ГЛАВА1
После того, как я несколько раз моргнул, как будто у меня сломались глаза, мой мозг, наконец, осознал ситуацию. Мой взгляд сужается, и я делаю шаг к Марти со злобой в глазах. Слишком много эмоций сталкиваются слишком быстро. Я не могу осознать, что он сделал, что это значит. Мне хочется сжать руки в кулаки и набить ему морду за то, что он разрушил наши хрупкие отношения. Он нужен мне, а он идет и делает что-то подобное. Дружба с Марти важна для меня, а парень смыл ее, как чертова золотая рыбка. Добавьте к этому проблемы с мисс Блэк, и мой разум отключается. Перед тем, как мое зрение становится красным, я рассыпаю множество мысленных искр.
Уверенное выражение лица Марти стирается. Самодовольная улыбка на его лице исчезает, когда он отступает назад, держа руки ладонями ко мне в классической позе "не убей меня". "Эйвери, подожди секунду...
" "Как ты мог?" Я упираюсь пальцем ему в грудь, продвигаясь вперед. Дверь с щелчком закрывается за мной, когда я вхожу в комнату.
Голос Марти почти пронзительный. В нем звучит тот испуганный воздушный звук, который бывает у людей, когда им вот-вот воткнут шпильку в задницу. "Я не делал этого! Это не то, что ты думаешь. Дай мне шанс...
" "Я уже дал тебе еще один шанс. Я уже сделал это с тобой! Ты не мог просто оставить все как есть! Ты не мог просто..." Из моего горла вырывается возмущенный звук, когда я изо всех сил бью ладонями по его груди. Мои руки летят, шлепая и ударяя без раздумий. Я ненавижу, что он это сделал. Я ненавижу его дурацкий нитяной галстук и дурацкую ковбойскую шляпу. Я срываю шляпу с его головы и бросаю ее на землю, а затем выхватываю боло из его шеи.
"Эйвери! Послушай меня!" Он нервно смеется, когда что-то идет ужасно не так. С мольбой он улыбается мне и пытается объяснить. "Понимаешь, были разные вещи, и ни одна из них не сработала, поэтому я..."
Я не слушаю. Клянусь Богом, я пытаюсь. Больше всего на свете я хочу, чтобы это имело смысл, но Марти, купив меня на ночь и притворившись ковбоем-клиентом, заставляет меня думать, что у него были планы кататься на мне всю ночь. Мне кажется, что моя челюсть сейчас выскочит, потому что мышцы слишком напряжены.
Есть моменты, которые имеют смысл, когда они происходят, и сейчас для меня это имеет смысл. Мне нужно пробить карту с Блэк, чтобы она не содрала с меня кожу с задницы и не повесила ее на стену, и мне нужно умудриться переспать с парнем, которого я считала своим лучшим другом. Это не проблема. Конечно, нет. "Ты хочешь меня так сильно, что готов купить меня? Ну, хорошо." Я смеюсь так, будто мне место в психиатрической клинике. Моя улыбка слишком яркая, а голос слишком высокий. Широко раскинув руки, я говорю: "А вот и я".
Марти моргает на меня. Когда он снова открывает рот, я не хочу слышать, что он хочет сказать. Я наступаю на него, дергаю за рубашку и распахиваю ее спереди. Моя нога топает по его шляпе, когда я срываю рубашку с его тела. Моя нога сминает войлок, а Марти стоит потрясенный.
"Я думаю, ты не о том думаешь. Эй!" Он пытается удержать рубашку, но я хватаюсь за нее и дергаю. Марти говорит, но это звучит как жужжание. Это не может быть моей жизнью. Не может быть. Есть так много вещей, которыми я думал быть, так много вещей, которые я думал делать, но ни одна из них не включает в себя траханье моего лучшего друга за деньги. Я бью, бью и пихаю его, срывая с него рубашку и бросая ее на пол. Мне так больно. Рыдания вырываются из моего горла в бессвязной ярости. "Эйвери, остановись! Это не то, что ты думаешь! Сейчас ты слишком расстроена, чтобы понять это, но..."
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он пытается схватить меня за плечи, но я вырываюсь.
"Ты не знаешь, что ты наделала! Ты знаешь, что она сделает со мной, если я уйду отсюда прямо сейчас? Я не могу этого сделать, но я должна". Слезы блестят в моих глазах, когда я снова начинаю смеяться. Я не могу думать. Я знаю, что должна сделать, хотя и не хочу этого. Что еще нового? Последние несколько лет я живу жизнью, которую ненавижу. Что такое еще один день?
Это не имеет значения. Это не важно. Неважно. Я могу трахнуть его и уйти. Это то, чего он хочет. Это то, за что он заплатил. Сделай это и уходи. Слова повторяются снова и снова, заглушая все, включая девичьи крики и сучьи пощечины Марти.
Марти с голой грудью стоит передо мной в джинсах и ботинках. Его волосы в беспорядке, а глаза горят страхом. Он втягивает рваный воздух и работает челюстью, а его пальцы сгибаются по бокам. "Это не то, что ты думаешь. Если бы ты остановился..."
Я смеюсь, но ощущение такое, будто кто-то вогнал копье в центр моей груди. Мне хочется упасть лицом вниз на кровать и плакать до потери сознания, но я не могу. Никого не осталось, кто мог бы собрать осколки, и я не позволю Марти видеть, как я разваливаюсь на части. Выглядеть сумасшедшей - это нормально, но превратиться в клубок слюнявых соплей - этого никогда не случится.
Я хватаюсь за пряжку его ремня, делая все, что в моих силах, чтобы заставить себя двигаться вперед. Эта уродливая штука - большой кусок латуни с птицей на нем, который соединяется с черным кожаным ремнем. Я должна это сделать, у меня нет выбора. Он не оставил мне выбора... Я трещала, как кусок бальзы. Я больше не могу строить предложения. Я говорю ему что-то, полуплача, даю пощечины и обнимаю его.
Я не могу... Я не могу... Я не могу...
Боль вспыхивает в его глазах, когда он продолжает пытаться заговорить со мной, но его рот двигается, а слов нет. Мой взгляд дергается, мечется по комнате, по его лицу и по двери. Гейб там, наблюдает, ждет. Они собираются убедиться, что я сделаю это на этот раз. Я видел, что сделали с Генри. Я не выдержу такого избиения. В итоге у меня будут сломаны ребра и еще больше медицинских счетов, которые я не могу себе позволить.
Каждый мускул в моем теле напряжен, готов сорваться. Я хочу бить Марти кулаками и кричать, пока мне не станет лучше, но ничто не исправит ситуацию - ничто не сделает ее лучше. На этот раз он зашел слишком далеко. От этого невозможно оправиться, поэтому я не проявлю ни капли милосердия. Или я, или Марти, и я не собираюсь снова оказаться в проигрыше. В прошлые разы, когда он вытворял подобное дерьмо, я не обращал на это внимания. Он притворялся геем и ходил со мной по магазинам нижнего белья. Тогда я не вогнал его драгоценности в череп коленом, но должен был - и Бог свидетель, он это заслужил.
Я так старалась, так чертовски старалась, чтобы все наладить с ним. Я выложила ему все, что думаю, и позволила ему приблизиться ко мне, ближе, чем следовало, и все это время я думала о том, что этот парень заботится обо мне и хочет моей дружбы, а он просто пытался перепихнуться. Ярость сияет во мне, как маяк в ночи. Я не могу ее контролировать. Я не могу успокоиться и не хочу. Предательство выглядит на мне ужасно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
"Эйвери, остановись". Он вскрикивает, когда мои ногти задевают кожу на его груди, и он отшатывается от меня. "Мне так жаль, так жаль, что я сделал это таким образом. Я не должна была. Теперь я это знаю. Я не знал, что ты так далеко ушла..."
