— В другой раз как-нибудь схожу. — Я достал из кармана удостоверения Музыканта и протянул Руслану. — Посмотри-ка.
— Рыло знакомое, — внимательно изучив оба пропуска, он бросил их на стол. — Сразу так не отвечу. А «Третий полюс» — крутая лавка. Такие тяги гуляют, что…
— Руслан, — перебил я его. — В тебя последний раз когда стреляли?
— Зачем?! — удивился он. — Не помню! Года два не стреляли вроде!
— Тогда говори, если можешь, гражданским языком. У меня и так мозги набекрень.
— Намек понял. — Руслан посмотрел на меня с плохо скрываемым сочувствием. — Опять, значит, в дерьмо наступил. Ну что? Посреднические сделки с «Росвооружением» вплоть до продажи атомных подлодок и «сушек» в Китай. Обратно — кожа, тряпки вагонами-самолетами. Нефть вроде тоже перекачивают. Оффшорные фирмы на Кипре и в Ирландии… Да хрен его знает — большая лавка. У них связи на самый верх. Тебе-то зачем?
— Учредители известны? — спросил я.
— Это, братишка, за семью печатями дверь. — Руслан усмехнулся. — Мы с ними дел не имеем. Там крыша — ФСБ, не меньше.
— Значит, ФСБ все-таки. — Полученная информация настроения мне явно не подняла.
Банщик с подносом, уставленным холодными закусками, вынырнул из подсобки:
— Горячее скоро будет, Руслан Ибрагимович! — На лице его застыла счастливая улыбка. — Отбивные с картошкой и зеленью!
Выпалил он это словно адъютант, загнавший не менее трех лошадей, лишь бы донести первым до фельдмаршала долгожданную весть: «Французы дрогнули, ваше сиятельство! Скоро побегут!»
Он проворно расставил тарелки, поменял пепельницу, разлил по стаканам апельсиновый сок из кувшинчика и ретировался в свой камбуз.
— А головной офис у них где? — Я придвинул к себе тарелку с мясным ассорти, украшенным свежей петрушкой.
После вчерашних «Богатырских» пельменей я ничего не ел, и голод при виде банной снеди проснулся во мне чрезвычайный. В конце концов, война — войной, а обед — обедом.
— Ты закусывай, — ободрил меня Руслан, набирая на мобильном номер. — Хаза? Накнокай мне адресок одной компашки типа «Третий полюс». Да не завтра, а пулей. Жду.
Мы уже приканчивали отбивные, когда «расторопный» Хаза наконец отзвонился.
— Записывай, — сказал Руслан.
Продиктованный адрес я убрал в бумажник.
— У тебя все? — спросил Руслан, поглядывая на распаренных, шумно распивавших у стойки пиво членов своего профсоюза.
— Фотографию можно переклеить? — Я взял со стола удостоверение экспедитора.
— На чью? — не понял Руслан.
— Да хоть на мою для начала. — Я зевнул. — Извини, не выспался. В принципе — можно или нет?
— На твою можно. — Небрежным жестом он подозвал белобрысого банщика. — Серик! Сгоняй за Проявителем!
Готовый угодить патрону, Серик бросился выполнять поручение.
— Ну ты чего там застрял, Руслан?! — окликнул моего товарища обладатель татуировки. — Братаны реванша требуют! Пора фитиль им вставить!
— Запросто. — Руслан подошел к бильярду.
Треуголка из шаров уже дожидалась его удара.
Ловко вращая кий по часовой стрелке, Руслан прочертил вдоль него меловую спираль и разбил пирамиду. Крайний шар затрепыхался в угловой лузе прежде, чем остальные успели разбежаться.
— Ты, Руслан, бляха-муха, даешь! — привычно отреагировали соперники.
Надо думать, это было самое распространенное выражение у здешнего бильярдного стола.
— Мастера вызывали?! — В дверях, сопровождаемый банщиком, появился кудрявый мужчина пенсионного возраста.
Под бровями на его обезьяньей подвижной мордочке светились покрасневшие глаза.
— Знакомься, Саня! — не глядя, представил его Руслан. — Матвей Семенович Проявитель! Любую ксиву за полчаса лепит!
— За полцены, главное! — уточнил польщенный мастер.
— Растолкуй ему сам, что к чему! — Руслан снова прицелился.
— Мы бить-то сегодня будем?! — возмутился плечистый парень со шрамом на спине, доставая из лузы шестой по счету шар.
Выслушав мою почтительную просьбу, Матвей Семеныч указал мне на дверь и вышел следом.
Домашнее фотоателье предусмотрительной братвы было оборудовано со знанием дела. Я бы не удивился, если б Матвей Семеныч не только фотографии, но и деньги здесь печатал.
— Сейчас вылетит ворон! — сказал мастер, ныряя под шторку фотоаппарата. — Улыбочку!
— А почему Проявитель? — поинтересовался я, дожидаясь, пока Матвей Семеныч в соседней комнате закончит работу. — По профессиональному признаку?
— По заслугам, — объяснил мастер, вручая мне удостоверение сотрудника «Третьего полюса». — На допросах у следователя проявил исключительную выдержку и самообладание, за что и пользуюсь уважением у честных воров. Выдержка в нашем деле — самое существенное. С вас полцены, как с постоянного клиента. С другого бы сотню взял.
— Думаете, с постоянного? — Я расплатился.
— И думать нечего. — Матвей Семеныч подозрительно поскоблил пальцем родинку на физиономии президента. — Ко мне всегда возвращаются. Иной раз даже покойники.
— Типун вам на язык! — рассмеялся я.
— Вы, молодой человек, напрасно иронизируете. — Проявитель спрятал банкноту в инкрустированную шкатулочку. — Вот был случай: отпели человека согласно обычаю… Частично отпели, конечно. Хочу сказать — отпели то немногое, что от него после взрыва машины осталось. И на сороковой день, как сейчас помню, является он ко мне. «Все, — думаю, — Семеныч! Пора завязывать! Выпил ты, Семеныч, положенное!» Ну тут он мне, покойник-то, и говорит: «Смастери-ка ты, Матвей, новые документы на другую фамилию!» — «Хорошо, — отвечаю. — С вас как с покойника полцены. А какая теперь ваша будет фамилия?» — «Фамилия, — говорит, — мне теперь будет Желябов!..» Как, значит, у народовольца, что в государя нашего Александра Второго бомбу метнул… «Я, — говорит, — этих пидоров теперь всех по очереди в клочья разнесу!» Вот такая жизнь-жестянка. Не знаешь, где начнется, где кончится.
Выслушав назидательный рассказ Матвея Семеныча, я вернулся в бильярдную.
Руслан, уже в цивильном костюме шикарного кроя, собирался в дорогу. Костюмы Руслан, надо отдать ему должное, носить умел. Вкус — он или есть, или его нет. Этому не научишь.
Беседуя по мобильному, он одновременно листал какие-то контракты.
— Порядок? — спросил он у меня, прикрыв ладонью трубку.
Я кивнул и стал ждать, когда он освободится.
— Все! Мне пора. — Руслан убрал бумаги в папку. — Тебя подвезти?
— Куда? — Я понял, что придется-таки поведать вкратце ему о своих неприятностях. — За мной охота идет, Руслан. Две попытки за два дня. Кому верить, не знаю. Обложили, как волка! Мотивов нет, кто заказчик — только догадки. Я даже тебе сейчас не верю.
— Дела! — Руслан присел на спинку кресла и достал пачку «Мальборо». — Думаешь, «Третий полюс»?
Я пожал плечами.
— Ты же, Саня, псих известный! Тебя и бульдозером не остановишь! — Прикурив сигарету, он глубоко затянулся и раздавил ее в пепельнице. — Табак, сучьи лапы, вообще стали левый возить!
— А ты бы что на моем месте сделал?
— Брось это. Мой тебе совет: уматывай, пока не поздно, из города. Если за тебя «Третий полюс» взялся — долго ты не протянешь.
Такой совет мне уже давал Иван Ильич, царство ему небесное. Такого совета я ждал и от Руслана. Единственное решение, которое исторически принимается в Филях: «Оставить Москву!» Только не было у меня впереди старой Калужской дороги. И я почти наверное знал, что враг мой никогда не отступит.
— Нет, — сказал я. — Нет, Руслан.
Он взял папку и снова окликнул банщика:
— Серик! Ты где там?
Серик, вытирая руки о халат, выглянул из подсобки.
— Я уехал! Проводи гостя в апартаменты. Обслуживать как родного. Завтра буду в то же время! — Отдав последние распоряжения, он снял с вешалки кашемировое пальто и обернулся ко мне. — Ты, Саня, выспись как следует. Здесь тебя, во всяком случае, не достанут.
Постелив мне в одном из «лаокооновых» номеров свежее белье, Серик туда же принес по моей просьбе ведерко со льдом и бутылку джина.
— Девочек не желаете?! — спросил он прежде, чем выйти.
— Сколько за ночь?
— Триста баксов! — Банщик отвел глаза в сторону. — Девочки — высший класс!
«За долю малую старается, — подумал я. — И ведь рискует, подлец. Братки узнают — ноги оторвут».
— А с верхним образованием есть? — Я достал из кармана ручку.
— В смысле?! — Догадливый банщик оттопырил на своем халате гигантский бюст.
— В смысле с дипломом, — поправил я Серика. — С гуманитарным желательно.
— Ах, это! — Серик даже обрадовался. — Для вас — найдем!
Я написал на листке блокнота адрес Журенко, сложил его пополам и вместе с деньгами вручил белобрысому.
