Александр Селин
Акция по спасению известного адвоката Отто Хайниге
(Акция по сплочению всех людей доброй воли)
Эстрадно-театральная программа
Главное действующее лицо – Ведущий, который «держит» всю эту историю. Ведущий подвижен. Он произносит свой текст под музыкальное сопровождение, он то появляется, то исчезает. Иногда повторяет действия «своих», как мы позже убедимся, выдуманных им героев. Когда герои произносят текст на немецком языке, Ведущий тут же становится переводчиком. Переводы с песен на немецком осуществляет не полностью, а то и вовсе вырывает из контекста знакомые ему слова.
Задник украшен огромной картой европейской части России. Над картой фотография выдуманного героя – Отто Хайниге.
Тревожная мелодия. На фоне хорошо освещенной карты проплывает зловещая акулы тень.
Ведущий. В 20 часов 10 минут в полутора километрах от пристани «Рыбная», в северной части Куйбышевского водохранилища известный адвокат Отто Хайниге принял решение искупаться, наслышанный о целебных свойствах волжской воды. Абразивный завод, который располагался на том же берегу, давно не работал, и поэтому вода была настолько прозрачной, что и на глубине в пять метров можно было разглядывать ракушек и стайки чехони, которые шныряли то тут, то там, подгоняемые хищными судачками.
Солнце близилось к закату, обозначая красную дорожку на водной глади. Где-то высоко в небе пролетал перехватчик, обгоняя свой звук. Как игрушечные смотрелись башенки только что построенного японского ресторана, а Хайниге продолжал плыть, наслаждаясь прохладой воды.
И вот когда личный рекорд – четыреста метров от берега – был установлен. И вот когда высоко в небе вечерний перехватчик возвращался к родному аэродрому, оставляя за собой шлейф. И вот когда фиолетовый шифер башенок заиграл особыми интонациями в свете вечернего волжского заката, Отто Хайниге увидел смертоносный акулий плавник.
Появляется актер, исполняющий роль акулы. Акулий танец.
Поначалу Хайниге не хотел верить, что увидел именно акулий плавник, надеясь, что это всего-навсего плавник дельфина. Но выработанное правило – не обманывать себя – вернуло его к тревожной реальности.
«Не ври себе, Хайниге, это акула. Такова реальность. Не сом, не тунец и даже не дельфин. Дельфины перемещаются стайками. Они весело выпрыгивают из воды и летят наперегонки, забавляя купальщиков и пассажиров речных трамваев. Тунцы, в постоянной боязни быть пойманными, несутся с огромной скоростью, не поднимаясь на поверхность. Моржи и тюлени, черт бы их побрал, вообще не имеют плавников! А это акула. Ви энтзентлихь! (Какой ужас!) Медленный хищник, который становится неудержимым в момент атаки. Четыреста метров до берега. Абразивный завод. Пристань «Рыбное». Расползающийся шлейф перехватчика высоко в небе. И красная солнечная дорожка на спокойной голубой воде».
Акула временно «уплывает» со сцены, а Ведущий остается. Становится сбоку в готовности переводить с немецкого.
На сцене за печатной машинкой сидит женщина – диспетчер. Слышен звук приземляющегося самолета. Заходит летчик в шлемофоне. Пока говорят на русском.
Диспетчер. Ну и что?
Летчик. Прилетел, как видишь.
Диспетчер набивает что-то на машинке, продолжает задавать вопросы, не отрываясь.
Что-нибудь сообщишь для отчета?
Летчик. Сообщу… Я его видел.
Диспетчер. Кого?
Летчик. Хайниге. Отто Хайниге… Я пролетал как раз над Волгой, где-то в районе пристани «Рыбная» и абразивного завода, а он плыл… Сначала я не придал этому большого значения. Но потом пригляделся и заметил неподалеку от него акулий плавник. Акула, в общем. Только он, акула и никого вокруг.
Диспетчер (задумалась). Он спасется?
Летчик. Трудно сказать. До берега примерно четыреста метров… Может, теперь уже и триста… Дай бог… Но все равно мало радует. Акулы – это такие твари, которые могут достать и возле самого берега.
Диспетчер. Подожди, а что ты делал над Куйбышевским водохранилищем? По инструкции у тебя полет над Бодензее, а потом посадка в Дюссельдорфе.
Летчик. Знаешь ли, Гретта… Эти сверхзвуковые перехватчики – такие чертовы штуки, что если захочешь приземлиться под Дюссельдорфом, то сбрасывать газ надо где-нибудь под Лондоном. Несет, чертяка. Не сразу остановишь. Вот и проскочил, считай всю европейскую часть России.
Переходят на немецкий язык, Ведущий выступает в качестве переводчика.
Диспетчер. Ты понимаешь, что ты сделал, Вернер?! Тебя могли сбить ракетой!
Летчик. Кто?! Кто меня мог сбить ракетой и по какому праву? Я летел на высоте пятнадцати километров. Попробуй разгляди опознавательные знаки.
Диспетчер. Попробуй, разгляди? А как же ты с высоты в пятнадцать километров разглядел, что это Хайниге?
Летчик. Очень просто. Потому что Хайниге я не спутаю ни с кем. Восемь лет назад мне грозила тюрьма. И он был единственным, кто за меня заступился. А ты, вместо того чтобы сообщить в Интерпол об опасности, спрашиваешь, как же я его разглядел. Сердцем!
Диспетчер. Я уже сообщила в Интерпол. И даже получила ответ из японского ресторана, что там стоит на берегу. Они кое-что понимают в акулах.
На заднем плане две танцовщицы показывают пластический этюд в стиле японского театра. Тема: «Пловец и акула».
Далее диспетчер и летчик говорят по-русски.
Летчик. Ну и что они тебе ответили?
Диспетчер. Что они в курсе.
Летчик. Что значит в курсе? Его надо спасать!
Диспетчер. Сначала скажи, за что тебе грозила тюрьма?
Летчик. Какая разница? Не о тюрьме сейчас речь. Хайниге в опасности!
Диспетчер. За что тебе грозила тюрьма? Говори, если хочешь, чтобы мы работали вместе! Я должна знать все!
Летчик. Дело было в Чехии. Я собирался поступать в летное училище. И случайно на вокзале перепутал чемоданы. Тот, который я унес, принадлежал молодой особе. Она заявила в полицию, и меня обвинили в краже. Но Хайниге оказался случайным свидетелем этой сцены и спас меня на суде.
Диспетчер (вспоминает). Подожди… Чехия… Прага…
Летчик. Да. Прага.
Диспетчер. Если я не ошибаюсь, шестое сентября. Восемь лет назад.
Летчик. Да. Шестое сентября.
Диспетчер. Третья входная дверь… Слева – вывеска с рекламой кухонной мебели…
Летчик. Да. Именно так…
Диспетчер. Так это был ты, Вернер?!
Летчик. Гретта… Так это был твой чемодан?
Встают, берутся за руки.
Как время летит! А ты все такая же, Гретхен!
Диспетчер. И ты все такой же!
Обнимаются.
Летчик (шепчет). Нам надо спешить. Хайниге в опасности.
Диспетчер (шепчет). Да. Нельзя терять ни минуты.
Она садится за машинку. Печатает. Стук машинки постепенно переходит в фортепианную мелодию. Они поют песню о долгой разлуке. Во время исполнения песни можно инсценировать историю с перепутыванием чемоданов и арестом полицией. Ведущий время от времени выхватывает и переводит кое-какие слова, как бы демонстрируя знание немецкого. Песня закончилась. Диспетчер прислушалась.
Летчик. Что с тобой?
Диспетчер. Какие-то тревожные звуки. Похоже на гул надвигающейся грозы. (Ложится, прислонив ухо к полу.)
Летчик. Что ты делаешь?
Диспетчер. Мы, диспетчеры, по разным приметам должны уметь предсказывать грядущие события. Ты не подумай, что я не доверяю приборам. Тем не менее, приборы фиксируют реальность, а мы, диспетчеры, должны уметь заглянуть в будущее. (Вскрикивает.)
Летчик. Что?! Что такое?
Диспетчер (успокоилась. Продолжает слушать). Да нет, пока ничего страшного. Думала, это ворона крикнула, а это всего-навсего чайка.
Летчик. Ворона – плохая примета?
Диспетчер. Плохая.
Летчик. А чайка – хорошая?
Диспетчер. Хорошая.
Летчик вздыхает с облегчением. Диспетчер продолжает слушать.
Так, две волчицы бегут друг к другу навстречу. Это к добру… Так… А вот, похоже, то, что надо. Ритм пятистишия и лязг металлических гусениц.
Летчик. Танки?
Диспетчер. Они самые.
Летчик. Но что могут сделать танки? Они предназначены для сухопутного боя.
Диспетчер (встает с пола). Не забывай. У танков есть стволы и боекомплект с кумулятивными снарядами. К тому же ритм пятистишия куда содержательней, чем хокку. В хокку всего три строчки, а в танках пять.
