Оганесов Николай
Играем в 'Спринт'
Николай Сергеевич ОГАНЕСОВ
Играем в "Спринт"
Повесть
В книгу вошли остросюжетные повести "Играем в "Спринт" и "Двое из прошлого", в которых автор раскрывает социально-нравственную подоснову преступлений. Автор исследует сознание людей, попавших в мир дельцов, и показывает, чем оборачивается для человека деформация морали. Герои повестей - наши молодые современники.
Глава 1
1
Был вторник. Двадцать девятое сентября.
Собственно, начать, наверно, надо бы с пятнадцатого, поскольку именно эта дата значится во всех официальных документах, а в постановлении следователя о возбуждении уголовного дела, например, даже час указан с точностью до минут - 21.40.
Точность - вещь безусловно полезная, кто спорит, но много ли толку в цифрах, если им не сопутствует хоть какая-то ясность? В подобных случаях они ничего не объясняют, за ними - пустота, или, выражаясь языком криминальных романов, сплошной мрак неизвестности. Наше дело как раз из таких, мрака хоть отбавляй, и указание на часы и минуты тут не что иное, как формальность, ни о чем особенно не говорящая. Во всяком случае, пока.
Это во-первых.
А во-вторых, раз уж речь зашла о датах, пятнадцатого сентября меня здесь вообще не было. Я находился за тридевять земель, практически в другом конце страны, и понятия не имел ни о путаных обстоятельствах этого дела, ни о роли, которую мне предстояло в нем сыграть.
Сейчас мне и самому не верится, что всего две недели назад я был дома, сидел на кухне, пил с матерью чай из тонких фарфоровых чашек, не спеша готовился к отъезду. Прошло совсем немного времени, и нет больше чашек, нет занавесок на окнах, нет нашей старой обжитой квартиры с видом на Исеть. Верней, все это, конечно, есть. Но очень далеко - в том городе за Уральским хребтом, где осталась мама, друзья, где я жил и учился и где так недавно мне, новоиспеченному выпускнику Высшей школы милиции, вместе с дипломом об окончании вручили направление, предписывающее ехать сюда, на юг, к месту своего назначения.
Я уезжал в город, в котором никогда прежде не был, о котором знал до обидного мало: знал, что там тепло, что количество солнечных дней в году переваливает за двести, а берега, поросшие древними папоротниками и экзотическими пальмами, омывает "самое синее в мире Черное море мое"...
Море и вправду оказалось пронзительно синим. И солнце, не обращая внимания на календарь, припекало щедро, по-летнему. И пальмы росли прямо на улицах, поддерживая свои вечнозеленые кроны толстыми и морщинистыми, как слоновьи ноги, стволами. Тропики, одним словом! Но, пожалуй, главным из всего, что меня здесь ожидало, была работа - первая в жизни самостоятельная работа, о которой мечтал чуть ли не с детства...
Ну, да я отвлекся.
Был, как уже сказано, вторник. Двадцать девятое сентября. Вторая половина дня, точнее, восемнадцать тридцать.
Я сидел на скамейке у раскаленного зноем парапета набережной лицом к морю. Сидел и ждал, когда короткая стрелка на моем хронометре подберется к цифре семь. До этого исторического момента оставалось полчаса.
Я говорю исторического, потому что ровно через полчаса мне предстояло выдержать что-то вроде экзамена на профессиональную зрелость: действуя на собственный страх и риск, я намеревался предпринять решительный шаг, с тем чтобы добиться наконец ясности, которой так недоставало в порученном деле. С детства питаю слабость к ясности. В любом деле... Впрочем, не буду забегать вперед. Пока я пребывал в состоянии относительного покоя или что ближе к истине - в состоянии накрученной до предела пружины.
Время тянулось адски медленно, как оно может тянуться, когда дожидаешься определенного часа. В таких случаях лучше всего отвлечься, не думать о бесконечно растянутых минутах, переключиться на темы более приятные.
Существуют десятки, а может, и тысячи способов убить время. Я выбрал простейший и, поднапрягши память, пытался воспроизвести одну из органных композиций Чеслава Немана.
Музыка вообще моя слабость, особенно современная, а музыкальные экзерсисы - привычка, перешедшая от матери, она постоянно что-нибудь напевает. Неудивительно, мама у меня профессиональный музыкант, работает аккомпаниатором в областной филармонии.
Обычно мелодия дается мне легко, однако в этот раз что-то не клеилось. Голова трещала и гудела, но, пожалуй, не от мощных аккордов немановского "Хаммонда", а от шума прибоя и еще от боли, поселившейся у меня в голове еще со вчерашнего дня. Похоже, это была несколько запоздалая реакция на перемену климата. Или первый симптом простуды. Потому что время от времени давал о себе знать второй, не менее отвратительный ком в горле, тугой, как теннисный мячик, и такой же упругий.
Скамейка, на которой устроился, стояла в полуметре от гранитного парапета, отчего возникала почти полная иллюзия одиночества. Моментами казалось, что вокруг нет ни души и что можно позволить себе сидеть вот так, не двигаясь, бесконечно долго.
Между тем времени у меня оставалось не так уж много, да и набережная была забита народом. Сюда полюбоваться штормящим морем со всего города стекались толпы отдыхающих.
Посмотреть и впрямь было на что.
Далеко, у самой оконечности волнорезов, один за другим поднимались огромные мутные валы. С глухим рокотом катились они к узкой полоске пляжа и, величественно опадая, выносили на своих гребнях обрамленные пышной пеной коряги, стволы деревьев, пучки коричневых и зеленых водорослей.
Захватывающее зрелище, завораживающее даже. Вот только головная боль, будь она неладна. К тому же, хотел я того или нет, мысли упорно возвращались к заметке, опубликованной в местной "Вечерке", которую получасом раньше купил в киоске у морского вокзала.
Я опустил взгляд на развернутый газетный лист.
В самом низу, между колонкой с объявлениями о размене жилой площади и программой телепередач, под рубрикой "ПРОИСШЕСТВИЯ" крупным шрифтом было напечатано:
ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ В ГОРОДЕ
И ПРИМЫКАЮЩИХ К НЕМУ ПЛЯЖНЫХ
ЗОНАХ ВОЗРОСЛО КОЛИЧЕСТВО НЕСЧАСТНЫХ
СЛУЧАЕВ.
Ниже и более мелко шел текст, который я успел выучить наизусть и теперь перечитывал скорее от безделья, чем по необходимости:
"Не так давно наша газета помещала на своих страницах подборку
материалов о злостных нарушителях Правил поведения на воде. Сезон
близится к концу, однако мы вновь вынуждены вернуться к этой теме.
Вчера в акватории морского порта на полном ходу опрокинулся
прогулочный глиссер, которым в нетрезвом состоянии управлял
рулевой-моторист Н. Н. Панчин. В результате опрокидывания пассажиры
глиссера гражданин ПРУДКИН Э. П. и его дочь ПРУДКИНА Л. Э. оказались
за бортом. Благодаря самоотверженной и оперативной помощи
спасательной службы потерпевшие были спасены.
Зарегистрировано еще несколько несчастных случаев.
Так, семнадцатого сентября на диком пляже, что неподалеку от
санатория имени С. М. Буденного, утонул житель нашего города
КУЗНЕЦОВ С. В. Как предполагают, во время купания он находился в
состоянии сильного алкогольного опьянения. Причиной смерти послужило
грубое нарушение гражданином КУЗНЕЦОВЫМ С. В. Правил поведения на
воде".
Далее следовали призывы к осторожности и краткие выдержки из упомянутых правил, поданные в форме интервью с представителем ОСВОДа.
Рядовая, в общем-то, заметка, ничего особенного. Подобные сообщения здесь не редкость и обычно мало кого интересуют, разве что самих потерпевших, их родственников или знакомых. Но как раз на это, последнее, обстоятельство я и рассчитывал.
Дело в том, что нынешняя информация появилась в газете по моей инициативе, при моем, так сказать, непосредственном участии. Я надеялся, что она привлечет к себе внимание людей, имевших отношение к случившемуся. К сожалению, ни имен, ни даже количества этих людей я не знал - я вообще не мог утверждать, что они есть, мог только предполагать.
Аргументация, чего греха таить, не очень убедительная, тем не менее начальник уголовного розыска подполковник Симаков согласился с моими доводами, слегка выправил текст и дал "добро" на публикацию. И вот заметка в газете. Остальное зависело от моих действий - действий, названных в законе коротко и исчерпывающе ясно - оперативно-розыскными...
Участь гражданина Прудкина и его дочери, о которых говорилось в заметке, беспокойства не внушала: они спасены, моторист Панчин, вероятно, уже лишен водительских прав и в ближайшее время понесет заслуженное наказание. Объектом нашего внимания являлись обстоятельства гибели гражданина Кузнецова, ибо в действительности они были куда сложнее, чем об этом сообщалось в газете.
Начнем с того, что труп утонувшего до настоящего времени не найден. Как потерпевший оказался на пляже близ санатория имени Буденного неизвестно. Был ли он пьян - неизвестно тоже.
