеленого бархатного дивана и, положив подбородок на руки, уставилась в окно, выходившее в парк. Выстриженная полосками лужайка тянулась вдаль, туда, где паслись ручные ламы и тонули в тумане кусты в форме животных. Сквозь дымку зловеще проступали фигуры кенгуру, носорога, медведя, лошади и многих других. Казалось, они только ждали подходящего момента, чтобы ожить.
Среди силуэтов бродила женщина в сером плаще. Будто потеряла ключ и теперь искала его в росистой траве. Даже со спины она выглядела ужасно печальной. Молли тяжело вздохнула: эта женщина все время грустила.
Мама у Молли появилась недавно. Еще месяц назад девочка считалась круглой сиротой. Сама она была уверена, что родители давно умерли. И вдруг выяснилось, что это не так. Вы, наверное, подумаете, что мать, которая обрела своего ребенка после одиннадцати лет разлуки, должна быть счастлива до безумия? Молли раньше тоже так полагала. Но ее мама вовсе не была счастлива. Вместо того чтобы радоваться, она вспоминала прошлое и страдала из-за украденных у нее лет.
Ее и вправду здорово обобрали.
Целых одиннадцать лет Люси Логан находилась под гипнозом своего брата-близнеца — блестящего специалиста по внушению Корнелия Логана. Он же забрал у Люси маленькую Молли и отдал в кошмарный сиротский приют.
И именно Молли вернула Люси ее жизнь. Девочка, хотя ей и было всего одиннадцать, оказалась великолепной гипнотизершей и сумела освободить женщину от гипнотической власти Корнелия.
Да, это очень важно — Молли отлично владела гипнозом.
Правда, она об этом долго не догадывалась. Собственно говоря, с искусством гипноза Молли всего год как познакомилась. Она очень быстро освоила эту премудрость и научилась помогать себе и окружающим, да еще и противостоять разным нехорошим людям. И теперь ей хотелось развить свои способности, чтобы применять их в других целях.
Молли поглядела по сторонам. К дому пристроили два просторных крыла, а территория Брайерсвилль-парка и так впечатляла масштабами. Девочка собиралась устроить тут специальную клинику, чтобы, используя гипноз, помогать людям решать разные проблемы. Гипноз способен избавить от любой зависимости или фобии, будь то боязнь высоты и пауков или чрезмерная любовь к пончикам. Тут Молли снова бросила взгляд на Люси. Возможно, мама станет ее первой пациенткой.
Что происходит с Люси? Почему она не радуется? Ведь к ней вернулась не только дочь, но и давно потерянный муж. Это тоже была заслуга Молли. Именно она сумела выяснить, кто был супругом Люси. Он же был отцом Молли. Звали этого человека Праймо Клетс, и он тоже в течение одиннадцати лет находился под гипнотической властью Корнелия Логана.
Вас, наверное, удивляет, что маленькая девочка, пусть даже такая необыкновенная, как Молли, справилась со взрослым опытным гипнотизером? Но дело в том, что она умела останавливать время — а этой удивительной способностью обладают только сильнейшие гипнотизеры. И победить Корнелия Логана в гипнотической битве ей удалось потому, что остановка времени получалась у нее лучше. В итоге она внушила Корнелию, что он баран. И снять гипноз теперь можно лишь кодовой фразой, известной одной Молли.
Все эти события произошли совсем недавно, и она еще не успела привыкнуть к переменам в своей жизни.
Девочка увидела, как ее мать остановилась между двух кустов, подстриженных в форме младенцев. Одного она печально погладила по зеленой голове, а на другого положила руку с таким видом, словно это был надгробный памятник любимому человеку. Молли вздохнула. Мама настолько переполнена печалью о прошлом, что забывает жить настоящим.
Взяв со стеклянного столика фотографию в серебряной рамке, Молли улеглась на пол. Со снимка ей радостно махали дети из ее приюта. Фото сделали на Рождество, и она на нем тоже присутствовала. Вот она, собственной персоной — кудрявые непослушные волосы, разлетающиеся на ветру; нос картошкой; зеленые, близко посаженные, смеющиеся глаза. Остальные ребята сейчас по-прежнему веселились в теплом Лос-Анджелесе, а она торчала вдали от них в холодном Брайерсвилле со своей унылой мамочкой.
Девочка прикусила кожицу на внутренней стороне щеки. Тоскующая Люси Логан, целыми днями слоняющаяся в ночной рубашке, начинала действовать на нервы. Хандра, точно грипп, витала в воздухе, угрожая эпидемией всему дому.
И Молли чувствовала, что уже заболевает. Все чаще приходили мысли о том, насколько лучше могла бы сложиться ее жизнь, если бы не этот гадкий Корнелий.
Было и еще кое-что. Молли, поежившись, коснулась большого кристалла, останавливающего время. Он висел у нее на шее, подобно бриллиантовому кулону. Ей было как-то не по себе, будто должно случиться что-то странное. Хотя, может, она просто нервничала из-за того, что отношения с матерью толком не складывались.
Молли сунула два пальца в рот и свистнула. Через мгновение раздался цокот коготков по дубовому паркету, и в комнату ворвалась Петулька — ее любимый мопс. Одним прыжком собачка вскочила хозяйке на живот, выплюнула камушек, который только что сосала, и принялась облизывать девочке шею. Молли обожала свою Петульку. Если мопс рядом — значит все хорошо.
— Ты что, в цирке выступать собралась? Тогда в следующий раз покажешь мне сальто. — Прижав к себе собаку, Молли почесала ей бочок. — Хорошая девочка. Да, такая замечательная девочка…
Петулька лизнула хозяйку в нос.
Молли с мопсом на руках подошла к окну.
— Посмотри на нее, — сказала она, кивая на Люси Логан. — Я в жизни не встречала более несчастного человека. Мы живем в прекрасном доме, который теперь целиком принадлежит ей. Вокруг сады, поля и лошади — все, что только можно пожелать. И впереди у нас целая жизнь. Нужно радоваться, а мама вот такая. Ну сколько она будет переживать из-за прошлого? Даже я уже начинаю впадать в тоску. Что нам делать?
Петулька тявкнула.
— Иногда мне хочется загипнотизировать ее, чтобы она подбодрилась немного, но не могу же я гипнотизировать собственную мать, правда?
Собачка лизнула хозяйку в губы.
— Точно, Петулька! — оживилась Молли. — Наверное, она плохо ест.
Петулька тихонько взвизгнула, словно подтверждая, что беда именно в этом. И Молли, решив, что маме действительно не хватает хорошего завтрака, отправилась готовить. Они с Петулькой прошли по крытой галерее, где в нишах вдоль стен стояли горшки с миниатюрными японскими деревцами бонсай, которым было по четыреста лет. Поднялись по широкой каменной лестнице Времени, названной так, потому что на стенах по обеим сторонам висело множество громко тикающих часов.
