Евгений Косенков
Прыжок за мечтой
Глава 1. Другой мир
Проход по правому флангу, шайба надёжно прикрыта корпусом, финт, разворот, проезд за ворота и пас на открывшегося игрока. Гол!!!
Победный гол! Мордовия обыграла Копай! И теперь проигравшие должны выставить по уговору два ящика кока-колы. Давно пацаны не собирались на площадке выяснять отношения в спорте. Компьютерные игры всех завлекли в свои сети. Но вот закусились между собой двое любителей хоккея в чате, кинули клич по своим микрорайонам и сошлись команда на команду. Благо каток у поликлиники был залит и почищен. Самое главное, что нашли ведь и коньки и клюшки. У кого свои, кто достал отцовские. У кого-то даже свитера оказались с известными именами хоккейных легенд. А кого-то и амуниция — шлем, щитки.
Спор возник на ровном месте, но зато выдернули из-за экранов мальчишек.
Костик очень любил хоккей и уже давно занимался в спортшколе. Всё вроде у него было. Данные, видение, катание, владение шайбой, но, как сказал тренер: надо больше работать, иначе будущего в хоккее у тебя не будет.
Но сколько бы Костик не работал, он всегда был в запасе. В основу его почти не ставили. Да и почему-то терялся на площадке. Ошибок допускал столько, что иному игроку за несколько игр не набрать.
Совсем другое дело уличный хоккей! Здесь он — король! Равных практически не найти. Здесь Костик отрабатывал финты, которые подсмотрел у великих при просмотре матчей по интернету. Учился уходить от столкновений, держать шайбу. Здесь же отрабатывал и те навыки, которые давали в спортшколе.
Ну, вот такой он, Костик Александров, неправильный. На ледовой дворовой коробке получается всё, а в ледовом дворце на площадке практически ничего.
Скромный? Скромный. Стеснительный? Стеснительный. Но это ведь ему не мешает во дворе! Он и сам не мог найти ответ на этот, казалось бы, простой вопрос.
Кока-колу всё равно пили все вместе. Прошли те времена, когда микрорайоны ходили друг на друга с кулаками, а то и с железками и кастетами, но соперничество осталось, как дань тем временам. Только соперничество спортивное.
Морозец стоял градусов десять, но пацанам было без разницы. Пили напиток, шутили, смеялись, вспоминали игру.
Спорщики ударили по рукам и помирились.
— Костик, а чего ты за «Локомотив» не играешь? — спросил невысокий паренёк по прозвищу Свист. — Я ходил на игру. Так там нормальных игроков вообще днём с огнём! А ты в запасе! Сегодня все шайбы забросил в одно лицо! Красава! Ты же там их всех рвать должен! Почему тебя не выпускают?
Больной вопрос заставил поморщиться.
— Знаешь, Свист, я сам не понимаю, почему меня не ставят, — схитрил Костик, хотя прекрасно понимал, что не ставят его из-за грубых ошибок, от которых он никак не может избавиться.
Дворовый хоккей — он другой. И ошибок почему-то не замечается.
— Ты сёдни ваще втащил Копай по самые помидоры, — засмеялся Мишка, вратарь мордовских. Из-под смешной шапки с козырьком блестели озорные глаза. — Ваще чё бы без тебя делали?
— Это точно! — согласился спорщик с Копая, Диманыч. — Без него мы бы вас сделали как слепых кутят! Повезло вам с Костиком.
Дома получил от родителей взбучку. Опять не сделаны уроки. Уже пора ложиться спать, а у него вообще ничего не сделано. Отец неодобрительно покачал головой, мама высказала всё, что думала об увлечении Костика хоккеем. Ничего не оставалось, как садиться за стол и делать уроки. Такое, впрочем, происходило почти постоянно и ничего из ряда вон выходящего не произошло.
Костик открыл учебник русского языка. Прочитал упражнение. А перед глазами стояла сегодняшняя игра и десять шайб, которые забросил именно он!
— Вот бы так в какой-нибудь игре, чтобы тренер увидел! — мечтательно прошептал он и тут же получил подзатыльник.
— Хватит мечтать! Делай уроки! Из-за тебя ещё и я не высплюсь! — бросила мама и вышла из комнаты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Костик без всякого энтузиазма переписал своим корявым почерком заданное упражнение в тетрадь, сделал необходимое задание и приступил к истории.
Читать о какой-то французской революции было ужасно скучно. В голове ничего не откладывалось.
— Мам! А зачем нам по истории дают французскую революцию? Российская история мне кажется интересней и ближе, чем французская.
— Мало знать отечественную историю, надо знать и мировую, — ответила мама, вернувшись в комнату.
— Но зачем? Вот историю мирового хоккея я бы с удовольствием выучил.
— В этом я и не сомневаюсь. Но надо выучить уроки. Алгебра у вас завтра есть?
— Послезавтра. Завтра эта история. У меня ничего не запоминается. Я не вижу смысла в изучении французских революций. Мне это в жизни точно не пригодится.
— Откуда ты можешь знать, что тебе пригодится, а что нет? — мама смотрела на Костика и улыбалась. — Большой ты у меня уже стал. Надо хорошо учиться.
— И что с того?
— Получишь хорошую работу.
— Но я хочу играть в хоккей! Я не хочу стоять за станком или водить машину, как отец. Я хочу стать профессиональным хоккеистом.
Мама присела рядом.
— Сынок, давай посмотрим правде в глаза. Твой тренер мне сказал, что хорошего игрока из тебя не получится. И…
— Тренер сказал? — Костик поперхнулся.
— Ну да, Дмитрий Валерьевич.
— Он не мой тренер! И я не собираюсь его слушаться!
— Но он играл в Северной Америке и, наверное, лучше тебя и многих разбирается в хоккее.
— Мам, знаешь, как его у нас прозвали?
— Какая разница как вы его прозвали? Я не знаю почему Александр Алексеевич тебя ещё не отчислил из команды, а вот Дмитрий Валерьевич…
— Мам, давай не будем про него! Он не мой тренер и его мнение не интересно!
— Ладно. Учи историю. Сейчас помою посуду, перескажешь главу, — мама ушла, оставив Костика один на один с учебником.
Все попытки запомнить прочитанное были безрезультатны. В памяти никак не сохранялись имена, события, даты. Они пролетали мимо сознания. Потому как Костик опять мечтал и видел себя хоккеистом уровня Гретцки.
Так что главу маме пересказать не смог и ещё целый час читал вместе с ней, но опять пересказать не сумел.
— Встаём в пять утра и учим! — отрезала мама и ушла в свою спальню.
Измученный зубрёжкой Костик продолжал мечтать и уснул добравшись до кровати неожиданно вырубился.
Вставать не хотелось, но мама настойчиво расталкивала его и что-то говорила. Костик с превеликим трудом встал, прошёл в ванную с закрытыми глазами. Но даже холодная вода не прогнала сон. Мама помучилась с ним и махнула рукой.
— Ну и будь неучем!
В школу идти недалеко, всего два квартала. Обычно Костик встречался с кем-нибудь из одноклассников, и они вместе шли в школу. Сегодня никого не встретил и брёл в одиночку, мечтая о хоккейной славе.
Мечты так завладели его сознанием, что не заметил открытый колодец посреди дороги…
— Живой? Живой, — прозвучал над ним незнакомый голос. — Ранен?
Костик смотрел на небритое лицо солдата, на выцветшую пилотку и не мог понять, откуда здесь солдаты?
— Ежели не ранен, вставай, чего валяться на земле, не лето чай, — солдат накинул на себя шинель, достал кисет, газету, скрутил папиросу. — Вставай, вставай, немец ушёл. Нам надо управиться до вечера. Нам ещё до деревни шагать и шагать.
Костик только сейчас сообразил, что запах резко бьёт в нос. Какой-то непонятный запах гари с привкусом металла и ещё чего-то.
— Что носом воротишь, в рубашке родился! Снаряд разорвался в метре от тебя, думал всё, хана! А ты вона зенками лупаешь. Поди даже не окорябало?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Костик сел на пятую точку, покрутил головой вокруг. Ему снится? Он сидит на краю небольшой воронки. Всё поле перерыто, стоят разбитые танки, лежат человеческие тела. Вокруг воняет. Дымом, гарью…
— Где я? И чем это воняет? — зажал нос Костик грязной пятернёй.
