Отфрид Пройслер
Маленькое привидение
Рисунки Ольги Ионайтис
В ЗАМКЕ ОЙЛЕНШТАЙН
С незапамятных времён проживало в замке Ойленштайн одинокое Маленькое Привидение. Это было одно из тех безобидных маленьких привидений, которые появляются ночью и никому не делают вреда. Если их, конечно, не трогать. Днём оно спало на чердаке замка в тяжёлом дубовом сундуке, окованном железом. Сундук был надёжно спрятан за дымовой трубой.
У подножия замка Ойленштайн лежал городок Ойленберг.
В полночь часы на городской башне били двенадцать. С последним ударом часов Маленькое Привидение открывало глаза, потягивалось и зевало. Потом из-под связки старых писем и документов, которые служили ему подушкой, оно доставало связку ключей. Ключей было тринадцать. Маленькое Привидение всегда носило их с собой.
Стоило ему качнуть ключами, как запертый сундук сам собой открывался.
Маленькое Привидение выбиралось из сундука. Многие годы никто сюда не заходил, и поэтому заброшенный чердак замка был весь в паутине, а пыли скопилось невероятное количество: она толстым слоем лежала на полу. При малейшем движении в воздух поднимались целые тучи пыли.
– Ап-чхи!
Каждую ночь, когда Маленькое Привидение вылезало из сундука, в нос ему набивалась пыль и оно чихало. Раза два встряхнувшись, оно окончательно, просыпалось. Затем Маленькое Привидение выплывало из-за трубы и отправлялось бродить по замку и его окрестностям. Как все привидения, оно было невесомым. Но, к счастью, Маленькое Привидение носило при себе связку из тринадцати ключей, иначе малейшее дуновение ветерка унесло бы его невесть куда. Но ключи Маленькое Привидение носило с собой не только поэтому. Стоило ему качнуть связкой ключей – и перед ним открывались любая дверь или ворота. То же случалось с сундуками, шкафами, комодами, чемоданами, с печными заслонками, ящиками столов, слуховыми и подвальными оконцами, мышеловками и так далее. Одно покачивание ключей – всё открывается, второе покачивание – всё опять закрывается.
Маленькое Привидение очень гордилось своими ключами.
«Без них, – думало оно иногда, – жизнь была бы намного труднее».
В плохую погоду Маленькое Привидение бродило по комнатам замка, где теперь музей. Там было собрано много старых картин и кольчуг, пушек и копий, сабель и пистолетов. Маленькое Привидение катало по полу пушечные ядра – ему нравилось слушать их грохот – и иногда разговаривало с дамами и господами, изображёнными на картинах. Картины в золочёных рамах висели в парадном зале музея.
– Добрый вечер, старик, – говорило, например. Маленькое Привидение, подходя к портрету графа Георга Казимира. – Помнишь ту октябрьскую ночь пятьсот пятьдесят лет назад, когда ты побился об заклад с друзьями, что поймаешь меня и своими руками вышвырнешь в окно? Признаюсь, это меня действительно встревожило. Поэтому не сердись, что я так сильно напугало тебя. Но зачем было выпрыгивать из окна третьего этажа? Тебе ещё повезло, ты упал в ров с водой. Иначе всё кончилось бы не так благополучно…
Иногда Маленькое Привидение низко кланялось портрету прекрасной пфальцграфини Женевьевы-Елизаветы-Варвары. Около четырёхсот лет тому назад оно помогло графине найти драгоценные золотые серьги, которые стащила с подоконника сорока. Иногда оно останавливалось перед полным господином с рыжими усами, в кожаном камзоле с кружевным воротничком. Это был не кто иной, как сам грозный шведский генерал Торстен Торстенсон. Триста двадцать пять лет тому назад генерал Торстенсон со своей армией осадил замок Ойленштайн и городок Ойленберг. Но, не простояв там и нескольких дней, он однажды утром неожиданно снял осаду и ушёл со всей своей армией домой.
– Как поживаете, генерал? – говорило Маленькое Привидение, останавливаясь перед портретом. – Знаете, некоторые и сейчас ещё ломают голову над загадочным вопросом о вашем поспешном отступлении. Но не волнуйтесь, генерал! Я и слова не пророню… Ну, может быть, расскажу об этом только своему другу филину Шуху. Он любит разные истории…
ИСТОРИЯ ТОРСТЕНСОНА
Позади замка, над рекой, рос старый дуб. В его дупле жил филин Шуху.
Филин тоже был ночным жителем, спал днём, а просыпался в полночь.
Филин Шуху был старый и мудрый. Он любил, чтобы к нему относились с уважением.
Даже Маленькое Привидение должно было обращаться к нему на «вы», несмотря на их давнюю дружбу. Маленькое Привидение прилетало к дубу, садилось на ветку рядом с филином, и они чудесно проводили время, рассказывая друг другу разные истории: длинные и короткие, старые и новые, печальные и весёлые – всё, что только приходило им в голову.
Однажды ночью Маленькое Привидение появилось на ветвях дуба. Филин сказал:
– Помнится, вы собирались рассказать мне историю о шведском генерале. Кажется, его звали Торстен Торстенсон? Что с ним случилось?
– Вот уж действительно смешная история! – отозвалось Маленькое Привидение. – Случилось это триста двадцать пять лет тому назад… нет, подождите, ровно триста двадцать пять лет исполнится в следующем месяце, двадцать седьмого июля. Однажды здесь появилась шведская армия, а перед ней, на коне, этот самый Торстенсон. Кавалерия, пехота, артиллерия, тысячи солдат и офицеров. Они разбили свой лагерь вокруг города и замка. Потом они вырыли траншеи и построили укрепления. А потом, конечно, подтащили свои проклятые пушки и открыли огонь…
– Да, это малоприятно, – заметил филин.
– Малоприятно? – сказало Маленькое Привидение. – Это было ужасно! Пушки грохотали весь день и половину ночи. Надо заметить, что я обычно хорошо сплю и меня не так-то легко разбудить. Но, скажу вам, это было выше моих сил! Всё время раздавался треск ружейных выстрелов, грохот пушечных ядер, ударяющихся о стены. Я терпеливо сносило этот адский шум три дня и три ночи. Но потом мне это надоело…
– А разве вы могли что-нибудь сделать? – спросил филин Шуху.
– О да! Я крупно поговорило с этим Торстенсоном. Ночью я появилось у него в палатке и сказало ему всё, что я о нём думаю.
– Неужели его палатку не охраняли часовые?
– Часовые – да, конечно! Лейтенант и двадцать или двадцать пять солдат. Они выхватили сабли и копья и преградили мне дорогу. А лейтенант даже выстрелил в меня из пистолета. Но, как вы знаете, ни сабли, ни копья мне не страшны, а выстрелы для меня безвредны. Они просто проходят сквозь меня, как сквозь дым или туман. Никто не смог остановить меня, и я влетело прямо в палатку генерала.
– А что было в палатке?
– «Если тебе дорога жизнь, – сказало я генералу, размахивая руками и отвратительно шипя, – если тебе дорога жизнь, немедленно снимай осаду! Уводи своих солдат и никогда больше сюда не показывайся!»
– А генерал?
– Он стоял босиком, в ночной сорочке с кружевами, перепуганный до смерти и стучал зубами от страха. Потом он молитвенно сложил руки и стал просить о милосердии: «Пожалей меня! Я сделаю всё, что ты скажешь!»
Я схватило его за шиворот и тряхнуло хорошенько. «Завтра утром ты уберёшься отсюда! – сказало я ему. – И не смей возвращаться!»
– Здорово, чёрт побери! А Торстенсон?
– Торстенсон выполнил всё, что я ему приказало.
На следующее утро – двадцать седьмого июля – он ушёл со своей армией навсегда. Они удирали со всех ног: кавалерия, пехота, артиллерия – все во главе с генералом.
Торстенсон скакал впереди со своим маршальским жезлом.
– А он и вправду не вернулся? – спросил филин.
– Нет, больше он никогда не возвращался, – хихикнуло Маленькое Привидение.
НЕ ГОВОРИТЕ СО МНОЙ О ДНЕВНОМ СВЕТЕ
Маленькое Привидение кончило свой рассказ о великом шведском генерале Торстене Торстенсоне.
Друзья немного помолчали.
Они глядели вниз – на долину, на реку, озарённую лунным светом, на башни и остроконечные крыши Ойленберга, на его флюгера, на крутые лестницы и узорные балконы. Редкие огоньки гасли один за другим. Сидя на ветке высокого дерева позади замка, откуда открывался прекрасный вид на город. Маленькое Привидение тяжело вздохнуло.
– Какая жалость, что я не могу посмотреть на город и на реку при дневном свете, – сказало оно. – Я вижу их только ночью при свете луны.
Филин только презрительно ухнул.
– Не говорите со мной о дневном свете! – сказал он. – У меня начинают болеть глаза, как только я слышу о нём. По моему мнению, лунный свет достаточно ярок. Ничего более яркого я не люблю.
– А всё-таки, – сказало Маленькое Привидение, – а всё-таки мне бы хотелось посмотреть на мир днём. И тогда бы я знало, какая разница между днём и ночью. Это должно быть так интересно… и так волнующе…
