Пролог
Я стояла, сжимая подоконник побелевшими пальцами, и невидяще смотрела в окно. По стеклу лились потоки казавшегося нескончаемым дождя. Время от времени резко вспыхивали молнии, освещая потемневшие от воды здания, вздувшуюся Темзу, по которой бежали грязно-коричневые волны. Знаменитые красные автобусы рассекали лужи, обдавая тротуары брызгами и заставляя вцепившихся в зонты пешеходов показывать чудеса акробатики. Дождь шел уже третий день. Мое сердце кровоточило четвертую неделю.
— Знаю, мои слова могут показаться вам нелепыми или странными, мисс Вуд. Вы даже можете вызвать скорую помощь, чтобы она забрала сумасшедшего старика в психиатрическую лечебницу, — иронично усмехнулся мужчина за спиной.
— Я уже готова поверить в любую историю, пусть даже самую невероятную, если она даст хоть какую-то надежду, — с нескрываемой горечью в голосе ответила я.
— Я и есть эта надежда. И прихожу именно тогда, когда специалисты не могут помочь.
— Они не знаю, что с ним. Они не дают никаких прогнозов и говорят только, что нужно ждать. Чего ждать? Сообщения о его смерти? — я едва не сорвалась на крик.
— Успокойтесь, мисс. Чтобы принять мои слова, вам понадобится холодный и ясный рассудок, — участливо сказал мой собеседник.
Несколько глубоких вдохов помогли унять разбушевавшиеся эмоции.
— Я спокойна. Говорите.
— На что вы готовы, чтобы спасти того, кто вам дорог?
— На все, что угодно, — глухо ответила, не раздумывая не секунды.
— Тогда слушайте меня внимательно, мисс Вуд. Времени осталось совсем немного…
ГЛАВА 1
Просыпаться было тяжело. Мутный, удушливый сон не хотел выпускать из своих крепких объятий. Он будто вцеплялся в меня своими липкими лапами, неумолимо затягивая обратно, в пучину сновидений, где в бессвязном хороводе кружились какие-то картинки, отзвуки чужих голосов, даже запахи. Но кто-то настойчиво тряс за плечо, вынуждая нечеловеческим усилием воли открыть глаза.
— Мисс, просыпайтесь. Наш поезд прибыл на конечную. — Какой-то старик с неопрятной седой бородой увидел, что я уже не сплю, и отошел, посчитав свою миссию выполненной.
Я зевнула и недоуменно огляделась. Наполовину сонный мозг категорически отказывался воспринимать происходящее. Вот так всегда бывает, когда сплю в такой неподходящей обстановке. Состояние было, как при тяжелом похмелье. Все тело ломило от неудобной позы, голова словно наполнена свинцом, а во рту была настоящая пустыня. К тому же, не представляю, сколько мы вообще ехали. Совсем потерялась во времени.
Резко потерла щеки ледяными ладонями, запустила пальцы в волосы, с силой сжав пряди так, что стало немного больно, и это помогло сбросить сонный дурман и собраться с мыслями.
Надо же, садясь вчера ночью в поезд, даже не обратила внимания, насколько он был ужасен. Старый тесный вагон с неудобными жесткими лавками, стены и пол безо всякой обшивки, небольшие окна, такие грязные, что через них нельзя даже рассмотреть, что находится снаружи. И куда только смотрит транспортная компания?
Наконец, мерный перестук колес ощутимо замедлился, коротко мигнули тусклые вагонные лампы. Поезд резко дернулся и остановился. Глядя на таких же помятых, как и я, пассажиров, механически подхватила рюкзак и вышла вслед за ними.
Уцепившись за поручень, немного неуклюже выбралась из вагона и недовольно поморщилась. Ржавый металл оставил на ладони противный бурый след. Да уж, снаружи все оказалось еще хуже, чем внутри. Не думала, что кто-то еще использует такую рухлядь. Этот поезд будто со свалки металлолома выехал. Вагоны проржавели почти насквозь, краска на них облупилась, а паровоз был самым настоящим древним угольным монстром. Впрочем, главное, довез до нужного места, не развалившись по пути.
Пункт назначения встретил меня серыми вечерними сумерками, хмурым небом и висящей в воздухе туманной дымкой. Прибывшие пассажиры медленно разбредались по узкой бетонной платформе. И никто не встречал их с радостными воплями, не разговаривал оживленно, делясь последними новостями. Даже город, скрытый за вокзалом, никак себя не проявлял, будто и не было его вообще, а поезд остановился посреди голого поля. Так странно тихо и уныло. Только скрип чемоданов и шорох шагов по выщербленному бетону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тем временем, пассажиры окончательно разошлись. А я вздохнула и растерянно осмотрелась. Как-то так вышло, что приехать-то приехала сюда, а вот плана дальнейших действий не было совершенно. Но, в любом случае, мне нужно в город.
Зябко поежившись, побрела в сторону низкого приземистого здания с надписью: «Добро пожаловать в Гленмар». Решила, что там кто-нибудь сможет подсказать адрес гостиницы или комнаты для съема. Но, к моему удивлению, помещение вокзала оказалось совершенно пустым. Ни билетных касс, ни багажного отделения, даже расписание поездов не висело. Голые стены, выкрашенные темно-серой краской, да несколько лавок у этих самых стен. Красота. Прекрасно подошло бы в качестве декораций к какому-нибудь жуткому фильму, но с ролью вокзала это место явно не справлялось.
Опустилась на одну из скамеек и вытащила из кармана телефон, надеясь, что смогу позвонить родным, но разочарованно вздохнула. Связи не было. Вообще. Да, похоже я заехала в самое настоящее захолустье. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас самой насущной был поиск жилья.
Полезла в рюкзак и вытащила кошелек, чтобы проверить, сколько у меня наличных. Не удивлюсь, если у них тут и карточные терминалы не везде работают.
В кошельке оказалось восемьдесят фунтов с мелочью и какой-то конверт без подписи. Стало интересно. Вот совершенно не помню, откуда он взялся.
Растерянно заглянула внутрь, перебирая содержимое. Сначала мне попался железнодорожный билет необычного вида. Выцветшей бумажный прямоугольник, на котором были написаны только мое имя, название станции и время прибытия. И отметка «в один конец». Как-то совсем не позитивно. Перевернув билет, обнаружила странную эмблему. Песочные часы, в которых весь песок ссыпался в нижнюю часть, и головка мака. И где же я купила такую «прелесть»? На Кингс-Кроссе вроде бы. Или нет?
Еще в конверте был сложенный вдвое лист бумаги. Развернув его, с недоумением вчиталась в чужой угловатый почерк.
«Дорогая Вивиан, если ты читаешь мое письмо, это значит, что ты добралась туда, куда так сильно стремилась. Пусть поиски будут трудными и полными преград, но знай, нужно верить своему сердцу и не позволять угаснуть свету, что ведет вперед и дает надежду на лучшее. Что бы ни случилось, дома остались те, кто тебя любит и ждет. Будь осторожна и помни, никто не должен знать, зачем ты приехала. Удачи, девочка».
Резко выдохнула и оперлась о холодную стену. Не представляю даже, кто был автором послания, и откуда оно вообще взялось. Собиралась быстро, суматошно, и была слишком рассеянна, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Вот до чего доводит человека отчаяние.
А ведь еще пару месяцев назад я была вполне успешна и счастлива. Хорошая работа в одном из крупнейших столичных издательств, отличные перспективы, обеспеченная жизнь и любимый человек рядом. Но все изменилось в тот момент, когда Эрик Миллер, мой жених, внезапно исчез. Он просто ушел на работу и не вернулся. Все личные вещи, документы и телефон остались в его кабинете, а вот их владелец как сквозь землю провалился. И моя жизнь превратилась в ад. Жуткая неизвестность сводила с ума. Ни родители, ни друзья ничего не знали об Эрике. За месяц не было ни одного звонка, ни одного слова о нем, даже требований о выкупе не поступало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Полиция бодро начала расследование. Еще бы, не абы кто пропал, а известный лондонский адвокат. Но, быстро начавшись, следствие так же быстро зашло в тупик. Не удалось найти совершенно никаких зацепок или свидетелей. Несмотря на не самую спокойную работу, Эрику не угрожали, его никто никогда не преследовал. В тот день он около полудня вернулся из суда, зашел в свой кабинет и, по словам секретарши, больше никуда не выходил. Охранники на входе в офис тоже клялись, что последний раз выдели мистера Миллера именно входящим в здание. И никто ничего не видел и не слышал. А человек, получается, просто испарился из кабинета на пятом этаже.
