- Понравилось? – слишком громко для той звенящей тишины, что повисла в женской уборной. Грудью толкнул девчонку, и та на слабых ногах отлетела в противоположную стену. Насупилась, и взглянула на него, как на противного таракана. С толикой страха, что плескался на дне голубых озёр.
- Сдурел? – поправила сумку на плече, и сделала попытку снова протиснуться. Взвизгнула, когда его рука пресекла попытку к бегству, перекрывая ей пути к отступлению. – Какого чёрта тебе нужно, Леднёв?
Нужно, чтобы ты засунула свой язык в задницу. Не говорила, не смотрела. Не бесила одним своим существованием. Парень зло усмехнулся. Смешная. Нелепая до раздражения. Она сдула с лица волосы, что при столкновении со стеной упали на лицо, а его носа коснулся аромат мандаринов. Что это?
Опустил взгляд на девичьи губы. Это они. Слегка поблескивают от гигиенической помады.
- Ты оглох?! – она схватилась за свою сумку и подняла ту на уровень груди. Толкнула его ей. Несильно. – Выпусти меня, ненормальный!
- Понравилось? – снова спрашивает, не обращая внимания на её слабые толчки и тупые вопросы. – Подсматривать за мной? Часто так делаешь?
Что?! Девушка чуть не задохнулась от возмущения! Она знала! Разве мог он отпустить ситуацию? Конечно не мог! Он никогда не станет молчать! Смешивает её с грязью при малейшей возможности!
- Ты больной?! – покраснела так, что жар мгновенно забрался за пазуху. – Что ты несёшь?! Придурок! Отпусти меня!
Дернулась сильнее, но брюнет успел подставить ногу, чтобы окончательно замкнуть клетку. Зачем он это делает?! Мелкая сука. Просто не смотри на меня так!
Ощетинилась на него, сверкая злобой из почти прозрачных глаз.
- Понравилось, – уже не спрашивает. Утверждает, мысленно проводя пальцами по высокому вороту чёрной водолазки. – Часто представляешь меня? М? Когда ласкаешь себя? Или когда трахаешься со своим рыжим уёбком?
Издевательски. Выжимая из девчонки остатки выдержки. Провоцируя. Интересно, кто из этих двух баранов имеет её?
- Ты… - задыхается, широко открыв глаза. – Идиот! Больной на голову! Придурок! – заелозила в крепких тисках. Боже, как же хотелось врезать ему! Размазать по его лицу это высокомерие! Так, чтобы он больше не смел! Никогда не смел приближаться к ней!
- Шшш! – рывком перехватывает тонкие запястья и встряхивает как следует. Её зубки клацнули друг о друга. Как он и хотел. Покачал головой, и приблизился ещё на пару сантиметров. Дура. Набитая. – Я превращу твою жизнь в настоящее чистилище, Назарова.
- Отпусти меня, – пропуская мимо ушей угрозу. Она ничего не слышала. Только пульсацию крови в собственных ушах. – Отпусти. – сквозь стиснутые зубы.
- Замри. – срывается с кончика языка против воли. – Не шевелись. И тогда я тебя отпущу. Поняла?
Поняла ли она? Черта с два!
Успокоиться. Собраться. Это же Леднёв! Тот же самый, что и неделю назад. Год назад! Сгусток пафоса и море желчи. Он не зайдёт дальше слов. Никогда не заходил. Не царское это дело, шпагой махать.
Но оцепеневшее тело совершенно не слушалось. Точнее, слушалось, но не хозяйку. Девушка застыла изваянием, впившись глазами в выступающий под кожей кадык брюнета. Губы дрожали. Он ничего не сделает. Не посмеет. Да, просто, побрезгует, в конце концов! Он ведь на дух её не переносит!
Но…
Не сразу поняла. Обомлела на миг, когда парень отпустил её запястье и пальцем провёл по линии её подбородка. От мочки уха вниз. Царапнул коротким ногтем и скользнул под тугой воротник водолазки. Срывая с девичьих губ полустон-полукрик. Дёрнулась снова в его руках и примёрзла к полу, когда его пальцы обхватили тонкую шейку, слегка сжимаясь на ней.
- Я же говорил тебе, чтобы ты не попадалось мне на глаза? Так ведь? Но ты… - склоняется к её лицу. Непозволительно близко. В нос девушке ударяет запах сигарет. И чего-то ещё. Горького и одновременно свежего. Терпкого. Этот запах липнет к её нёбу. Забирается за шиворот, рассыпаясь мелкой крошкой мурашек по спине, – ты будто мне назло… как бельмо на глазу. Везде и всюду. Какого хера ты играешься с огнём? Ми-ли? – шёпотом, нараспев произносит её имя. Почти давится им. Слишком сладкое на вкус. А он не очень любит сладости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Блондинка открывает рот, чтобы сказать хоть что-то ему в ответ, хоть словечко… но парень сжимает пальцы чуть сильней. Запрещая ей. Затыкая одним лишь взглядом.
- Ццц… - щёлкает языком и сдвигается к ней ещё. Так близко, что девушка чувствует его. Трение его паха о свой живот. Закрывает глаза и тихо скулит. – Ты никто. Понимаешь? И звать тебя никак. Ты живешь в моём доме. И будешь вести себя, как мышь.
Он теряет контроль. Недопустимо для него, но Илья сам не заметил, как возбуждение бахнуло с новой силой. Совсем не так, как с Ангелиной. Что-то совсем не так. С ним. И этой маленькой дрянью, что дрожит в его руках.
Вжимается в блондинку, наплевав на всё. Снять напряжение сейчас казалось самым необходимым. Таким естественным. Как дышать. Мила смотрит на него широко открытыми глазами, и парень ослабляет хватку на шее. Даёт девушке сделать глубокий вздох, и одновременно с этим вдавливается возбужденным членом в её живот крепче. Ещё. Наблюдает за ней из-под длинных чёрных ресниц. Раскрасневшаяся, растрёпанная. Растерянная.
Назарова.
Брюнет шипит, выдыхая сквозь зубы горячий воздух, и отпускает девушку. Отталкивается от неё, и кривит лицо. Ёбнулся совсем.
Стряхивает с футболки несуществующую пыль, разглаживает ткань, и отступает на шаг от взъерошенной блондинки.
Не мог заставить себя отвести взгляд от Милы. Глазел на её дрожащие губы и руки.
Илья злорадно усмехнулся перед тем, как отвернуться от неё. Поднял руку, и провел пальцами по чёрным коротким волосам.
- Какой же ты урод, Леднёв. – шикнула Милана, поднимая на него свирепый взгляд.
- Беги и пожалуйся мамочке, – сверкнул зубами.
- Иди ты! Понял?! – кажется, с воздухом, она снова глотнула смелости. – Пошёл ты!
С надрывом. Её голос дрожал так же, как и её губы. Сочные. На вид очень мягкие.
- Не заговаривайся, Мили. – рыкнул на неё парень, отвлекаясь, наконец, от члена, что упирался в ширинку.
Хотел было выйти первым. Сделал шаг к двери, но чуть не проглотил язык, когда блондинка отпихнула его в сторону и выбежала из уборной. Засеменила стройными ножками, обгоняя его. И бросаясь проклятиями.
Правильно. Беги.
…
Ноги девушки всё ещё заплетались. Она даже пола под ними не ощущала. Словно на каблуках по песку. Милана бежала прочь, не видя ничего вокруг. В голове билось чёткое убеждение, что этот дикарь следует за ней по пятам. Понимала, что его там нет, но воспаленный мозг отказывался думать иначе. Просто… его близость оказалась самым настоящим шоком. Жутким криком в могильной тишине. Потому что холодок до сих пор гулял вдоль позвонков. Она чувствовала, как её спина покрылась мерзким ледяным потом.
Напрочь забыла о библиотеке, обо всем на свете, будь он неладен! Его запах крепко обосновался в носу, безжалостно дёргая за нервные окончания. Кажется, сейчас девушка поняла этот аромат. Леднёв пах древесной смолой. Да, именно. Горьковато сладкий запах. Чуть терпкий. Так пахнет в комнате на новый год. При условии, что в ней стоит живая ель. Или сосна…
Он был настолько близко.
Блондинка чувствовала его... его возбуждение. Ублюдок. Ни один мужчина… ни разу. А он? Бессовестный кретин! Что у него на уме?! Он это специально! Хочет довести её до ручки!
Хотелось провалиться сквозь землю от стыда! Уже не первый раз за день. Гнев и обида распаляли бушующее пламя: да кто он вообще такой?! Какое право он имеет позволять себе подобное?! Чтоб ты провалился!
До аудитории Милана так и не добралась. Забилась в укромном местечке под раскидистым деревом и пыталась привести расшатанные нервы в порядок. Она могла бы так просидеть до самого вечера. В новый дом возвращаться не хотелось от слова "Совсем". И видеть тоже никого не хотелось.
Вот только дождь, капли которого начали пробиваться сквозь зелёную листву, всё решил за неё.
