Я посмотрел в темные окна своей квартиры. Вряд ли девчонка проснется в ближайшие пять часов. Где-то там, в кювете, утопает в грязи ее машинка. Наверняка такая же маленькая и беззащитная. Может даже синяя. А учитывая, в каком районе Ася ее оставила, вполне возможно, что к утру от нее останутся только рожки да ножки.
Вздохнув, решительно открываю сумку и беззастенчиво шарю в вещах девушки. Нахожу ключи, когда телефон в очередной раз разрывается невыносимой трелью. Гляжу на экран. «Сыночек»…
На картинке здоровенная детина в синей спортивной форме в тон к таким же синим глазам. Светлый ежик на голове, тонкий нос, острые скулы. Парнишке на вид лет пятнадцать.
СЫНОЧЕК????
Недоуменно таращусь в смартфон, пока экран не тухнет. Спустя мгновение одно за одним всплывают сообщения.
«Ма, ты как?»
«До дома нормально доехала?»
«Я норм. Мы на базе в Цветниках.»
«Целую тебя! Ты – лучше всех!»
«Позвони завтра, как проснешься.»
Я снова открываю сумку, но теперь уже с целью найти водительское удостоверение. Эта задача не сложная. Прогреваю автомобиль и гляжу на права, где изображена платиновая блондинка с колючим суровым взглядом. Анастасия Шелест. 15.08.1990. Смотрю. Смотрю. Считаю. И не могу поверить. Милой неформалке, славно спящей сейчас на моей кровати, в скором времени стукнет тридцать лет. Неужели этот блондин действительно ее СЫНОЧЕК? Может, у нее еще и муж есть?
Через минуту волшебный черный ридикюль предоставляет Асин паспорт в черной кожаной обложке. Мужа нет. По крайней мере, официального. И никогда не было. Хотя, тоже не факт…
Сложив вещи обратно в сумку, я плавно выезжаю со двора и мчусь обратно к бару. Наверняка, Ася бросила машину где-то недалеко. По пути звоню Зайцеву.
- Эй, бро! – слышу ехидный голос товарища – Я видел, как ты ушел под ручку с Мальвиной! Ну как? Поправил здоровье?
- Где ты, Серый?
- У черта на рогах – ржет друг.
- Никуда не уходи, помощь нужна.
- О чем ты, брат? Ты один не справился с этой крошкой? Знаешь, она не в моем вкусе, ты уж как-нибудь сам постарайся!
- Заткнись, косой. Буду через пятнадцать минут.
Бар встречает уже привычным теплом, запахом солода и благодушным кивком Дяди Жоры. Нахожу друга в компании рыжей красотки в красном кожаном платье. Со скучающим видом, девушка потягивает чай, кажется, с бергамотом, пока Зайцев заливает ей в уши какой-то приторно-сладкий сироп из дурацких комплиментов.
- Эй, Тургенев! Какого хрена ты здесь? А где твоя очаровательная Мальвинка?
Гляжу в осоловелые глаза Серого, кривоватую ухмылку на щетинистом лице и пытаюсь оценить степень его опьянения. Надеюсь, он способен еще на что-то кроме дешевых подкатов.
- Заяц, сколько ты выпил?
- Мааам, ну что за допрос? Я уже вырос! Во всех местах! Честно-честно! – поигрывает бровями Зайцев.
- Надо машинку из кювета вытащить. Поехали, поможешь.
Серега огорченно вздыхает, но встает.
- Он нахрюкался, как восьмиклассница на первой дискотеке. – Слышу приятный глубокий голос рыжей спутницы. – От него толку ноль.
- Ой, прошу прощения, – совсем забыл о хороших манерах, – Иван – протягиваю руку.
- Елена. – жмет руку - Я не пила, могу помочь.
- Очень выручите.
- Эй, Ваня, это что еще за кидалово! Две девчонки за вечер для тебя перебор! – обиженно заявляет Зайцев.
- Ты, давай, иди расплачивайся и собирайся. С нами поедешь. – командую.
Через пять минут мы уже не спеша исследуем окрестности, вглядываясь во мрак обочин. Ливень прекратился, потому что температура опустилась ниже нуля. С неба посыпался пушистый белый снег. Спустя сорок минут блуждания натыкаемся на яму. Торможу и выхожу наружу. На дне глиняного рва стоит одинокий Лэнд Крузер. Черный, как сама ночь. Не удивительно, что его не нашли эвакуаторщики. Если бы не снег, высветливший ночь, мы бы еще долго блуждали в поисках.
Целый час мы с Зайцевым впотьмах меняем колесо. На морозе друг протрезвел, и его нотации обрушились на мою голову неудержимой лавиной ругательств.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Тургенев, ты придурок! Тебе всего лишь нужно было чпокнуть малышку, а не впрягаться во все ее проблемы! Что ты за самаритянин? Учишь тебя, учишь, а в ответ одни траблы!
- Заяц, не нуди. Будь мужиком. Что ты ноешь, как Хрущев над кукурузой! Крути давай гайки!
- Все нормальные мужики в наше время сначала спят с женщиной, а потом уже решают ее напряги. Один ты, как будто в семнадцатом веке застрял! Все через одно место! Сначала бабские заморочки решаешь, потом ЗАГС тебе подавай! Как будто без всего этого аттракциона не может быть полноценного секса.
- Я не собираюсь тащить ее в ЗАГС.
- А вот я не удивлюсь!
- Просто решил помочь по-человечески. Что в этом странного?
- Ты, Тургенев! Я слишком давно тебя знаю. Вот скажи мне, почему все мужики до последнего избегают хомута на шее, а ты наоборот стремишься под каблук?
- Серый, ты можешь сколько угодно раскидывать своими мозгами, но тебе не понять. Потому что у тебя есть мать, отец, три сестры и двое племянников, у тебя есть дед, да вообще куча родственников. У меня же была только бабушка. А теперь никого.
- И поэтому ты здесь так отчаянно зарабатываешь себе пневмонию?!
- Я здесь, потому что могу помочь. Потому что это правильно. Потому что нельзя бросать человека в беде.
- Ой, заткнись. Эта девка может тебе вынесет всю квартиру, пока ты тут играешь в героя.
- Не вынесет. Скорее ты вынесешь весь мой мозг.
- Э нет, брат! Так не пойдет! Речь шла о двух вариантах развития событий. Первый – вы вместе проводите прекрасную ночь и наутро расстаетесь без взаимных претензий. Второй – вы просто разбегаетесь. Но ты же состряпал какую-то третью невероятную версию. Пьяная девка спит в твоем доме, в твоей постели, в шерстяных носках твоей бабушки, а ты носишься по городу в собачий холод и, стоя по колено в каше из глины и снега крутишь гайки на ее внедорожнике. Мало того, ты еще и мне испортил всю малину! Я уже мог вовсю отрываться с невероятной крошкой на своих шелковых простынях, а сдирать тут кожу с рук, изображая автослесаря. Тебе не кажется, что это перебор? Вы даже не целовались!
- Все, Серый! Заткнись…
Пока мы, препираясь и переругиваясь, меняли колесо, мороз сковал почву, пропитавшуюся дождем. Я сел в Асин внедорожник и завел мотор. Послушный, мощный, урчащий, как дикий зверь, автомобиль без труда выехал из канавы на трассу. Я остался за рулем железного коня Шелест, а Елена повела мой старый добрый фольц, «наслаждаясь» обществом Зайцева.
Спустя двадцать минут мы парковались во дворе моего дома. Затем я развез по домам помощников и вернулся назад уже в третьем часу ночи.
Квартира встретила тишиной и сумраком. Я слонялся еще около получаса – принимал душ, жевал бутерброд, развешивал Асины постиранные вещи, закинул в стиралку теперь уже свои, искал в недрах шкафа теплое одеяло, проверял в порядке ли моя гостья. Ася спала сном младенца, свернувшись калачиком под пуховым одеялом. Нос и ладошки девушки были теплыми, значит, согрелась. Наконец, устроившись на диване, я уснул…
Глава 7.
Я потерялась во времени и пространстве. Разум и тело опутала густая вязкая темнота. Каруселью проносились обрывки бессмысленных снов, из которых никак не получалось вынырнуть.
Иногда, мне казалось, что сознание вот-вот преодолеет тяжелый морок, и я очнусь, но тело не слушалось. Руки, ноги, язык – ничто не подчинялось воле. Голова, лицо и шея горели огнем. Веки тяжелым грузом давили на глаза, не позволяя распахнуться навстречу свету.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сквозь пелену охватившего жара доносились обрывки фраз. Чей-то нежный голос звал, ласкал, успокаивал. Стараясь ухватиться за этот островок реальности, преодолевая ноющую головную боль, я пыталась проснуться. Но тогда последние силы покидали ослабшее тело, утекая, как вода из разбитого стакана, и мир вновь погружался в тревожную тьму…
