пороге обнаружился взбешенный эфор Эйсхард с занесенной для следующего удара рукой.
— Десять штрафных очков, кадет Дейрон.
Глава 10
Наша группа полукругом расположилась у стены Памяти, где на камнях были выбиты имена. Некоторые надписи были старыми, полустертыми, так что буквы стало невозможно разобрать, другие, увы, новыми.
«Линелия Амси» — гласила свежая надпись. И чуть ниже: «Энтон Рубис». Еще один новобранец, не прошедший лабиринт.
Мы, выжившие, в полном молчании и ужасе разглядывали сотни имен. Невозможно поверить, что всё это реальные люди, которые жили, любили, надеялись, но однажды погибли в стенах Академии. Такие же кадеты, как мы! И нас могла ожидать та же участь, если мы не станем достаточно стараться или просто окажемся невезучими, как несчастная Линелия.
Эфор Эйсхард молчал, да что тут скажешь, все понятно без слов.
— Это какой-то бред! — раздался за спиной голос темноволосой одногруппницы. — Зачем так бестолково расходовать человеческие ресурсы! Линелия могла стать целительницей, если бы ей дали шанс! Или… Или кем угодно!
— Когда-нибудь вы поймете, кадет Винс, что это своего рода милосердие, — вскинул голову командир. — А пока поверьте на слово. Раскрытие дара — тяжкий труд, который ждет всех вас. Те, кто не вышел из лабиринта, были слишком слабы! Они все равно бы погибли, только перед этим измучились бы.
Рядом всхлипывала Веела, сжимая в охапке нарядное платье из прошлой жизни, атласные туфельки. Я невольно качнула головой. Если бы не мы с Ронаном, Фиалка не вышла бы из лабиринта. Что же, получается, мы лишь обрекли ее на новые мучения?
Я знала, что в академии Торн-а-Тир придется туго, но чтобы настолько!
Из-за полуоткрытой железной двери вырывался жар: там в подвале днем и ночью работала огромная печь. В ней нашли последний приют несчастные Линелия и Энтон, и сюда же мы принесли свои вещи, чтобы навсегда попрощаться с прошлой жизнью.
Командир Эйсхард указал на пол:
— Сваливайте вещички сюда, да пошустрее.
Кто-то, как Барри, с легкостью избавился от потертой старой куртки и залатанных штанов. Ронан уронил кожанку на растущую груду тряпья, но потом снова взял ее в руки, провел ладонью по воротнику, по ряду пуговиц — ему явно жаль было с ней расставаться. Кто знает, какие воспоминания с ней связаны. Может, он долго и упорно зарабатывал на эту добротную вещь, гордился ею, хвастался перед друзьями? А теперь ее сожгут в печи. Кадет Винс — теперь я знала имя темноволосой злюки — швырнула на пол охотничий костюм. Интересно, кем она была в прошлой жизни?
Я успела привязаться к удобной одежде, но не настолько, чтобы жалеть о ней. Она досталась мне даром, поэтому я без труда от нее отказалась.
Разномастные пестрые вещи лежали, сваленные грудой. Наше прошлое, наши мечты, наша индивидуальность — через несколько минут все будет сожжено в яростном пламени. Одинаковая серая форма обезличила нас. Были раньше Алейдис, Веела, Ронан, Барри и другие, а стали — кадеты.
— Что дальше? — пробурчал Атти. — Ужин наконец-то?
— Было бы неплохо, — согласился с ним Нелвин.
Эфор Эйсхард не стал вдаваться в пояснения, снова повел нас за собой по переходам. Кажется, мы шли наверх. Или вниз? Сложно разобраться. Мои ноги утверждали, что мы спускаемся, а глаза уверяли в обратном. Мои одногруппники ощущали то же самое, растерянно переглядывались и задирали головы, и только командир уверенно шагал вперед, иногда подгоняя зазевавшихся подопечных окриком: «Желторотики, не отставать!»
Он действительно привел нас в столовую. Это стало понятно еще раньше, чем створки дверей гостеприимно распахнулись — по запахам готовящейся пищи, по аромату кофе. Кофе! У меня аж под ложечкой засосало. Как же я люблю этот напиток.
Мы приободрились, зашевелили ногами скорее. Раздались смешки и шуточки. Жизнь предстает совсем в ином свете, не в таком мрачном, когда в воздухе разливаются вкусные запахи!
Но эфор Эйсхард снова остановился, на этот раз у самых дверей в столовую, развернулся и знаками указал, что следует отойти к стене. Мы, ворча себе под нос, повиновались.
— На этой стене будут вывешивать приказы и распоряжения по Академии, — сказал командир, поднял указательный палец и, не глядя, указал себе за спину.
Сейчас белая стена была девственно-чистой, но вдруг прямо на наших глазах на ней выступила черная надпись «Назначение командиров звена».
Один из парней удивленно прочитал ее вслух, и эфор Эйсхард улыбнулся ему ледяной улыбкой.
— В вашей группе три звена: два по четыре человека и одно, где вас будет пятеро. Командиров звена назначал не я.
При этих словах эфор вперил в меня взгляд.
— Их назначали по результатам прохождения первого испытания в лабиринте.
Командир вынул из нагрудного кармана поблескивающие металлом четырехконечные звездочки.
На стене снова проступили буквы, и тот же парнишка, который, видно, любил все проговаривать вслух, зачитал, не дожидаясь слов эфора Эйсхарда:
— Первое звено. Командир — Атти Галвин, подчиненные — Барри Кон, Медея Винс, Бренден Хилл. О, это же я!
— Поздравляю, кадет Галвин, — сказал эфор Эйсхард и кивком пригласил того приблизиться, приколол ему на воротник звезду звеньевого.
Галвину одобрительно захлопали. Удивительно, что этот толстяк, который, похоже, не мог думать ни о чем, кроме еды, удостоился такой чести. Но кто знает, как он показал себя в лабиринте?
Интересно, в чье звено попаду я? Может быть, его командиром станет Ронан. По крайней мере от него я не ждала удара в спину. Или хотела в это верить…
Надпись на стене сменилась.
— Читайте, кадет Хилл, раз уж начали, — усмехнулся эфор.
— Второе звено! — провозгласил Бренден.
Я посмотрела на стену, и мое сердце упало. Этого просто не могло быть. Я не хочу! Мои губы шевелились одновременно с губами кадета Хилла, только он произносил вслух то, что я проговаривала мысленно.
— Командир — Алейдис Дейрон. — Он запнулся, изумленно уставился на меня. Гул голосов стих, ни одного хлопка, ни одного одобрительного выкрика! — П…подчиненные: Ронан Толт, Веела Ансгар, Лесли Лейс.
Я — командир? Впрочем, чему я удивляюсь? Я уже взваливала на плечи эту обузу, когда вела по лабиринту Ронана и Веелу. Кто-то из руководства посчитал, что я справлюсь. Значит, справлюсь! Другое дело, что ни Ронан, ни Веела, судя по их косым взглядам, не очень-то были рады снова оказаться со мной в одной команде.
— Что за бред? — воскликнул парень с шапкой кудрявых волос, видать,
