Лене Мерген Йоргенсен
Свежая роза
Глава 1. Блошиный рынок
Корнелия разглядывала свое отражение в маленьком ручном зеркальце.
«Я выгляжу потрясающе!» — думала она.
Поля старой фетровой шляпы отбрасывали легкую тень на ее лицо, и синие глаза сверкали еще ярче; длинные белокурые волосы сияющей волной струились по плечам.
— Вы действительно выглядите потрясающе, — согласился парень, стоявший за прилавком.
«Ой… неужели я говорила вслух?» — спохватилась Корнелия, взглянув на него. Парень широко ей улыбнулся. За его спиной висели поношенные платья, побитые молью шерстяные пальто и шляпы самых разных фасонов и размеров.
— Эту шляпу носила моя бабушка, — пылко добавил юноша. — Я сам много раз надевал ее на маскарады. По-моему, забавная шляпа. Вроде клоунской.
— Клоунская? — Улыбка застыла на губах Корнелии. Это слово не совпадало с ее собственными впечатлениями.
Позади послышались возня и отчетливое хихиканье.
— Да, истинная правда! — с преувеличенным восторгом воскликнула Ирма. — Корни, ты в этой шляпе вылитый клоун! — Ирма вздохнула. — Но я бы сказала, красивый клоун. Жизнь иногда так несправедлива!
Корнелия спокойно обернулась, сдвинула шляпу на затылок и обвела взглядом Ирму, Вилл, Тарани и Хай Лин.
Они стояли бок о бок, смотрели на нее и смеялись.
— Ах, девочки, — вздохнула Корнелия, качая головой. — У вас нет ни стиля, ни вкуса. Я сдаюсь. — Она швырнула шляпу на прилавок.
— Не будете брать? — озадаченно спросил парень.
— Нет, спасибо. Не хочу лишать вас фамильной ценности!
* * *
Девочки постояли, оглядывая парк Хитерфилда.
— В этом году на барахолке гораздо больше палаток, — заметила Хай Лин.
Действительно, за ночь парк совершенно преобразился. Люди приехали не только из окрестных мест, но и издалека, и теперь под щедрым весенним солнцем теснились киоски и яркие полосатые палатки, в воздухе витали ароматы жареного миндаля и свежеиспеченных вафель.
— Ну и ну! Посмотрите-ка, — прошептала Тарани. — Неужели там за прилавком сама миссис Боксер?
— Точно она, — тоже шепотом отозвалась Ирма. — Интересно, чем она торгует? Старыми табелями успеваемости?
— Если так, то ты обязательно должна купить хоть один, — сказала Корнелия. — С отметками получше, чем твои…
— Привет, девочки! — воскликнула миссис Боксер, заметив их. — Как видите, я вычистила подвал.
На ее столике красовались стеклянные вазы, подсвечники, жестяные банки из-под кофе и старые игрушки. Девочки поздоровались с миссис Боксер и не спеша отправились дальше.
— Вот здесь точно можно поживиться! — обрадовалась Хай Лин, направляясь к огромному гардеробу, набитому разноцветными вечерними платьями.
— Конечно… если чувствуешь себя немного клоуном, — согласилась Ирма, слегка подталкивая локтем Корнелию.
Корнелия вряд ли ее услышала. Она пристально смотрела на маленькую темную палатку всего в нескольких метрах от того места, где они стояли.
Палатка выглядела унылой. Заброшенной. И все-таки… Кажется, внутри что-то мерцает. Корнелия посомневалась, а потом отвернулась к огромному гардеробу. Хай Лин уже почти исчезла в ворохе шелка и тюля. Подружки с энтузиазмом подбадривали ее. Корнелия улыбнулась, но не удержалась и снова уставилась на темную палатку.
Вот опять… Краткая белая вспышка.
Отбросив сомнения, Корнелия сделала пять быстрых шагов и оказалась в центре палатки.
Когда ее глаза привыкли к темноте, она заметила на земле ковер, а на ковре — три маленькие картины, и испуганно ойкнула.
Оказывается, в углу тихо, как мышь, сидел и напряженно смотрел на нее маленький, морщинистый и совершенно лысый старичок. Когда их взгляды встретились, его лицо озарилось улыбкой, а на зубах заиграли солнечные блики.
Корнелия тоже улыбнулась.
— Они сверкают! Хм, я имела в виду ваши зубы… извините… я заметила… — Корнелия почувствовала, что краснеет.
— Не желаете ли посмотреть мои картины? — ласково прервал ее старичок, ни на секунду не отводя от нее глаз.
Корнелия посмотрела на три маленькие картины. Они были почти одинаковые и такие же темные и мрачные, как сама палатка. Словно старые запыленные сувениры из какого-нибудь захолустного городка.
— Они красивы. И недороги, — стал убеждать ее старик.
— Да, я вижу, — согласилась Корнелия. Она уже поняла, что не уйдет отсюда, не купив хотя бы одну из картин, и указала на ближайшую, — Пожалуй, я возьму эту.
Старичок встал, осторожно взял в руки ту картину, что лежала рядом, и протянул ее Корнелии:
— Настоятельно советую вам взять вот эту.
— Хорошо! — Корнелия поискала в карманах мелочь и протянула первую попавшуюся монету.
Старик сунул монету в свой карман, не сводя глаз с лица Корнелии. Пятясь к выходу из палатки, она снова увидела слабый свет. Оказавшись на ярком солнце, Корнелия попыталась собраться с мыслями.
«Что это на меня нашло? В картине нет ничего особенного».
— Корнелия! Вот ты где! Что-нибудь купила? — Перед нею стояла Вилл.
Не успела Корнелия ответить, как появилась Хай Лин с черным платьем.
— Как ты думаешь, ведь правда, оно прекрасно? Посмотри!
Подоспевшая Ирма выдернула платье из рук Хай Лин, прижала его к груди и вскинула голову.
— Изумительное платье. Напоминает о юных годах моей бабушки где-то в начале прошлого века. Но кому какое дело!
Хай Лин выхватила платье.
— Вот увидите… Чуть-чуть ушить, кое-что изменить, и будет прекрасно!
* * *
Корнелия молча изучала поблекшую картину. Узкая тихая улочка, домики с балкончиками, уставленными пустыми цветочными горшками.
Совсем незнакомый городок. Подружки стояли рядом и так же молча рассматривали картину.
Неожиданно Корнелия почувствовала слабый запах и принюхалась. От картины явно исходил чудесный аромат цветов.
— Какой аромат! — воскликнула она. — Вы чувствуете, как пахнет картина? Как луг, усыпанный цветами, или солнечный день в розовом саду.
Ирма почти уткнулась носом в картину и громко фыркнула.
— Фу! А мне это напоминает дождливый день в компании двух промокших собак!
Хай Лин сморщила нос.
— Нашли что нюхать! По-моему, нет ничего лучше аромата горячего какао. Идемте?
Девочки рассмеялись и направились к палатке-буфету. Не смеялась только Корнелия. Раскрасневшись от нахлынувшего гнева, она последовала за подружками, идущими парочками.
«Почему я всегда хожу одна? Ничего эти девчонки не понимают! Вечно хихикают и дразнятся!» — думала Корнелия, прижимая к груди картину.
Вилл обернулась и заметила ее обиженное лицо.
— Корни! Что случилось?
Услышав в ее голосе беспокойство, остальные девочки остановились и тоже обернулись.
Корнелия быстро затрясла головой. Гнев исчез так же быстро, как и появился, и ее охватило смущение.
«Почему я так разозлилась из-за этой безобразной картинки?» — подумала она, входя с подружками в уютную палатку. Она отложила картину и погрузилась в обсуждение сложной проблемы, что купить: яблочный пирог или мороженое?
— Почему бы не взять и то, и другое? — предложила Ирма.
Когда вскоре на столике появились яблочные пироги, мороженое и какао, Корнелия снова погрузилась в свои мысли.
«Пять — очень глупое число, — думала она. — Всегда кто-то остается в одиночестве…»
Ее взгляд снова упал на темную, тусклую картину, а рука ласково заскользила по истертой поверхности. И вдруг ей очень захотелось остаться наедине со своим приобретением.
Корнелия распахнула кухонную дверь.
— Привет! Это я!
За столом, обмахиваясь огромным веером, сидела Лилиан.
— Я тоже была на «блошином рынке»! С мамой! Я купила веер. Испанский веер! А ты что нашла?
Корнелия прислонила свою картинку лицевой стороной к стене и открыла холодильник:
— Ничего особенного.
Лилиан вскочила и схватила картину.
— Фу! Какая гадость!
Корнелия выхватила картину из рук сестры.
— Соплюшка! Не подходи к моей картине!
— Корнелия! Успокойся! И повежливее говори с сестрой. — В дверях стояла мама и сердито смотрела на Корнелию. Уже второй раз за этот день Корнелия смутилась из-за своей вспышки гнева.
— Извините, — пробормотала она. — Но почему все смеются над моей картиной?
Мама подошла поближе, внимательно рассмотрела картину и предположила после долгого раздумья:
— Хмм… может быть, просто потому, что она грязновата?
Лилиан захихикала и торжествующе подвела итог:
— Она не грязная! Она отвратительная!
— Спокойной ночи! Вам обеим!
Корнелия ушла к себе и решительно захлопнула дверь. Успевший проскользнуть в комнату Наполеон потерся о ее ноги. Корнелия села на краешек кровати и положила тяжелого кота на колени.
