Камни и валуны неохотно поддавались, медленно воспаряя вверх.
— Аморта! — выкрикнула Анью.
Поднимать камни со дна было тяжело даже физически, магия утекала сквозь пальцы. Валуны выстроились в дорогу с одного конца каньона на другой. Она сделала шаг, пробуя импровизированный мост.
Сгодится.
Сделав пару шагов, девушка обернулась. Жрец стоял каменным истуканом на том месте, где она его оставила.
— Ты идёшь? Я не удержу их долго.
Повторять было не нужно. Аккуратно поставив ногу, словно примеряясь на первый парящий камень, он посмотрел на неё и замер.
— Искатель, у вас вены вокруг глаз вздулись. Всё в порядке?
— Да, пошли.
Анью двинулась по камням, слушая как жрец идёт следом. <i>Только не упади.</i> Заклинание с ужасающей скоростью тянуло из неё силы, грозясь опустошить внутренний источник. Дойдя до конца моста и убедившись, что Аман проследовал на твёрдую почву, она закрыла глаза, отпуская магию. Камни с грохотом упали на дно. Ноги предательски подкосились, она почти рухнула на дорогу, однако в этот момент крепкая мужская рука перехватила её поперёк талии, прижимая спиной к груди жреца.
— Вам нужно отдохнуть, — твёрдый голос не предполагал возражений.
— Ладно, — возражать и не хотелось.
Перед глазами плыли искры, обычное и магическое зрение самопроизвольно меняли друг друга, вызывая тошноту, в ушах начинало звенеть. Столько колдовать после того, как приложилась головой о дно повозки, было не самым логичным решением. Нужно было немного отлежаться.
Жрец помог ей дойти до обочины дороги и усадил на траву. Анью легла на спину, раскинув в стороны руки, и закрыла глаза. На лицо падали тёплые солнечные лучи, она раскрыла внутренний источник, позволяя энергии земли и воздуха проходить сквозь своё тело. Резерв медленно восстанавливался.
— Чем я могу вам помочь, Искатель? У вас, кажется, магическая перегрузка, но у меня нет ничего, чтобы восполнить магический резерв.
— Всё нормально. Я элементалист и быстро восстановлюсь из природного источника. Аман, расскажи мне про Ковчег.
Жрец долго молчал, словно раздумывая, с чего начать.
— Акрасию создал бог-творец Руфеон. Он создал звёзды и зажёг Вечное Солнце. А затем создал малых богов и разделил между ними силу созидания — Ковчег Первозданного Света. Каждый из богов сотворил свой народ, даровав ему силы по своему образу и подобию, а затем все вместе они создали людей. Но белого не бывает без чёрного. В глубине Вселенной, в самой дальней её части, Игхарам, бог Хаоса, создал Фетранию. Тёмный мир, озарённый светом кровавой Луны и населённый демонами. Боги удалились в Небесные чертоги, доверив судьбу мира трём сильнейшим расам: лазенисам, халь и силлинам… В мире процветала гармония, пока воинственные халь не возжелали власти над всем миром. Они обманом выманили осколок Ковчега у своего бога-покровителя Антарэса и развязали кровопролитную войну, сейчас её называют «Война Трёх». Чтобы остановить их, лазенисам пришлось выкрасть у своего покровителя Процея его часть Ковчега и, объединившись с силлинами, они выиграли войну… Но разгневали Руфеона. Всех, кто прикоснулся к запретной силе ждало наказание. Халь были полностью уничтожены, а их создатель изгнан из мира богов, заклеймённый позором как «Проклятый Бог». Процея, который не уберёг свою частицу Ковчега, Руфеон обрёк на вечное молчание, а его народ — лазенисов — лишил крыльев. Не покарали только силлинов и их бога-покровителя Кратоса — ибо они не касались божественной силы… Но это был ещё не конец. Безрассудное обращение с силой Ковчега нарушило равновесие миров. Тогда и появился первый Разлом, демоны вторглись в наш мир и все расы объединились, чтобы противостоять им. Но чем яростнее они сражались — тем больше становилась брешь между нашим миром и Фетранией, грозя поглотить всё. Тогда Руфеон собрал воедино все осколки Ковчега и закрыл Разлом. Когда Свет и Тьма столкнулись, а Порядок смешался с Хаосом, из Разлома вышли Хранители. Эти могущественные существа помогли Руфеону запечатать Разлом. Легенда гласит, что Хранители и поныне живут в нашем мире.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А что случилось с Ковчегом дальше?
— Никто не знает. Во времена Второго вторжения осколки Ковчега были использованы героями, названными эсдо, чтобы остановить орды демонов Фетрании. И после этого следы Ковчега были утеряны. Говорят, что сам Руфеон сокрыл его, чтобы великая сила не была использована во вред.
Анью села. Ощущала себя она значительно лучше физически. А вот морально… Бог спрятал, а я ищи. Ещё и по кускам.
Она пошарила в сумке, извлекая лепёшку. Развернула лист и разложила его на траве между собой и жрецом, сверху положила разорванную пополам лепёшку, достала ягоды, орехи и пару яблок. Аман в шоке смотрел на происходящее.
— У вас там магическое пространство?
— Да. Пообедай со мной, — Анью сняла сумку с пояса и залезла в неё рукой по локоть, но никак не находила то, что было нужно. — Да куда же я её положила…
— А у вас там лошади и телеги не завалялось?
Она повернула голову, Аман весело улыбался, наблюдая за происходящим и её реакцией. Не улыбнуться в ответ было невозможно.
— Нашла! — Анью извлекла из сумки флягу с водой.
— Вы носите флягу в сумке? — жрец был явно удивлён.
— Да. Почему-то её постоянно пытаются украсть.
— Почему-то?! Этих камней хватит, чтобы купить небольшое имение со всеми прилегающими к нему землями. И вы с такой вещью ходите по дорогам, кишащим разбойниками?!
Анью осмотрела вещь в своих руках. Сделанная из силлинского серебра, по фляге обвивалась серебряная лоза с мелкими прозрачными камушками вместо цветов. Нормальная фляжка для воды, что ему не нравится?!
— Камни не драгоценные. Это кристаллиты, они почернеют, если вода во фляжке будет отравлена.
— Так это артефакт! Вы позволите? — Аман протянул руку, в глазах читалось любопытство.
— Да, конечно. Из твоей я всю воду вылила, уж извини.
Жрец вертел вещь в руках, провёл пальцем по вязи лозы.
— Красивая работа.
— Знаю. Мой отец сделал. Он был артефактором, — Анью взяла половинку лепёшки и отщипнула кусочек.
— Был? — Аман поднял на неё взгляд удивлённых синих глаз.
— Он умер. Их с мамой забрала колдовская чума.
— Мне так жаль…
— Всё в порядке. Это было давно, — она улыбнулась ему.
Они были знакомы всего несколько часов, но Анью уже успела к нему привыкнуть. С этим человеком было легко, жрец не шарахался, не глазел на неё, они общались как равные и это было неожиданно приятно.
***
Солнце клонилось к закату. Они прошли уже половину пути до Леонхольда. Всё это время Аман рассказывал о свойствах трав, которые встречались вдоль дороги, она слушала и запоминала, периодически задавая уточняющие вопросы. Глядя в его бездонные синие глаза, Анью знала, что как бы не сложилось в будущем, она рада, что спасла этого человека сегодня.
— Скоро стемнеет, — жрец посмотрел на опускающееся солнце. — Нужно найти место для ночлега.
Анью закрыла глаза, сосредотачиваясь на звуках и поворачивая кончики ушей в разные стороны. Ветер шевелил листву, ухнула, просыпаясь, сова, в траве шуршали грызуны, в лесу был слышен звук падающей воды. Она сконцентрировалась на этом звуке, определяя расстояние.
Вроде недалеко.
— Тут рядом небольшой источник. Минут десять-пятнадцать, — она открыла глаза и в шоке замерла.
Рука жреца тянулась к её уху. Она почувствовала, как покраснели щёки.
— А-аман, ты чего? — она отступила на шаг назад. — Ты что делаешь?
— Я сделал что-то не то? — жрец выглядел растерянно.
— Это же уши! Такие прикосновения… Так нельзя!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Простите… Я не знал.
Ситуация была ужасающе неловкой. Аман отдёрнул руку и убрал её за спину.
— Там есть вода… — Анью не знала, что ей делать, не могла поднять на него глаза. — Пойдём, не бери в голову.
Как же горят щёки! Он, наверное, не знал, в этом не было никакого подтекста. Глупый святоша.
Она слышала его тихие шаги за спиной. Дальше они шли молча. Вся лёгкость в один миг улетучилась из их общения. Через пятнадцать минут Анью увидела небольшой родник, с хрустальным перезвоном воды, стекающей по камням.
